— Корабль всегда повредить… но может плыть, да.
— А как мы сможем плыть в шторм, если никого из команды не
осталось?
Капитан нахмурился. Норрек решил, что наконец задал вопрос,
на который у Каско нет подходящего ответа. Конечно, без экипажа много не
наплаваешь. Вероятно, «Ястребиный огонь» будет кружить, подгоняемый случайными
ветрами и волнами. Пусть они пережили нападение левиафана, но это не значит,
что они доберутся до Лат Голейна.
Левиафан… Воспоминания Норрека о случившемся были столь
шокирующими, что солдат даже спросил у Каско, правда ли то, что он видел.
Капитан пожал плечами:
— Видеть ты падать… видеть падать Морской Ведьм.
Моряк-иноземец, очевидно, решил, что то, с чем они
столкнулись, было легендарным чудовищем, истории о котором часто рассказывают
матросы. Норрек же был уверен в обратном — после его столкновений с бесами и
крылатым монстром в таверне он знал, что тут тоже проявила себя демоническая
сила, но на этот раз вызванная не его магическими доспехами.
Легенды о чёрной славе Бартука гласили, что сперва он был
пешкой в игре адских сил, затем колдуном, которого те же силы уважали и
боялись; и вёл он легион демонов, дабы подчинить своей власти все и вся. Но
нигде не говорилось, что могут чувствовать великие демоны, когда захватывают их
силу. А что, если они заметили исчезновение доспехов из гробницы и испугались,
что призрак Бартука захочет восстановить свою власть над их родом?
Нелепые мысли колотились в голове, но всё же лучше
озаботиться своим положением. Корабль без команды продолжит дрейфовать по
Морям-Близнецам, обрекая двоих несчастных на медленную смерть, либо наконец
затонет при одном из порывов этого бесконечного шторма.
— Я не моряк, — сообщил Норрек Каско между двумя глотками. —
Но покажи мне, что я могу сделать, и я помогу. Нам надо вернуть корабль на
курс.
Каско фыркнул:
— Сделать и так довольно! Что ещё? Что ещё?
Отношение капитана не только задело Норрека, но и разозлило
его. Он знал, что в случившемся есть его вина — или, скорее, его доспехов, — но
свою помощь он предлагал искренне. Норрек сомневался, что латы помешают ему в
этом; в конце концов, это ведь именно им очень нужно попасть в Лат Голейн.
— Слушай! Мы погибнем, если не сумеем взять под контроль
«Ястребиный огонь»! Если нас не накроет шторм, мы наверняка умрём с голоду,
когда припасы закончатся или испортятся, или, что куда более вероятно, врежемся
к какую-нибудь скалу и камнем пойдём на дно! Такой судьбы ты хочешь своему
кораблю?
Долговязый капитан затряс головой,
— Дурак! Падать ломать черепок? — И он решительно схватил
Норрека за руку. — Идти! Идти!
Отложив почти пустую миску, солдат последовал за Каско в
бурю. Неустойчивые ноги сделали несколько шагов по качающейся палубе, но
капитан был наготове и в случае чего подхватил бы. Каско метался между
ненавистью, уважением и страхом перед своим пассажиром. Он не предлагал помощи,
но и не пытался заставить Норрека шагать быстрее, чем мог ослабевший человек.
Добравшись до верхней палубы, моряк позволил Норреку
обогнать себя. Ветеран покрепче ухватился за остатки поручней, всматриваясь в
густую пелену ливня, пытаясь разглядеть то, что показывал ему Каско. Кругом
было пусто: по канатам не сновали матросы и у штурвала не стоял рулевой.
И всё же… рулевое колесо поворачивалось. Его больше не
держали тросы. Норрек прищурился, уверенный, что штурвал вот-вот начнёт бешено
вращаться, но нет, он едва двигался то в одну, то в другую сторону, словно в
умелых руках какого-то невидимого матроса.
В стороне что-то зашевелилось. Присмотревшись, Норрек сперва
дико испугался, что один из главных канатов вдруг развязался, но линь на его
глазах сам собой свернулся петлёй, затянув новый узел.
И всюду вокруг себя солдат стал замечать незначительные
перемещения, лёгкие изменения. Тросы приспосабливались под нужды парусов.
Паруса сами поворачивались под ветер. Руль продолжал бороться с пенными
волнами, твёрдо ведя «Ястребиный огонь» по прямой; несмотря на безумие бури,
Норрек полагал, что прямая эта ведёт точно на запад.
Экипаж на судне отсутствовал, но «Ястребиный огонь»,
кажется, совсем не нуждался в людях.
— Что происходит? — прокричал он капитану.
Каско лишь одарил его понимающим взглядом.
Доспехи! Снова их сила поразила его. Они расправились с
огромным демоном, а теперь уверяют, что путешествие продолжится, несмотря на
предательство экипажа. «Ястребиный огонь» достигнет порта — так или иначе.
Норрек, шатаясь, побрёл вниз в кают-компанию. Каско хромал
позади без определённой цели. Оба человека стряхивали с себя дождевые капли.
Каско порылся в сундуке и извлёк на свет пыльную бутыль, не предложив её
содержимое своему компаньону. Норрек хотел было попросить выпить — видят боги,
он нуждался в хорошем глотке, — но решил, что всё же не стоит. Голова и так
трещала, и он предпочёл оставить её ясной.
— Скоро ли мы доберёмся до порта? — спросил он наконец.
Каско лишь слегка оторвался от бутылки.
— Три. Четыре дней, может.
Норрек скривился. Он надеялся на меньший срок.
Ещё три, а то и четыре дня на этой посудине, где штурвал и
канаты движутся сами по себе, а твоя единственный спутник — капитан,
настроенный не очень дружелюбно и считающий тебя дьяволом в человеческом
обличье, — это весьма неприятно. Он поднялся.
— Я буду в своей каюте, пока не придёт время подкрепиться.
Каско не попытался остановить его — колченогий моряк совсем
не прочь был остаться наедине с бутылкой.
И Норрек вновь оказался во власти шторма. Он бы предпочёл
остаться на куда более просторном и желательно сухом участке под палубой, но в
присутствии капитана Каско Норрека мучили угрызения совести за несчастья
старика. Солдата несколько удивляло, что Каско не перерезал, глотку его
бесчувственному телу. Конечно, после того как капитан насмотрелся на всё, что
сделал Норрек, и даже падение не убило беспокойного пассажира, капитан,
вероятно, заподозрил, что любая попытка покушения закончится трагически для
самого Каско.
И он, вероятно, не так уж и ошибался.
