За два часа до рассвета они уже возились в гараже у бака с
бензином, наливали и закупоривали бутыли и устанавливали их в багажнике машины.
Гарри прицепил к правой руке крючок и очень ловко двигал и поднимал оплетенные
ивовыми прутьями бутыли.
– Ты позавтракать не хочешь?
– Когда вернусь.
– Даже кофе не хочешь?
– А есть?
– Есть. Я поставила на плиту, когда мы выходили.
– Ну, принеси сюда.
Она принесла кофе, и он выпил его в темноте, присев на
колесо машины. Она взяла чашку и поставила ее на стеллаж.
– Я поеду с тобой, помогу тебе перетаскивать
бутыли, – сказала она.
– Ладно, – ответил он, и она села с ним рядом,
крупная женщина с длинными ногами, крупными руками, крупными бедрами, все еще
красивая, в шляпе, низко надвинутой на крашеные золотистые волосы. В
предрассветной темноте и прохладе они ехали по шоссе сквозь туман, тяжело
нависший над равниной.
– Чем ты встревожен, Гарри?
– Не знаю. Так просто тревожно. Ты что, решила
отпускать волосы?
– Да, думаю, может, отпустить. Девочки все ко мне
пристают.
– Ну их к черту. Оставь так, как сейчас.
– Ты правда так хочешь?
– Да, – сказал он. – Мне так нравится.
– Тебе не кажется, что я уже старая и некрасивая?
– Ты красивее их всех.
– Хорошо, я подстригусь опять. Я могу сделать цвет еще
светлее, если тебе нравится.
– Что вообще за дело девочкам до того, что ты
делаешь? – сказал Гарри. – Нечего им надоедать тебе.
– Ты же знаешь, какие они. Ты же знаешь, девочки всегда
такие. Слушай, если у тебя рейс будет удачный, мы поедем в Новый Орлеан,
хорошо?
– В Майами.
– Ну, хотя бы в Майами. А их оставим здесь.
– Раньше я должен сделать этот рейс.
– Ты чем-то встревожен, скажи?
– Нет.
– Ты знаешь, я целых четыре часа не могла заснуть, все
думала о тебе.
– Ты славная старуха.
– Мне стоит только подумать о тебе, и я сейчас же хочу
тебя.
– Ну, теперь давай переливать бензин в баки, –
сказал ей Гарри.
Глава 13
В десять часов утра, в баре Фредди, Гарри стоял у стойки
вместе с тремя или четырьмя другими, и только что оттуда вышли двое таможенных
чиновников. Они спрашивали его о лодке, и он сказал, что ничего о ней не знает.
– Где вы были вчера вечером? – спросил один из
них.
– Здесь и дома.
– До которого часу вы были здесь?
– Пока бар не закрылся.
– Кто-нибудь видел вас здесь?
– Все видели, – сказал Фредди.
– А в чем дело? – спросил их Гарри. –
По-вашему, я украл свою собственную лодку. А что бы я стал с ней делать?
– Я только спросил, где вы были, – сказал
таможенник. – Не злитесь.
– Я не злюсь, – сказал Гарри. – Я тогда
злился, когда у меня забрали лодку без всяких доказательств, что она везла
контрабанду.
– У нас было показание, данное под присягой, –
сказал таможенный чиновник. – Не я давал это показание. Вы знаете, кто его
давал.
– Ну, ладно, – сказал Гарри. – Только не
говорите, что я злюсь оттого, что вы меня спросили об этом. Для меня бы лучше,
если б она оставалась там, где вы ее привязали. Тогда у меня была бы надежда
получить ее обратно. А какие могут быть надежды, если ее украли?
– Никаких, прямо сказать, – ответил ему
таможенник.
– Ладно, вы знайте свои бумажонки, – сказал Гарри.
– Только не скандалить, – сказал
таможенник, – а не то я вам доставлю случай поскандалить в другом месте.
– Это я пятнадцать лет слышу, – сказал Гарри.
– Пятнадцать лет вы не скандалили.
– Да, и в тюрьме тоже не сидел.
– Так вот и не скандальте, а не то придется посидеть.
– Ладно, успокойтесь, – сказал Гарри. Тут входит
придурковатый кубинец, что ездит шофером на такси, и с ним какой-то тип, только
что с самолета, и вот Дылда Роджер и говорит кубинцу:
– Хэйсус, у тебя, говорят, ребенок родился?
– Да, сэр, – говорит Хэйсус очень гордо.
– Когда ж это вы поженились? – спросил его Роджер.
– Прошла месяц. Месяц, который до эта. Вы приходил на
свадьба?
– Нет, – сказал Роджер. – Я не приходил на
свадьба.
– Вы много потерял, – сказал Хэйсус. – Вы
потерял весела свадьба. Почему так, вы не приходил?
– Ты меня не звал.
– Да, да, – сказал Хэйсус. – Я забыл. Я вас
не звал. Вы получил, что хотел? – спросил он приезжего.
– Да. Как будто. Это самый дорогой бакарди, какой у вас
есть?
– Да, сэр, – ответил ему Фредди. – Это
настоящий carta del oro.
[7]
– Слушай, Хэйсус, а с чего ты взял, что это твой
ребенок? – спрашивает его Роджер. – Это не твой ребенок.
– Как это так не мой ребенок? Как это так? Черт дери,
вы не смел так говорить! Как это так не мой ребенок? Вы покупал корову и вы не
получал теленок? Это мой ребенок. Черт дери, да. Мой ребенок. Мой
собственность. Да,сэр!
Он уходит вместе с приезжим и с бутылкой бакарди, и смеются
в конце концов над самим Роджером. Этот Хэйсус – штучка все-таки. Да и тот
другой кубинец, Суитуотер, тоже.
Тут входит Краснобай, адвокат, и он говорит Гарри:
– Только что таможенники поехали за вашей лодкой.
Гарри посмотрел на него, и глаза у него были такие, точно он
собирался кого-то убить. Краснобай продолжал все так же, без всякого выражения
в голосе:
– Кто-то с высокого грузовика увидел ее среди манглий и
позвонил по телефону на таможню. Я только что встретил Германа Фредерикса. Он и
сказал мне.
