– Нет. И они застали меня врасплох.
Уокер опустил руку на ее талию. Он ждал.
– Мой жених, Марк, страдал биполярным расстройством.
Уокер побледнел. Большим пальцем он тихонько чертил маленькие круги выше линии ее талии.
– Должно быть, тебе было трудно.
– В последний год его обучения стали проявляться симптомы. Он сделался нетерпелив, несдержан и часто злился. Поначалу мы винили стресс и загруженность работой, но состояние его ухудшалось. Настроение становилось все менее предсказуемым. И все более опасным. Он мог быть славным и милым, а минуту спустя выйти из себя, кидаться вещами и бить… все вокруг.
– И тебя? – Уокер прижал ладонь к ее талии. – Тебя он бил?
– Нет. Он никогда никого не трогал. Только стены, двери, однажды разбил зеркало. – Она судорожно вздохнула. – Мы с его родными в конце концов убедили его пойти к врачу. Он согласился, потому что сам видел: что-то с ним не так.
– И тогда ему поставили диагноз. – Свободной рукой Уокер забрал у Джен из рук пакет и поставил его на землю.
Она кивнула.
– Доктор быстро подобрал комбинацию лекарств, которые помогали, но Марк сказал, что чувствует себя как зомби. Он не мог концентрироваться, часто начинал говорить и не завершал предложение. И не мог… Мы не могли… – Она отвернулась. – Не могли заниматься сексом. Начав прием лекарств, он перестал испытывать половое влечение, а если и испытывал, что случалось крайне редко, сделать ничего не мог.
– Господи. – Должно быть, парень чувствовал полное бессилие. А это могло лишь усугубить ситуацию. И он перестал принимать лекарства.
– Да. Когда он впервые сообщил об этом мне и своим родным, все так расстроились, что он пообещал возобновить прием таблеток. И ненадолго возобновил. – Голос ее стал задумчивым. – Принимая лекарства, он менялся на глазах. Мрачный, ушедший в себя… Мы ходили на консультации, но вся ситуация не могла не сказаться на нас.
Она оставила глубокий след, и Уокер это видел.
– Он во всем обвинял себя. В своей болезни, в том, что плохо справлялся с работой, и в том, что только на мне держатся наши отношения. Я так не считала, но так считал он. Он не чувствовал в себе жизненных сил и не мог заниматься сексом, а потому снова перестал принимать лекарства. Иногда он пропадал по нескольку дней, затем появлялся, грязный и изможденный. Иногда он даже не помнил, где был. И еще… – Она поперхнулась. – Он думал, что я пытаюсь причинить ему вред.
Неудивительно, что на вызове Джен так переволновалась.
Уокер вдруг осознал, что в какой-то момент положил вторую ладонь ей на талию. Мягким движением он притянул ее к себе:
– Должно быть, это было ужасно.
Она кивнула. Ее ладони покоились на его бицепсах, прощупывая их сквозь рукава рубашки.
– Так что же случилось? Я знаю, ты так и не вышла замуж.
Я не могла жить, не зная, где он и жив ли. И не выносила мысли, что он подозревает, будто я хочу ему навредить. Создавалось впечатление, будто он меня не знает. – Она глубоко вздохнула, и Уокер почувствовал, как шелохнулась ее грудь. – Его семья обвинила меня в том, что он перестал принимать таблетки. Говорили, будто я давила на него из-за отсутствия личной жизни. Что он перестал принимать таблетки потому, что я обвиняла его в неспособности заниматься любовью.
Чушь.
– Они обвиняли меня, потому что боялись и испытывали боль.
– Это не причина все валить на тебя. – Он испытал злость, понимая, какие страдания эти люди причинили Джен. Как будто она не прошла через ад, чувствуя себя предательницей по отношению к этому мужчине.
– Я оставалась с ним еще некоторое время, даже после того, как поняла, что человека, в которого я когда-то влюбилась, больше нет. Нас с ним больше нет. В конце концов я поняла, что больше не выдержу, и ушла от него.
– И ты по-прежнему чувствуешь вину, хотя прекрасно знаешь, что больше ничего сделать не могла.
Она закусила нижнюю губу и кивнула:
– Иногда.
Он слишком хорошо знал, как в душу закрадывается вина. Сам он чувствовал ее не потому, что не сумел спасти ребенка и Холли. Но он испытывал интерес к другой женщине, а потому казался себе предателем. До встречи с Джен у него не возникало подобных проблем.
Она тихо стояла перед ним, и ее ароматные волосы приятно щекотали его подбородок. Слыша ее дыхание, он понял, что ее пульс учащается. И не важно, что сейчас было самое неподходящее время для того, чтобы испытывать сексуальное возбуждение. В таком положении она не могла не ощутить того, что с ним происходит, и все же не двигалась.
Поцеловать ее, казалось бы, так просто. Она нуждалась совсем не в этом, но все же он не мог сдержаться, и губы его скользнули по ее лбу.
Она тихонько отстранилась. Во взгляде ее читалась уязвимость, и это выражение сразу же пробудило в нем инстинкты защитника.
Я не хотела предаваться воспоминаниям. Думала, что все уже позади, но сегодняшняя ситуация застала меня врасплох.
– С прошлым такое бывает. – Он чувствовал, что Джен, так же как и он, не любила бередить старые раны. – Я рад, что ты рассказала мне.
– Я часто думала, как бы у нас все сложилось, если бы Марк не заболел. Или если бы я осталась с ним дольше. Но это было настоящей пыткой. А мне хотелось двигаться дальше.
– Пришло такое время. – И его собственное время тоже пришло, подумал Уокер. С тех пор как он встретил Джен, хорошие воспоминания пришли на смену плохим. Он нежно провел ладонью по ее спине. – Ты все сделала правильно.
– Чаще всего я так и думаю.
– Ты по-прежнему влюблена в него?
– Не влюблена, – сказала она. – Я люблю его, а скорее любила то, что мы вместе собой представляли. В этом есть смысл?
– Да.
Она подняла глаза. Беззащитные и невинные.
– Ты все еще любишь жену?
Любит ли? Он подумал об их свадебном альбоме, лежавшем на столике в гостиной так, что он мог в любой момент просмотреть его. В прошлом он делал так каждый свободный вечер.
И тут его осенило. Он не просматривал альбом с того вечера, как поцеловал Джен.
– Я люблю ее как часть своей прошлой жизни. Есть смысл в этом!
– Да, – мягко ответила Джен. Она улыбнулась, глядя ему в лицо, и Уокер сжал ее крепче.
Глаза ее загорелись. Напряжение между ними росло с каждой секундой. Жажда поцелуя нахлынула на него, подобно огромной волне. Он не поцелует ее сам, но если этого пожелает она, он возражать не станет.
На протяжении бесконечно долгой секунды Уокер думал, что может быть… Но момент был упущен.
Джен положила ладонь ему на грудь:
– Я так рада, что Арни тебя не ранил.
