Уходя с палубы, Норрек чувствовал, будто его железный
нагрудник весит тысячу фунтов; к тому же тяжёлые взгляды команды «Ястребиного
огня» продолжали сверлить ветерана. Несомненно, они скоро забудут, кому обязаны
жизнями, и начнут размышлять, что означает присутствие на борту повелителя
демонов. Страх имеет привычку обращаться жестокостью…
И всё же Норрек сейчас думал только о том, как добраться до
постели. Он отчаянно нуждался во сне. Даже буря не сможет теперь его разбудить.
Придёт утро, и, если нужно, он попытается объяснить, что произошло.
Норрек лишь надеялся, что никто из команды тем временем не
предпримет ничего глупого… и фатального.
Тьма. Тёплая, обволакивающая тьма.
Кара свернулась в ней, как в гнезде, таком уютном, что ей
долго-долго не хотелось покидать его. Но потом пришёл момент, когда что-то —
какое-то тяжёлое ощущение, дурное предчувствие — заставило её повернуться,
поёжиться… и попробовало разбудить.
А ещё она услышала голос:
— Кара! Девочка! Где ты?
Знакомый голос медленно вытаскивал её из забвения. Кто-то
помогал Каре Ночной Тени проснуться. Эта темнота, это небытие держали пленницу.
Уют, который они предлагали, душил, настаивая на вечном сне.
— Кара!
Нет, больше тут уже не уютно. Теперь все царапается,
колется, ты словно в гробу, а не в мягкой постели…
— Кара!
Веки колдуньи дрогнули и открылись.
Она стояла в деревянной гробнице, и все тело будто
окоченело.
Где-то залаяла собака. Девушка моргнула, пытаясь
сфокусировать зрение. Мутного света, проникающего в узкие щели, хватило на то,
чтобы лучше понять, что с ней. Дерево давило на девушку со всех сторон — что
это, пустой ствол безо всякого выхода? Дупло? Её каким-то образом засунули
сюда, запечатали и оставили тут умирать?
Волна клаустрофобии накрыла Кару с головой. Она попробовала
пошевелить руками, но не смогла. Они были привязаны к бокам крепкими ростками,
тянущимися от «стен». Хуже того, лицо поросло мхом, склеившим губы. Она
пыталась издать хоть какой-то звук, хотя понимала, что никто не услышит её
слабого стона.
Псы лаяли громче… ближе. И она вспомнила голос, голос
капитана Джероннана, выкрикивающий её имя:
— Кара! Госпожа! Девочка! Ты меня слышишь?
Ноги тоже не двигались: они были связаны, как и руки. Кара
была абсолютно беспомощной.
Боязнь замкнутого пространства усиливалась. Хотя большую
часть своей короткой жизни колдунья провела в уединении, у неё всегда
оставались и свобода передвижений, и свобода выбора. Напавшие призраки лишили
её и того, и другого. Почему они сразу не прирезали её, отчаявшаяся Кара
сказать не могла, но если в скором времени ей не удастся убежать, она погибнет,
как погибла бы от кинжала… но смерть будет медленной и мучительной.
Она не собиралась мириться с этой мыслью. Ей хотелось
бежать, хотелось свободы, только бы не переживать невыносимую пытку голодной
смертью…
Связанную, с заткнутым ртом — никакие замысловатые
заклинания её не спасут. Нет, теперь в ней бурлили, требуя выхода, грубые
эмоции, обычно сдерживаемые последователями Рашмы. Кара уставилась на дерево с
ненавистью человека, заживо зарытого в могилу.
Она не умрёт так, от чёрной магии нежити…
Она не умрёт так…
В дупле стало жарко: на коже колдуньи выступили крупные
капли пота. Ростки ещё туже стиснули её руки и ноги.
Не умрёт…
Её серебристые глаза полыхнули… ярче… ярче…
Дерево взорвалось.
Обломки веток разлетелись во все стороны. Где-то послышались
ругань людей и лай собак. Колдунья упала — ничто больше не сдерживало её. Лишь
инстинктивно выбросив вперёд руки, Кара спасла свою голову от сильного удара о
землю, но всё же тело её сотряслось так, что она потеряла сознание.
Она неясно слышала голоса, которые, казалось, приближались.
Какое-то животное, сопя, обнюхивало землю около её головы, на миг коснувшись
уха девушки холодным носом. Она услышала окрик и почувствовала, как её взяли за
плечи сильные, но ласковые руки.
— Кара! Именем Морской Ведьмы, что с тобой случилось,
девочка?
— Джерон… — с трудом выдавила она, вновь едва не лишившись
чувств.
— Полегче, крошка! Эй, недоумки! Оттащите собак! Я присмотрю
за ней!
— Есть, капитан!
Кара плохо запомнила возвращение обратно в Ги Кул —
сохранился лишь момент, когда трактирщик, нёсший её на руках, бранил одного из
своих спутников за то, что тот недосмотрел, и капитан едва не споткнулся о
подвернувшуюся под ноги собаку. В те короткие моменты, когда сознание
возвращалось к ней, колдунья вспоминала короткую встречу с парочкой нежити.
Что-то в их облике сильно тревожило её, но что, она не понимала.
Внезапно Кара догадалась, что они были невидимы, что они
играли с ней. Некроманты манипулируют силами жизни и смерти, но здесь было
наоборот: Вижири и его насмешливый спутник играли с Карой, словно она неумелый
новичок! Более того, почему они вообще вышли в мир?
Ответ наверняка связан с её первой ошибкой в гробнице.
Каким-то образом, хотя в процессе обучения она никогда не сталкивалась со столь
поразительными обстоятельствами, когда она оставила фантом в одиночестве, он
смог взять полный контроль над телом. Затем он вернул «жизнь» своему товарищу
(которого, конечно, знал и раньше), и пара, воспользовавшись магией, скрылась
прежде, чем вернулась девушка.
Простое объяснение, и всё же оно не совсем удовлетворяло её.
Кара что-то упустила из виду, она была в этом уверена.
— Чаровница?
Слово эхом зазвенело в черепе, заглушая мысли. Девушка с
усилием разлепила веки, которые до сего момента были закрыты, и увидела перед
собой озабоченную физиономию капитана Ханса Джероннана.
— Что?…
— Спокойно, девочка! Ты два дня провела без еды и питья!
Вроде и недолго, чтобы причинить тебе настоящий вред, но и пользы от этого
никакой!
Два дня? Они просидела в дереве целых два дня?
— Когда ты пропала той ночью, я сразу отправился на поиски,
но только утром обнаружил этот кошелёк под стеной гостиницы.
