— Пернатые больше не представляют угрозы… по крайней мере,
такой, с которой мы не можем справиться сами.
Шарисса широко шагнула вперед, пытаясь догнать госпожу
Альцию.
— Что вы имеете в виду?
Та немного подумала над вопросом и наконец дала ответ:
— Возможно, я лучше покажу тебе.
— Покажете мне?
— Мы захватили нескольких из них — чтобы изучить. Пока мы не
определили, почему у них такая судьба. — Повелительница пошла в другую сторону.
Две телохранительницы потащили беспомощную Шариссу следом за ней. Она не
сопротивлялась, поскольку ей захотелось узнать, в чем дело. Если то, что
сказала госпожа Альция, было правдой, то не осталось никакой силы, способной
противостоять Тезерени, — особенно если Темный Конь стал их орудием.
— Ты знаешь, — отметила ее «хозяйка», остановившись и
обернувшись к ней — так, что обе они оказались лицом к лицу. — Я думаю, что это
будет превосходной возможностью продемонстрировать тебе нашу истинную мощь!
— А что вы… — начала Шарисса, но госпожа Альция просто
щелкнула пальцами…
…и они оказались в другой комнате — темном, сыром месте,
освещенном факелами. Тезерени, склонившийся над столом, поднял голову. Шарисса,
все еще в шоке от неожиданного телепортирования, не сразу узнала его затененное
лицо.
— Вы проделали это так, как будто это лишь пустяк! И со
всеми четырьмя из нас! Но я думала, что вы…
— Старые умения восстанавливаются. Похоже, что Нимт снова
стал частью нас. — Улыбка — улыбка Тезерени — медленно распространилась по ее
выразительному лицу. — Мы — не полубоги из нашего прошлого, но мы снова
обладаем магической силой, которую другим придется уважать.
— Похоже на то, что наша судьба предначертана руками самих
основателей, — добавила фигура у стола. — День, обещанный нам Драконом Глубин,
пришел.
Шарисса пыталась вырваться из рук стражей.
— Лохиван!
— Я надеюсь, Шарисса, что в сердце своем ты сумеешь меня
простить. — На Лохиване не было шлема, а лицо казалось по-настоящему грустным,
хотя в это она и не могла поверить после его предательства. — Я и в самом деле
думаю, что самое лучшее было бы, если…
— Пока это все, сын мой.
— Простить тебя, Лохиван? Я не была бы…
Он исчез прежде, чем она успела закончить. Шарисса издала
яростный вопль.
— Вам следует поговорить вдвоем, когда у тебя будет более
подходящее настроение, — спокойно сказала госпожа Альция. Она указала на стол.
— Пока что тебя должно заинтересовать именно это. Это то, что ты и хотела
увидеть.
Шарисса, моргнув, безразлично уставилась на лежащий на столе
предмет. Какая-то древность. Статуя, изображающая подобие искателя. Какой
интерес…
— Она не понимает. Подведите ее ближе.
Двое телохранительниц, безмолвно повинуясь, подвели Шариссу
к столу на расстояние вытянутой руки.
Она бросила на предмет еще один взгляд… и не могла
оторваться, пораженная напряженной позой, переданной скульптором. Мелкая, но
точная ужасная подробность — птичьи глаза, видящие перед собой смерть. Рот,
открытый в бесполезном непокорстве судьбе. Неловко распростертое тело.
По виду материал, из которого была сделана вещь, походил на
мрамор, но Шарисса знала, что если она коснется длинного, гладкого крыла или
мускулистого торса, то ощутит не камень, а скорее перо и плоть.
— Драконье царство — наше, и даже без борьбы, — с
удовлетворением сказала госпожа Альция. Шарисса подняла взгляд, не зная, что
ответить. Повелительница клана добавила:
— Мой муж разочарован. Он так ждал хорошего сражения… при
условии, конечно, что победа останется за нами.
Пока она говорила эти слова, одна из ее рук рассеянно
почесывала красноватое пятно на шее.
Глава 9
Из башни, в которой находились его собственные палаты,
Баракас Тезерени наблюдал, как уходят его жена и остальные. К тому времени,
когда Альция закончит осмотр, положение дел должно будет произвести должное
впечатление на Шариссу. Встречу Шариссы с пленным эльфом, как Баракас и ожидал,
разыграли великолепно. Встреча эта много обещала, и, если он не ошибся,
волшебница приложит все силы, чтобы поговорить с пленником наедине… хотя
уединение окажется не настолько полным, как ей будет казаться.
«Все устраивается к лучшему», — удовлетворенно подумал глава
клана. Он похлопал по квадратному ящичку, украшенному гербом Тезерени.
— Отец?
Баракас обернулся и увидел Лохивана, который
материализовался, стоя, как и подобало, на одном колене и склонив в поклоне
голову.
— Все идет нормально, сын мой?
— Да, господин мой. Шарисса даже сейчас находится в этой
палате. К этому времени она изучила природу трупа.
— Возможно, она сможет объяснить нам, что произошло. Это
было бы для нас еще одним преимуществом.
— А это настолько важно?
— Нам надо расширять владения. Если для этого пригодятся
земли, принадлежащие пернатым, то это и к лучшему. — Баракас сверху вниз
взглянул на своего сына. — Ты появился на несколько минут раньше.
Лохиван не поднял глаз.
— Я счел, что, если я покину комнату, это окажется более
полезным для наших целей. Шарисса в моем присутствии чувствует себя напряженно.
— Ей придется учиться себя вести — если ей предстоит стать
женой твоего брата.
На этот раз молодой Тезерени поднял глаза. Его шлем скрывал
от отца большую часть лица, но Баракас знал, что у сына на уме.
— А это необходимо, отец?
Баракас перестал почесывать запястье.
— Я послушался тебя. Я позволил тебе использовать этого
лизоблюда, чтобы тот поставил твою маленькую ловушку. Ты привел веские доводы.
Теперь, как я понимаю, нам больше не следует тревожиться о том, что Дру Зери
выследит нас… по крайней мере, в течение некоторого времени.
Человек, стоявший на одном колене, молчал, зная, что речь
отца не закончена.
— Твоя игрушка оказалась неудачной. Шарисса боролась с ней —
и доказала, что ее воля сродни воли Тезерени. Переход сюда еще не начался, и
вмешательство Шариссы могло бы навести на наш след остальных враадов, а этого
мне в тот момент вовсе не хотелось.
