— Я знаю, кто ты, — серьезно и торжественно ответил старец.
Он взглянул на Кентрила и остальных. Несмотря на немалое расстояние, капитан
почувствовал, что стоит прямо перед старцем, который словно видит его насквозь,
читает его мысли. — Я знаю, кто вы все, друзья мои.
Зэйл отстранил колдуна и шагнул вперед. На лице его страх
сменялся любопытством и почтением. Все привыкли считать, что некроманты в
совершенстве владеют своими эмоциями и ничто, даже призрачное королевство, не
способно заставить их проявить чувства. Даже реакция чародея на выросший из
ниоткуда беломраморный дворец не могла сравниться с его нынешним возбуждением.
— Прав ли я, достопочтенный сэр, прав ли я, полагая, что
тоже знаю тебя?
Фигура в белом с интересом уставилась на Зэйла. Старик облокотился
на ручку кресла, удобно уперев подбородок в ладонь.
— И что ты полагаешь?
— Ты не… не великий ли ты Джарис Хан?
Нахмурившиеся было брови хозяина расправились.
— Да-да, я Джарис Хан.
— Святые угодники! — прошептал один из наемников.
— Очередной призрак! — фыркнул другой.
Кентрил, поведя рукой, призвал солдат к тишине. Он взглянул
на Цзина, ища подтверждения, и хотя чародей не ответил, алчное выражение его
сморщенного личика уже сказало все, что требовалось.
Казалось бы, немыслимо, что они нашли здесь Джариса Хана,
того, кто привел светлое королевство к высшей Святости, и того, кто должен был
быть мертв, как и все те жуткие фантомы, которые пригнали их в это место.
Пригнали их?
— Он это сделал, — сообщил Кентрил остальным, кивая на
сидящего. — Он велел им привести нас сюда. У нас была одна дорога — в его
дворец.
Офицер ожидал, что лорд Уреха примется отрицать очевидное,
но Джарис Хан весьма удивил его. Вместо возражений царственная фигура молча
поднялась — складки широких рукавов прикрыли руки и склонила голову, словно в
знак раскаяния.
— Да. Я в ответе за это. Это из-за меня вас вынудили прийти
ко мне, но лишь потому, что я сам не могу покинуть эти покои и выйти к вам.
— Какая чушь.
Но капитан Дюмон не успел продолжить — Хан нагнулся,
подхватил подол своего одения и приподнял его, открывая ноги.
Или то место, где им положено быть. Ниже лодыжек ноги лорда
Уреха сливались с передними ножками кресла, да так плавно, что никто бы не мог
сказать, где кончается плоть и начинается дерево.
Джарис Хан опустил подол и самым искренним тоном сказал:
— Надеюсь, вы простите меня.
Даже Цзин был слишком поражен, чтобы промолчать:
— Но что это значит? А как же путь к Небесам? Легенды
гласят…
— Легенды гласят многое,- перебил колдуна Зэйл.- И
большинство из этого, в конце концов, оказывается ложью.
— А наше бытие лживее всех,- пробормотал чей-то голос из
темноты слева.
Джарис Хан протянул руку во мрак, улыбаясь тому, кто
прятался там:
— Они те, кем кажутся. Покажись, это безопасно.
И из мрака появился флейтист, теперь уже без капюшона.
Теперь Кентрил разглядел, что ниспадающие одежды скрывали женщину, молодую и
очень красивую женщину, с гладкой алебастровой кожей, с глазами, сверкающими ярче
изумрудов даже в слабом свете лампады и солдатских факелов, с каскадом
каштановых волос, более ярких, чем у девушек его родины, с восточными чертами
тонкого лица, подтверждающими то, что она родилась в этом далеком королевстве.
— Мои друзья — моя дочь Этанна.
Этанна. Имя мгновенно отпечаталось раскаленным клеймом в
сердце бывалого бойца. Этанна, прекраснейшая из прекрасных женщин, которых
когда-либо видел капитан Кентрил Дюмон. Этаниа, ангел среди смертных…
Этанна — девушка с броши.
Глава 6
— Меня предали, — заговорил Джарис Хан, когда Этанна раздала
всем по кубку, полному вина. — Предал тот, кому все мы доверяли больше всего.
— Грегус Маци, — вставила его дочь, опускаясь на пол рядом с
Кентрилом. Глаза ее встретились с глазами капитана, и на миг в этих изумрудных
озерах засиял волшебный свет, но быстро потух.- Грегус Маци… мой отец однажды
назвал его братом из братьев.
— Он сидел по левую руку от меня, тогда как добрый жрец
Тобио занимал место по правую. — Седовласый лорд откинулся назад, обнимая
обеими ладонями кубок.- Им я дал трудное задание превращать видения в
реальность. Им я поручил благословенное дело отвести нас в святилище Небес.
Наемники и два мага сидели на полу перед пленником-монархом.
угощаясь фруктами и вином, принесенными грациозной и прекрасной Этанной. После
пережитых мытарств отряд с благодарностью воспользовался гостеприимством лорда
Хана. Кроме того, у капитана и магов накопилось множество вопросов, на которые
способен ответить лишь легендарный правитель священного королевства.
Джарис Хан выглядел как настоящий правитель. Ростом он был
не ниже Кентрила и почти так же широк в плечах. Ни внешность, ни поведение Хана
не говорили о его преклонных годах, не проявлял он и признаков старческого
слабоумия. И хотя морщины и избороздили его лицо, крепкая квадратная челюсть,
королевский, с чуть заметной горбинкой нос и пронзительные зеленые глаза
по-прежнему придавали старцу вид настоящего повелителя. Даже длинные
серебристые волосы не старили его, а казались символом мудрости.
Размышляя над словами хозяина дворца, Кентрил хмурился и
разглядывал гладь вина в своем кубке.
— Но в легендах говорится, что Маци остался на земле
случайно, что он потратил годы, пытаясь присоединиться к вам.
Джарис Хан вздохнул:
— В легендах всегда больше вымысла, чем правды, друг мой.
— Значит, вы не добрались до Небес? — спросил Цзин, уже
опустошивший свой кубок. — Заклинание не сработало?
На взгляд капитана, Вижири казался куда больше огорчен тем,
что магия не помогла, чем судьбами злополучных жителей Уреха.
— Нет. Мы обнаружили, что попали в безвыходную ловушку
лимба, в вечный переход между земным уровнем и нашим великим местом назначения…
и все из-за одного-единственного человека.
— Грегуса Маци, — повторила Этанна, потупив взор. В капитане
Дюмоне вспыхнуло огромное желание успокоить ее, но он подавил порыв.
— Что он сделал?
