— В этом нет необходимости. Я думаю… Я думаю, что в этом я
могу вам поверить.
Она облегченно вздохнула.
— Спасибо. Я была готова продемонстрировать, чтобы доказать,
что не лгу, но такое ощущение едва ли доставляет наслаждение.
— Я знаю, о чем вы говорите. — Он зазвенел своими цепями и
указал на свой ошейник. — Мое имя, госпожа, — то, которое я называю вам, — это…
это — Фонон.
— Я Шарисса Зери. Точно такая же пленница, как и вы.
— Я видел, как они обращаются с вами, госпожа, и мне
хотелось бы, чтобы они обращались так же со всеми своими пленниками!
Шарисса покраснела.
— Мне нелегко смотреть на то, что они сделали с вами!
Действительно, со мной обращаются мягко, но только потому, что они думают, что
я сделаюсь одной из них.
Его улыбка огорчила Шариссу.
— Погибнуть таким ужасным способом! Все равно что
превратиться из цветка в сорняк!
Время, похоже, уже было на исходе.
— Слушайте, я пришла только для того, чтобы увидеть, есть ли
у вас все еще воля совершить побег. Об этих краях я знаю лишь по рассказам, и
мне понадобится ваша помощь!
— Какая удача для меня!
— Я помогла бы вам независимо от того, нуждалась бы я в вас или
нет!
С Ариэлой никогда не было так трудно договориться! Однако
Шариссе было трудно обвинять эльфа в таком недоверии.
— Вы заинтересованы в том, чтобы бежать?
Он сухо хохотнул.
— Вы думаете, что я предпочел бы остаться здесь?
— Я не знаю, когда смогу прийти сюда еще раз. Есть… есть еще
один, кого мы должны взять с собой, но я должна найти, где они его прячут.
Эльф вопросительно взглянул на нее, но времени, чтобы
рассказать про Темного Коня, у нее не было.
— Неважно! Я обещаю, что скоро вернусь!
— Я в ваших руках. Спасибо, что подсказали мне то, о чем
стоит подумать.
Почему-то его последняя фраза и выражение его лица заставили
Шариссу покраснеть. Волшебница подбежала к входной двери и прислушалась. Ей уже
давно показалось, что пока что ей чересчур везло. А ведь была вероятность, что
Тезерени хотели, чтобы она встретилась с Фононом. Это было как раз в духе
хитроумных интриг, которые так любил Баракас.
Ну что же, тем лучше. Если они желали дать ей эту
возможность, она найдет способ заставить их сожалеть об этом.
Она повстречала нескольких Тезерени, но ни один из них не
взглянул в ее сторону. Шарисса выскользнула за дверь и как можно быстрее
поспешила прочь от тюрьмы, где содержался эльф. Именно сейчас за ней могли
следить, но она разыграла невинность. А если бы оказалось, что она ошибалась и
никто не знал, где она только что была, то предосторожности все же были
уместны.
У Шариссы возникло внезапное желание вернуться в дни ее
детства, когда все было много проще и честнее.
Повелитель Баракас вызвал ее к себе в тот же день, позже.
Это была официальная аудиенция, что означало: Шарисса будет стоять и слушать
его, а сама говорить будет только тогда, когда он ей прикажет. Ее
телохранитель-ница разъяснила это ей, пока вела Шариссу в палаты Баракаса.
Шарисса не обратила на ее слова никакого внимания. Она не желала менять свое
поведение. Предводитель клана ожидал, что она будет непокорной, и Шарисса вовсе
не собиралась его разочаровывать.
Они были почти у цели, когда высокий воин в шлеме в виде
драконьей головы появился из бокового коридора и преградил им путь.
— Отсюда сопровождать госпожу Шариссу буду я. Ты можешь пока
быть свободной.
— Да, господин мой Лохиван.
Ни один из них не сказал ни слова, пока телохрани-тельница
Шариссы не ушла. Затем, прежде чем волшебница успела накопить достаточно горечи
для основательной перепалки, Лохиван снял шлем и сказал:
— Я приношу извинения за то, что доставил тебя сюда. Я как
мог пытался не втягивать тебя во все это дело, но ты была слишком упряма.
— Ты хочешь сказать, что я разглядела твое предательство!
— Слишком поздно, если ты вспомнишь. К тому же это не было
предательством. Ты же знаешь, что верность клану для меня на первом месте. Я
сумел убедить отца, что если мы не возьмем тебя с собой, то Дру Зери найдет
меньшую поддержку, если решит последовать за нами. Ради того, чтобы выручить
тебя, враады могут сплотиться; ради Темного Коня — вряд ли. Ты и твой отец
представляли единственную опасность для успеха нашего плана.
Его манера была дружелюбной — как всегда, но Шарисса не
верила в его искренность.
— Пытался ты помогать мне или нет, едва ли это оправдывает
то, что ты помог сделать с Темным Конем! Где он? Снова и снова я спрашивала о
нем повелителя Баракаса! Тот обещал позволить мне повидаться с Темным Конем — а
потом отказал!
Лохиван свободной рукой чесал шею. Шарисса видела, что сыпь
стремительно распространилась, кожа Лохивана была красной и сухой — почти
чешуйчатой. Шарисса едва не почувствовала потребность коснуться своего
собственного горла; но она знала, что дело было в повязке.
— Возникли кое-какие проблемы. — Уточнять Лохиван не стал,
но продолжил речь. — Сегодня вечером обещание будет выполнено. Ты увидишь
Темного Коня во время аудиенции.
— А смогу я поговорить с ним?
— Вот этого я сказать не могу. — Лохиван снова надел шлем и
протянул ей руку. Шарисса подала ему свою с большой неохотой — и лишь потому,
что теперь она желала аудиенции. Лохиван улыбнулся из-под шлема, но Шарисса
отвернулась, предпочитая смотреть вперед. Ее спутник что-то буркнул и повел ее
в зал советов клана Тезерени.
Едва они двинулись, как в коридоре появился другой воин.
Лохиван напрягся, а Шарисса бессознательно сжала его руку. Тезерени,
направлявшийся к ним, раскачивался, как будто он был пьян или ранен. Крови на
его нагруднике и доспехах не было; на пьяного он тоже не походил.
Лохиван разъярился. Он выпустил руку Шариссы и остановился
перед вновь прибывшим.
— Что с тобой такое?
