Где-то в уголке мозга всплыло воспоминание о Шариссе,
напомнив ему о его первоначальной цели. Он отогнал эти мысли, убедив себя, что
эта пещера с кристаллами поможет ему — хотя бы тем, что даст время продумать
план побега. О том, что пещера — безотносительно к этому — привлекала его, он
старался не думать. Пренебречь Шариссой ради собственных интересов — хотя бы и
на время — было как раз тем, чего можно было бы ждать от отца.
«Время отдыха… утверждение!»
— Я… — Геррод не мог припомнить, что собирался сказать. Он
зевнул — на этот раз долго и основательно. Усыпляющее средство в пище. Почему
он не подумал об этом? Чародей откинул голову назад и снова зевнул. Имеет ли
это значение? Он может начать строить планы бегства, когда проснется. Да, так,
пожалуй, будет лучше. Он, в конце концов, хорошо отдохнет, а любой план
потребует от него максимальных усилий и сосредоточенности.
«Приятно… отдохнуть… утверждение!» — возник образ,
спроецированный квелем. Геррод кивнул. Все, что угодно его хозяину — если это
давало возможность поспать. Придет завтрашний день — или когда там он наконец
проснется, — и Тезерени начнет осуществлять свои замыслы.
Когда Геррод начал засыпать, ему показалось, что он услышал
чье-то хихиканье. Этот звук квели воспроизвести не могли, и он знал, что
услышанный им голос не был его собственным. Какое-то время чародей боролся со
сном и ждал, что этот звук повторится. Он все еще напрягал для этого слух,
когда наконец поддался сну и задремал.
Побег, как он позже понял, будет не таким уж и простым.
Прошло два дня — по его оценке, так как солнце он видеть не мог. В подземном
мире его удерживали не просто усилия спутников, а захватившая его жажда
открытий. Слишком многое манило его — наподобие пещеры с кристаллами, хотя не с
такой неодолимой силой. Хотя квели и не владели волшебными силами кристаллов —
в отличие от строителей пещеры, — кое-что они умели. Герроду еще предстояло
увидеть — не говоря уже о том, чтобы изучить, — предмет, который они назвали
«сборщик». Чародей предположил, что это был драгоценный камень невероятных
размеров — если то, что рассказал ему предводитель, было правдой. Как этот
камень был способен поглощать и перераспределять волшебные силы на пользу
квелям, он и представить себе не мог. Это место — помимо древней пещеры — было
единственным, куда они не позволяли ему заглядывать.
Прогуливаясь с предводителем, который все-таки оказался
самцом, чародей ощупывал кое-какие небольшие драгоценные камни, находившиеся в
кисете у него на поясе. Они были сходны с теми, которые позволяли ему
разговаривать с квелями и, вероятно, могли быть использованы для этого, но он
предполагал применить их в другом. Стать их обладателем оказалось удивительно
просто: их добывали в таких огромных количествах, что он был ошеломлен, когда
впервые увидел, как это делается. Всех юных квелей вскоре после рождения
приносили сюда. Они почти во всем походили на родителей — если не считать, что
их панцири были мягкими и почти лишенными складок (но со временем затвердевали).
Кристаллы выдавались молодым, как только на панцирях у тех появлялись складки.
Со временем кристаллы врастали в жесткую кожу и обеспечивали это подобие связи
между квелями.
Украсть три штуки из холма, в котором их были тысячи,
оказалось невероятно легко. Настолько легко, что Геррод время от времени
спрашивал себя, не хотел ли его спутник, чтобы он взял эти камни. Но это
значения не имело. Приобретение камней было первым шагом в его плане бегства,
плане, который можно будет осуществить лишь тогда, когда он возвратится в
пещеру и разгадает тайну, связанную с лицами, — не говоря уже обо всех других
секретах.
«Не забывать о Шариссе!» — упрекнул он себя. Слишком легко в
этих обстоятельствах можно было позабыть о собственном положении, не то что о
дочери Дру Зери. Было также нетрудно позабыть о том, что в действительности
происходило с его лицом — старческим лицом враада. Именно его Геррод и видел
каждый раз, когда обращал внимание на свое отражение.
Взволнованный квель примчался к предводителю, и они вдвоем
начали быстро обмениваться репликами. Даже обладая кристаллом, чародей не мог
понять смысл того, что они говорили. Образы, которые он видел, были смутными —
как будто квели нарочно мешали ему понять их. Это не удивляло его; он знал, что
находится с ними лишь до тех пор, пока он им полезен. Он также знал и то, что
они сделают, когда тайны пещеры кристаллов будут принадлежать им.
Предводитель резко обернулся к нему; его темные глаза
сузились. Он издал негромкое резкое гудение; как мог понять Геррод — знак гнева
и тревоги.
«Поверхность земли… шпион в небе… следит за намерениями…
утверждение!»
Тезерени уже потащили за собой, когда он еще пытался понять
эту фразу. Что-то происходило на поверхности земли — разведчик или еще кто-то…
в небе?
Искатель?
Они втроем вошли в еще одну пещеру, которой Геррод раньше не
видел. Насколько обширными были владения квелей? Ему дали понять, что квели
сохранили лишь остаток былой мощи. Если это так, то их Империя по размеру
соперничала с Империей искателей.
Горстка квелей окружала изображение. Чародей, заглядывая
через высокие округлые плечи, видел, как порхала над маленьким участком земли
крошечная фигурка — не длиннее руки Геррода. Все это наблюдалось сквозь
кристалл, который стоял на треноге в центре пещеры.
Это и вправду был искатель. Геррод не узнавал местность, но,
судя по скалам и почти голой земле, он счел, что это часть полуострова, на
котором жили квели.
Искатель, казалось, завис в воздухе; быстрые взмахи крыльев
удерживали его над землей. Изображение было слишком маленьким, чтобы
определить, самец это или самка; как и у квелей, их пол было сложно различить,
так они были похожи.
Один из наблюдавших хмыкнул и коснулся поверхности
кристалла. Изображение увеличилось. Тезерени увидел, что это была самка, хотя
значения это и не имело. Он все еще не знал, почему одинокая искательница
рискует жизнью, появившись в землях своих древних врагов.
Протянув руку к шее, искательница потянула за цепочку.
Геррод прищурился и увидел, что на цепочке висел медальон. Медальоны для
искателей были почти тем же, что кристаллы для квелей: они защищали тех, кто их
носил, заключая в себе некое вредоносное заклятие. Не один из его клана погиб,
столкнувшись с подобным оружием. Тезерени как можно ближе подошел к кристаллу.
Предводитель квелей взглянул в его сторону, но потом сосредоточил внимание на
том, чем занималась крошечная фигурка.
Искательница сняла свой медальон — и тут же уронила его
вниз, на землю.
Среди квелей возникло замешательство.
