— Да, почему бы и нет?
— Это пойдет нам на пользу, — промурлыкал Шон. Таким тоном ему приходилось разговаривать и раньше с Ромео. Успокаивать и ублажать его, говорить, что понимает его одиночество, лить бальзам на его раны, прятать от него свой гнев, пока он окончательно не успокоится. Хотя он все равно оставался идиотом. Он не понимает, что мы делаем. Тут надо шевелить мозгами; мы же не банальные взломщики.
— Все в открытую, — сказал ему Шон. — Понимаешь? Ничего втайне.
— Это сумасшествие, Шон. Кто еще будет?
— Все.
— Вся семья?
— О чем я и говорю.
— Кузен Альфред? Ванесса и Герберт?
— Скорее всего.
— Шелби с Мириам и дети?
— Так мне сказали.
— А как насчет друзей и знакомых? Они тоже придут?
— Угу.
— Тогда до кого же я доберусь? Если все они будут на пресс-конференции и там будет полно полицейских свиней, я не смогу и пальцем прикоснуться ни к кому из них. Так что мне делать?
— Ну, займись Нелл. Она туда не пойдет. Ей не нравится быть в толпе.
— Это всего лишь один человек!
— И это все, что нам надо.
— Да они нас размажут!
Он впал в панику.
Если Ромео запаникует, то от него не будет никакого толку.
— У нас все будет о'кей, — сказал ему Шон. — Эти Ботрайты не станут связываться с нами. Они уже успокоились. И со всем согласны. Они не хотят никакого беспокойства, Ромео. И я приготовил небольшой сюрприз, который будет просто великолепен. И тут ты должен мне доверять.
— Что я-то должен делать?
— Держись поближе к Нелл. Как я и обещал тебе, у нас все будет в порядке.
Все просто и ясно! Но Шон не мог объяснить ему, как он облажается со своей трусостью.
Положив трубку, Шон вышел на воздух и стал смотреть на звезды. Ему надо было успокоиться. Затем он снова вошел в дом, прошел через гостиную и холл в ту комнату, которую делил с Джейсом. Было уже за полночь, но Джейс еще не спал, увлеченный своими играми. Шон лег на кровать и уставился в потолок.
Когда Джейс убивал кого-то из своих врагов, раздавался тонкий сдавленный писк. Эти предсмертные вопли вызвали у Шона ностальгию.
— Эй, Джейс, — наконец сказал он. — На каком ты уровне?
— На третьем.
— Ты прикидывал, как иметь дело со Стервятником Хуанг Шаном?
Джейс уставился на него:
— Нет. А зачем? Он собирается напасть на меня?
— Не обязательно. Он может и помочь тебе. Но я не хотел бы распространяться…
— Расскажи мне!
— Мои уста запечатаны. Но наблюдай, как его глаза меняют цвет.
Джейс не мог скрыть благоговейного трепета.
— До какого уровня вы добрались?
— В этой игре? — спокойно сказал Шон. — Ну да… я был Крылом Митрана.
— Крылом Митрана? Ух ты! И вы больше не играли?
— Угу.
— Почему?
— Не знаю. Это же не настоящая жизнь. Тут нет сложностей. Нет убедительных страхов. И знаешь что? Я думаю, что тут всего лишь одна тысячная того, что есть на самом деле.
Суббота
Ромео рано утром зашел в кафе Труди и взял сандвич с яичницей.
Тут было полно полицейских. Одна большая ниша у стены была полностью забита этой ветчиной. Даже старый пузатый коп был здесь — тот, что вчера встретился с ним во время погребения. У него был какой-то жалкий и одинокий вид. Он сидел сам по себе, пока остальные копы гоготали и рассказывали друг другу истории.
Ромео решил было подойти и поздороваться с этим старым кабаном, но передумал. Разговаривать с копом? Шон осудил бы его.
Доедая на ходу свой сандвич с яйцом, он вышел и поехал к дому Нелл. Припарковался он в ста ярдах от Эгмонт-стрит, откинул спинку сиденья и настроился на волну 103,9. Он надеялся услышать новости о предстоящей пресс-конференции. Но все, что он услышал, был непрерывный поток банальностей — поп-мелодии, слащавые и жирные, как его недавний сандвич. Он откусил еще три куска и выкинул его.
«Если я сейчас двинусь в дорогу, — подумал он, — то до темноты отмахаю пятьсот миль. Ночь проведу в Майами, а утром — полет на Тринидад. Девушки, ром, калипсо».
На пляже он найдет какую-нибудь симпатичную девушку, которая научит его, как танцевать калипсо.
И тут Ромео открыл глаза. Оказывается, он уснул. Подняв глаза, он увидел, что Нелл уже на улице, садится в свою машину. На ней был брючный костюм, а в ушах болтались серьги. Ромео мгновенно понял, что она направляется на пресс-конференцию. Из глубины сердца хлынул страх. «Я так и знал. Я должен был сказать тебе. И я скажу, Шон. Они нас размажут».
ШОН чувствовал легкость в голове от возбуждения. Отправляясь на пресс-конференцию, он надел свою выцветшую вельветовую куртку — единственную, которая у него была, одолжил галстук у Митча, а свой пистолет 32-го калибра засунул сзади за широкий пояс. «Что бы там ни случилось, — подумал он, — я готов. Вот так и надо жить. Я пытался вести какой-то другой образ жизни, но это единственный путь — всё в огне». Он занял пассажирское сиденье в потрепанном джипе «Либерти-02» Ботрайтов. Тара вела машину, а остальные устроились сзади. Выражение лица Тары было мрачным, но решительным. С ней все будет в порядке, подумал Шон. Так вот люди и становятся солдатами. Зажужжал его телефон, он ответил, и Ромео сказал:
— Нелл собирается на вашу пресс-конференцию.
— Что?
— Она уже направляется туда.
— Откуда ты знаешь?
— Она уже готова.
— Подожди, — сказал Шон, повернулся к Митчу: — Разве ты не говорил, что Нелл сегодня не будет?
— Я думал, что она не появится, — ответил Митч. — Похоже, она передумала.
Шон передал это Ромео:
— Митч говорит, что она передумала.
— Она передумала? Вы что, с ума сошли? Если она будет на пресс-конференции, я к ней и пальцем не прикоснусь! Я вообще ни к кому не прикоснусь. Они нас с дерьмом смешают!
— Ладно. Постарайся успокоиться.
— Ты хочешь, чтобы я успокоился? Так ты сказал? Это мятеж! Они прикончат нас!
— Ты же знаешь, я сейчас в машине. И действительно не могу говорить.
— Шон! С нами покончено!
— У нас все в порядке, Ромео. Продолжай свое дело.
Они как раз разворачивались на стоянке у гостиницы, и он резко выключил телефон. Представитель лотереи штата Джорджия, мистер Крив, с маленькими, как бусинки, и бегающими глазками, встретил их и торопливо провел сквозь рой репортеров к боковому входу в гостиницу. Они очутились в зеленой комнате. Тара и Пэтси расположились на складных алюминиевых стульях, и две женщины занялись их гримом. Джейс устроился в углу, продолжая уничтожать орды врагов. Тем временем Крив безостановочно болтал.
