Огромное тело упало перед ними, напугав и разъярив дрейков.
Оказалось, что это был труп одного из людей-птиц. Он ударился о землю с такой
силой, что разбился вдребезги. Неизвестно, прикончило его колдовство или
стрела, но была и еще одна опасность. Поскольку пернатые летали прямо над
колонной, существовала вероятность, что даже и в смерти искатель может
прихватить одного из противников с собой. Шарисса подняла голову и уставилась в
небо. Ей показалось, что больше всего искателей находится непосредственно над
ними.
Опустив голову, разъяренная волшебница снова увидела
Баракаса, спокойно сидящего на своем дрейке и взирающего на окружающий хаос. Он
ограничивался тем, что обозревал местность и временами выкрикивал приказания.
Он чего-то ждал.
Их глаза встретились; Шарисса была уверена, что Баракас
улыбнулся — хотя лицо его было скрыто под шлемом. В ответ на ее гнев и
замешательство предводитель клана указал в небо позади нее. Шарисса резко
обернулась, опасаясь увидеть еще большее количество искателей, летящих к
обреченной колонне, чтобы отрезать им всякий путь к отступлению.
И в самом деле, к месту битвы спешило множество крылатых
чудовищ, но это были не искатели.
Это были Тезерени. И не одна группа, а две. Они направлялись
с востока и с запада, соединяясь вместе как раз вблизи гор. В то время как
числом их было меньше, чем нападавших пернатых, их преимуществом были высота и
большие габариты дрейков. Кроме того, они имели возможность воспользоваться
замешательством в ходе битвы. Несколько искателей заметили их, но это им мало
помогло. Вовлеченные в бой с колонной при помощи и магии, и оружия, они не
могли покинуть битву, не подставив себя под смертоносный дождь снизу.
Многие все же пробовали это сделать — невзирая на риск.
Магия искателей была явно более слабой — по крайней мере у этой группы. Те, кто
попытались скрыться, стали легкими целями для лучников, которые подстрелили
многих из них, — а затем в дело вступили заклинатели. Несколько Тезерени все же
погибло, поскольку не все пернатые покинули поле боя. От людей-птиц, боровшихся
с враадами, казалось, исходило тихое отчаяние — как будто они знали: то, что
они пытались сохранить в этой борьбе, уже потеряно для них. И все же — так же,
как в том случае, когда их высокомерие и просчеты явно высвободили какое-то
ужасное заклятие, обратившееся против них самих (как считал Фонон и доказывали
их окоченевшие трупы), — теперь их же собственные промахи загнали искателей в
западню, избегнуть которой надежды у них было немного.
Баракас, ожидая ловушки, устроил свою собственную. Именно
поэтому экспедиция передвигалась так медленно. Предводитель клана выслал две
небольшие группы наездников на летучих дрейках и скрыл их где-то в лесистой
местности на юго-западе и юго-востоке отсюда. Каким-то образом им удалось
появиться как раз вовремя, хотя Шарисса и не заметила никакого сигнала. Она
ничего не ощутила — это точно.
Баракасу, она знала, будет тем более приятно объяснить это
позднее. А сейчас было важно дожить до тех пор, пока новоприбывшие не смогут
закончить дело.
— Остерегись! — закричал Фонон. — Один из них прицелился в
нас, Шарисса!
Так оно и было, но волшебница не чувствовала угрозы. В ее
сознании вертелись неясные образы тех, в ком она с трудом узнала искателей.
— Шарисса? — Эльф ударился о нее телом — единственное, что
он мог сделать, чтобы расшевелить ее, так как был скован.
— Нет! Прекрати это! — возразила она. — Он пытается о чем-то
рассказать мне!
Искатель, находившийся над ними, уклонился от двух стрел. Он
усилил свою мысленную атаку, сделав образы, воспринимавшиеся Шариссой, более
четкими.
Искатели в пещере… в пещере, которую разыскивали Тезерени.
Отец рассказал Шариссе о способе, которым пернатые общаются с чужаками, но
указал, что для лучшего понимания необходимо касание. Сейчас это было
невозможно, но имелись барьеры, которые можно было снизить.
— Шарисса! Ты снимаешь свои защитные заклинания!
— Я знаю! Доверься мне! — Она надеялась, что он не будет
настаивать, потому что ее собственная решимость в этот момент начала
колебаться. Что если она сама отдавала себя в когти искателей?
Последний барьер упал… и волшебницу затопили яркие образы
того, что было и что могло бы быть. Картина — искатели, усердно работающие над
решающим заклятием, с помощью которого они надеялись полностью избавиться от
квелей, огромных, похожих на броненосцев существ, что владели этим континентом
до искателей. Шарисса ахнула, увидев устрашающее чудовище, хотя в глубине души
она знала, что частично воспринимает страх пернатых и их ненависть к
предшественникам.
Заклинание они создали не вполне самостоятельно. В этом на
них повлияли другие. Изображение сделалось размытым, и теперь она увидела
результаты действия этого заклинания. Это был не магический ответный удар,
уничтоживший так много пернатых, а иллюстрация — и какой ценой! — того, как
заклинание может привести к обратному результату. Искатели поняли: то, что они
выпустили на свободу, не ограничится одними квелями; а если они позволят ему
распространяться бесконтрольно, пока их старые враги не исчезнут, оно сделается
слишком могущественным, чтобы вообще удалось кому-либо и когда-либо его
остановить.
Потребовались огромные усилия, чтобы прогнать этих (Шарисса
увидела существа, покрытые шерстью, чьи зубы и огромные когти рыли землю, но
имени этих чудовищ не узнала) на север страны, где их можно было бы погрузить в
спячку, пока не окажется возможным полностью истребить их.
Изображение снова расплылось, и она опять оказалась в
пещере, но образы перед ее глазами все время менялись, как будто она шла по
системе туннелей глубоко под землей. Ее коснулся страх искателя — тот не хотел
показывать ей, что же находится в глубинах, но это было необходимо для того,
чтобы она поняла.
Фонон кричал ей в ухо, пытаясь, как она думала, расшевелить
ее, но его слова были настолько долгими и растянутыми, что звучали, как стоны.
Все вокруг нее замедлилось. Ее сознание приспособилось к скорости мысли
пернатого, который отчаянно пробовал сообщить ей как можно больше, до того как…
Боль — а затем полная пустота потрясли ее. Ничего не
понимающая волшебница закричала, зная, что прочувствованное ею — это смерть. С
огромным усилием она отогнала это леденящее ощущение и открыла глаза.
Второй отряд Баракаса атаковал пернатых, которые отступали
обороняясь. Мимо пролетел дрейк Лохивана, хотя самого его Шарисса видела лишь
мельком. А искателя, который пытался общаться с ней, видно не было.
— Он упал вон там, среди дрейков, — сказал ей Фонон, зная,
кого она ищет. — Наверное, их осталось немного.
