– На эту глубину он должен опуститься. Это длинный
путь, братишка. Он не всплывет, пока его не разопрет газом, а до тех пор он
будет двигаться вместе с течением и служить приманкой для рыб, – сказал
я. – Нечего тебе беспокоиться о мистере Синге.
– Что он тебе сделал? – спросил меня Эдди.
– Ничего, – сказал я. – Он был самый покладистый
человек из всех, с кем мне приходилось иметь дело. Я сразу почувствовал, что
здесь что-то неладно.
– Зачем ты убил его?
– Чтобы не убивать остальных двенадцать, – ответил
я ему.
– Гарри, – сказал он, – ты мне дай глоток, а
то со мной вот-вот случится, я уже чувствую. Я как увидел, как у него голова
болтается, меня сразу затошнило.
Я ему дал.
– А как с китайцами? – спросил Эдди.
– Надо их высадить как можно скорее, – ответил я
ему, – пока вся каюта ими не провоняла.
– Куда ты их денешь?
– Мы их свезем на Долгую отмель, – ответил я ему.
– Поворачивать к берегу?
– Поворачивай, – сказал я. – Только медленно.
Мы медленно шли над подводным рифом, пока перед нами не забелела в темноте
отмель. Этот риф лежит довольно глубоко, а дальше дно песчаное и с уклоном
тянется до самого берега.
– Ступай на бак и говори мне глубину. Он стал мерить
глубину шестом, каждый раз делая мне знак двигаться дальше. Наконец он вернулся
и сделал мне знак остановиться. Я дал задний ход.
– Около пяти футов.
– Бросаем якорь, – сказал я. – Если
что-нибудь случится такое, что мы не успеем сняться, можно будет перерубить
канат.
Эдди стал травить, и когда наконец якорь уперся в дно, он
укрепил канат. Лодка покачивалась кормой к берегу.
– Дно, знаешь, песчаное, – сказал он.
– Сколько у нас под кормой?
– Не больше пяти футов.
– Бери винчестер, – сказал я. – И смотри в
оба.
– Дай глоток, – сказал он. Он здорово раскис. Я
дал ему выпить и снял духовое ружье. Я отпер дверь каюты, распахнул ее и
сказал:
– Выходите. Никакого движения.
Потом один китаец высунул голову, увидел Эдди с ружьем в
руках и нырнул обратно.
– Выходите. Никто вас не тронет, – сказал я.
Ничего. Только в каюте забормотали по-китайски.
– Эй, вы там, выходи! – сказал Эдди. Ах ты черт, я
сразу понял, что он добрался до бутылки.
– Поставь бутылку на место, – сказал я ему, –
не то я вышвырну тебя за борт.
– Выходите, – сказал я им, – не то стрелять
буду. Один осторожно выглянул из-за двери, и, должно быть, он увидел берег,
потому что у него застучали зубы.
– Выходите, – сказал я, – стрелять буду.
Стали выходить.
Ну, скажу я вам, не знаю, какой надо быть сволочью, чтобы
загубить дюжину несчастных китайцев, и готов биться об заклад, это дело не
только хлопотливое, но и не легкое.
Они вышли, и они были очень напуганы, и у них не было
оружия, но их было двенадцать человек.
Я отошел назад, к корме, держа в руках духовое ружье.
– Лезьте в воду, – сказал я. – Тут выше
головы не будет.
Никто не шевельнулся.
– Лезьте.
Никто не шевельнулся.
– Эй вы, крысоеды желтомордые, – сказал
Эдди. – Лезь в воду.
– Молчи, пьяная рожа! – сказал я ему.
– Не умей плавай, – сказал один китаец.
– Не надо плавать, – сказал я. – Неглубоко.
– Но-но, живо, лезь в воду, – сказал Эдди.
– Иди сюда, на корму, – сказал я. – Возьми в
одну руку ружье, а в другую шест и покажи им, какая тут глубина.
Он показал им, приподняв мокрый шест.
– Не надо плавай? – спросил меня тот же китаец.
– Нет.
– Правда?
– Правда.
– Что это?
– Куба.
– Твоя жулик, – сказал он и, перекинув ноги через
борт, сначала повис на руках, потом спрыгнул в воду. Голова его ушла под воду,
но он высунул ее снова, и вода доходила ему до подбородка. – Твоя
жулик, – сказал он. – Твоя негодна жулик.
Он был взбешен и забыл всякий страх. Он сказал что-то
по-китайски, и все остальные стали спрыгивать с кормы в воду.
– Все в порядке, – сказал я Эдди. – Поднимай
якорь. Когда мы выходили в море, показалась луна, и мы увидели китайцев,
которые шли к берегу по шею в воде, и белеющую отмель, и кустарник за ней.
Мы миновали риф, и я еще раз посмотрел назад, на отмель и
горы, которые уже вырисовывались над ней; потом я развернулся и взял курс на
Ки-Уэст.
– Ну, теперь можешь лечь спать, – сказал я
Эдди. – Нет, постой, спустись вниз и открой все иллюминаторы, чтобы
хорошенько проветрить каюту, и принеси мне йоду.
– Что случилось? – спросил он, когда принес
склянку.
– Я порезал палец.
– Хочешь, я буду править?
– Ложись спать, – сказал я. – Я тебя разбужу.
Он растянулся на койке, вделанной в стенку тут же, над бензиновым баком, и
через несколько минут уже спал.
Глава 5
Я придержал штурвал коленом, и расстегнул рубашку, и
посмотрел на место, куда меня укусил мистер Синг. Укус был глубокий, и я залил
его йодом, и потом я сидел у штурвала и думал о том, может ли от укуса китайца
сделаться заражение, и прислушивался к быстрому и плавному ходу и к плеску воды
за кормой, и в конце концов решил, да нет, что за черт, не может от этого укуса
сделаться заражение. Такой мистер Синг, должно быть, тер свои зубы щеткой по три
раза в день. Ай да мистер Синг. Правду сказать, не очень деловой был человек. А
может быть, и деловой. Может быть, он просто доверял мне. Честное cлово, я так
и не понял, что он за птица.
