Что же это было за место? Он изучал открывающийся вид,
учитывая легкие искажения, которые вызывало множество кристаллов-лиц,
составлявших изображение, и наконец нашел то, что разыскивал. Крошечное пятно,
похожее на дракона, сверкало у самой оконечности материка. Это был полуостров,
как он и подумал.
— А Шарисса Зери? — Это была смутная надежда, но лишь ее
Геррод испытывал последнее время.
Как он и боялся, ничего не произошло.
— Возможно, если я представлю ее себе… — Он подумал, что
задача окажется невыполнимой — так редко он виделся с Шариссой за последние
несколько лет; но когда Геррод сосредоточился, то отчетливо увидел ее лицо и
фигуру. Ее распущенные серебристо-синие волосы, неизменную улыбку — необычную и
чарующую благодаря изогнутым уголкам рта; большие пытливые глаза, которые
блестели намного ярче, чем у других враадов…
— Кровь Дракона! — Он прогнал из своих мыслей поэтические
детали прежде, чем их стало слишком много. Он заставил свое воображение
обратиться к вещам более прозаическим, представляя ее себе и думая:
«местонахождение… местонахождение…» — так упорно, чтобы другое, более личное,
не вырвалось снова на свободу.
Панорама, открывшаяся перед ним, затуманилась… и
преобразилась в темную пещеру, настолько грандиозную, что Геррод на мгновение
забыл, что он не стоит внутри нее, а лишь разглядывает издалека.
«Это лучше…»
Внутренность пещеры исчезла из-за внезапно появившихся
панических мыслей, которые едва слышно нашептывали ему, что пора подумать о
бегстве. Никакое новое изображение не заменило предыдущего; кристаллические
стены оставались как в тумане.
— Кто здесь? — закричал он.
Ответа не последовало, да он и едва ли ожидал его, но тем не
менее еще одну попытку сделал. Геррод покачал головой, размышляя о шептунах,
которые все еще вторгались в его мысли. Его терзало собственное воображение,
только и всего. Геррод по-прежнему ожидал услышать их голоса, так что
неудивительно, что время от времени они возникали у него в мыслях.
Удовлетворившись тем, что голос принадлежал всего лишь его
собственным грезам, чародей вернулся к выполнению своей задачи. Квели скоро разволнуются
до такой степени, что пошлют одного из них, чтобы забрать его отсюда. Он хотел
до этого добиться успеха: или дать им что-то такое, что убедило бы их в том,
что он помогает их делу, или извлечь достаточно познаний, чтобы найти Шариссу,
а потом бежать к ней.
Он возвратился к управляющим кристаллам и чрезвычайно
осторожно коснулся их. Поскольку Геррод думал о молодой волшебнице, то не
удивился, когда облака исчезли и он обнаружил, что смотрит на выход из пещеры.
— Это лучше, — прошептал Геррод, бессознательно подражая
причудливому голосу. Основные манипуляции были удивительно просты — когда
знаешь систему управления, отметил про себя чародей.
«А зачем им было делать это слишком сложным? Это причинило
бы одни лишь неудобства. А я-то всего секунду назад опасался, что никогда
ничему не научусь здесь!»
Геррод не переоценивал свой успех. Кто угодно — даже с
простейшими познаниями о том, как действует колдовство кристаллов, — был бы
способен осуществить то же, что и он. И все же лучше, что эту пещеру нашел он,
а не его отец или один из братьев… или почти всякий другой враад — кроме Зери,
если уж на то пошло.
— Да, это пещера, но покажите мне, где… — Он улыбнулся,
когда вернулась карта и показала, что искомое место находилось… находилось
далеко на северо-востоке!
— Надо пересечь лишь две трети континента! Хорошо, что при
такой точности, как эта, я не оказался посреди моря!
Горы. Обширная цепь северных гор. Его брат, Рендел, создал
кое-какие записки про эти горы — особенно про одну из них. Рендел, такой же
скрытный, как и все враады, не написал, почему одна гора, по имени Киван Грат,
была настолько важна для него. Любой, однако, кто знал Рендела — например,
Геррод или Баракас, — понимали, что даже мимолетные ссылки указывают на что-то
крайне важное. То, что в этом же отрывке имелись также упоминания об искателях
и их истории, хотя и во фразах, казалось бы, не связанных между собой, было для
чародея достаточным.
— Твоя сокровищница, — пробормотал он. — Место, ради
которого ты покинул свой клан!
Так должно было быть… но если Шарисса находилась там, это означало,
что там же находились и Тезерени, то есть отец.
Теперь больше чем когда бы то ни было ему надо было найти
способ связаться с Шариссой. К секретам основателей нельзя было подпускать его
родителя — с его изобретательностью и узконаправленными замыслами.
«Еще одно простое прикосновение к управляющим кристаллам…»
Откуда пришла эта мысль? Его руки двигались так, как будто
их направлял кто-то другой. Геррод медленно потянулся к главным кристаллам.
Имелся ли способ переместиться из одного места в другое? Похоже, приспособления
квелей не влияли ни на что находившееся в пещере, но он боялся попытаться
применить любое собственное колдовство — из опасения, что оно подействует на
него больше, чем требуется. Он все еще с недоверием использовал магию и истерзанного
Нимта, и этого мира, однако полагал, что могущество пещеры кристаллов не
повлияет на него, так как для обращения к нему требовалась всего лишь мысль.
Были и другие доводы, которые могли бы противоречить этим
его предположениям, но безрассудство заставило его пренебречь ими, и он
коснулся первого из камней.
Знакомое гудение квелей заставило убрать руки с камней.
У входа в пещеру стоял, уставясь на Геррода, вождь квелей —
единственный, кто был готов рисковать. На голове у него был металлический шлем,
полностью скрывавший уши и оставлявший для глаз лишь узкие прорези. Талия
исполина была обмотана веревкой, конец которой вел наружу, чтобы те, кто
находится там, могли вытащить своего предводителя в безопасное место, как
только он завладеет своей добычей — не кем иным, как Герродом.
— Еще не время, — сказал Геррод, пытаясь действовать
спокойно, не выказывая отвращения. Если бы только удалось убедить квеля
оставить его в покое на некоторое время.
Огромное чудище с усилием повернулось и уставилось на
Геррода. Тот по-прежнему не знал, что же воздействует на квелей таким образом,
но пробыть в пещере хотя бы несколько секунд они могли только в свинцовом
шлеме. К несчастью для них, даже шлем не вполне защищал их.
