Элберт на корме готовил наживку, а Гарри у штурвала
разогревал мотор, как вдруг на берегу что-то бахнуло, как будто лопнула
автомобильная шина. Он оглянулся и увидел, как из банка выбежал человек. В руке
у него был револьвер. Он бежал по улице, пока не скрылся из виду. Выбежали еще
двое с револьверами и кожаными портфелями и побежали в том же направлении.
Гарри оглянулся на Элберта, занятого наживкой. Четвертый, тот рослый
широколицый кубинец, который говорил с ним в баре, показался в дверях банка с
томпсоновским автоматом в руках, и когда он начал пятиться от двери, в банке
протяжно и надрывно завыла сирена, и Гарри увидел, как дуло автомата
задергалось, скок-скок, и услышал боп-боп-боп-боп, дробное и глухое среди воя
сирены. Человек повернулся и побежал, выстрелив еще раз в дверь банка, и когда
Элберт, вскочив, закричал: «Господи, банк грабят! Господи, что нам делать!» –
Гарри услышал в переулке шум машины и увидел фордик-такси, во всю мочь несущийся
к пристани.
Трое кубинцев сидели сзади и один рядом с шофером.
– Где лодка? – заорал один по-испански.
– Вот она, болван, – сказал другой.
– Это не та лодка.
– Капитан тот самый.
– Живей. Живей, черт тебя побери!
– Вылезай, – сказал один кубинец шоферу. –
Руки вверх.
Когда шофер вышел из машины, он засунул ему за пояс нож и,
рванув к себе, разрезал на нем пояс и брюки почти до колен. Он дернул брюки
вниз.
– Не двигаться, – сказал он.
Те двое, у которых были портфели, швырнули их на дно лодки,
и все четверо, толкая друг друга, бросились в лодку.
– Пошел, – сказал один. Рослый с автоматом ткнул
Гарри дулом в спину.
– Живо, капитан, – сказал он. – Поехали.
– Только поспокойнее, – сказал Гарри. –
Отверните эту штуку куда-нибудь в сторону.
– Отчаливай, – сказал рослый. И Элберту: – Ну-ка.
– Стой, Гарри! – закричал Элберт. – Не
запускай моторы. Это бандиты, они ограбили банк.
Рослый кубинец повернулся, взмахнул своим «томпсоном» и
направил его на Элберта.
– Ой, не надо! Не надо! – сказал Элберт. – Не
надо!
Дуло было так близко от его груди, что все три пули вошли
почти рядом. Элберт медленно опустился на колени, с выпученными глазами, с
раскрытым ртом. Казалось, он еще раз хочет сказать: «Не надо!» – Обойдешься без
помощника, – сказал рослый кубинец. – Сволочь однорукая! – Потом
по-испански: – Возьмите нож и перережьте канаты. – И по-английски: – Живо.
Поехали. – Потом по-испански: – Приставьте ему к спине револьвер! – И
по-английски: – Живо. Поехали, не то я тебе голову размозжу!
– Сейчас поедем, – сказал Гарри.
Один из меднокожих кубинцев приставил ему пистолет к боку, с
той стороны, где не было руки. Дуло почти касалось крючка на культяпке.
Когда он отваливал от пристани, поворачивая штурвал здоровой
рукой, он оглянулся назад, чтобы не задеть свай, и на корме увидел Элберта, на
коленях, в темной луже, со свесившейся теперь набок головой. На пристани стояло
такси, и рядом с ним толстый шофер, в одних подштанниках, брюки сползли у него
до самых щиколоток, руки все еще были подняты над головой, рот раскрыт почти
так же широко, как у Элберта. Все еще никого не было видно на улице.
Сваи пристани остались позади, и он уже вел лодку мимо маяка
к выходу в открытое море.
– Живо, живо, – сказал рослый кубинец. –
Давай полный ход.
– Уберите револьвер! – сказал Гарри. Он думал: –
Можно посадить ее на мель у Кроуфиш-Бара, но этот чертов кубинец сейчас же
прихлопнет меня.
– Ходу, ходу, – сказал рослый кубинец. Потом
по-испански: – Все ложись. Капитана держать на мушке. – Сам он лег на
корме, стащив Элберта в кокпит. Остальные трое плашмя растянулись на дне
кокпита. Гарри сидел на штурвальной скамье. Глядя вперед, он вел лодку мимо
входа в гавань для морских яхт и мимо зеленой мигалки, в объезд мола, потом
мимо форта, мимо красной мигалки; тут он оглянулся назад. Рослый кубинец вынул
из кармана зеленую коробку с патронами и заряжал магазин. Автомат лежал рядом с
ним, и он заряжал, не глядя, ощупью, глядя назад, за корму. Остальные тоже
смотрели назад, кроме того, который сторожил Гарри. Это был один из меднокожих,
и он револьвером сделал ему знак смотреть вперед. Погони за ними еще не было.
Моторы работали бесперебойно, и благодаря отливу идти было легко. Проходя мимо,
он заметил, как грузно наклонился в сторону моря буй, вокруг которого бурлило
течение.
Есть две быстроходные лодки, которые могут нагнать нас,
думал Гарри. Одна – моторная лодка Рэя – возит почту из Матекумбе. Где сейчас
вторая? Несколько дней тому назад я видел ее на судоверфи Эда Тэйлора, вспомнил
он. Это та самая, которую я хотел нанять через Краснобая. Нет, есть еще две,
поправил он себя. Одну Государственное дорожное управление держит на островах.
Другая стоит в Гаррисон-Байт. На сколько мы отошли? Он оглянулся и увидел, что
форт уже далеко позади, краснокирпичное здание старого почтамта уже показалось
из-за построек Военного порта, и желтое здание отеля стало теперь самой высокой
точкой короткого городского горизонта. Виднелась бухта у форта и вышка маяка
над шеренгой домов, тянувшейся к большому зимнему отелю. Мили четыре, не
меньше, подумал он. А, вот и погоня, подумал он. Две белые рыбацкие лодки
огибали волнорез, направляясь им вдогонку. Эти и десяти миль в час не сделают,
подумал он.
Кубинцы переговаривались по-испански.
– Какая у вас скорость, капитан? – спросил рослый,
глядя с кормы назад.
– Около двенадцати, – сказал Гарри.
– Сколько могут делать те лодки?
– Не больше десяти.
Теперь все кубинцы смотрели назад, даже и тот, который
должен был держать его, Гарри, на мушке. «Но что я могу сделать? – подумал
он. – Ничего пока не сделаешь!» Две белые лодки не становились больше.
– Посмотри-ка сюда, Роберто, – сказал тот, что был
повежливее.
– Куда?
– Посмотри.
Далеко позади, так что едва можно было разглядеть, взлетело
над водой небольшое облако.
– Они стреляют в нас, – сказал тот, что был
повежливее. – Как глупо!
– С ума сошли, – сказал широколицый. – На
расстоянии трех миль!
Четырех, подумал Гарри. Все четыре будет!
Гарри видел, как крошечные облака взлетали над гладкой
поверхностью воды, но не слышал звука выстрелов.
