Перед Герродом — на расстоянии, не превышающем два десятка
шагов, — оказался проход, ведущий из пещеры, которого он прежде, похоже, не
видел. Туннель был освещен, но не камнями, вмонтированными в стены или потолок,
как это делали квели, а узкой дорожкой, проходившей по самой середине пола.
Чародей проследил туннель взглядом и увидел, что его конец исчезал вдали… но
перед этим резко опускался вниз.
— А что насчет Шариссы? Что насчет той, ради которой я
пришел?
«Все будет твоим, если ты последуешь за мной…» Не ощущался
ли в голосе оттенок детского нетерпения? Геррод решил, что ему это безразлично.
Предложение было слишком заманчивым и слишком своевременным для того, чтобы он
сколько-нибудь сопротивлялся ему. Он сделал шаг в направлении туннеля. «Погаси
свет».
— Свет? — Он взглянул на синее пламя, плавающее перед ним. —
Мой свет?
«Твой свет… да-а-а… только тогда… да-а-а, это значит, что
только тогда… ты сможешь последовать за мной».
Это казалось такой маленькой, незначащей просьбой, что
Геррод просто пожал плечами, уступая, и сжал руку в кулак. Синий свет мигнул и
потух.
«А теперь… следуй за мной».
Что он и сделал, и стал опускаться глубже и глубже в систему
подземных переходов, не думая о времени. Дорожка света все время лежала перед
ним, с готовностью указывая ему путь. Геррод постоянно думал о Шариссе, но как
о чем-то таком, чего, как ему вес более и более стало казаться, он мог бы
достичь только при помощи того, что ожидало его в конце пути. То, что это
мнение усиливалось по мере того, как он слушал вкрадчивые слова голоса, не
приходило ему в голову.
Чародей, похоже, начал уставать и замедлил шаг. Он не
помнил, сколько поворотов он сделал и куда они вели — налево или направо.
Единственное, в чем он был уверен, — это в том, что все время опускался ниже.
«Еще чуть-чуть… лишь еще чуть-чуть».
Он пришел наконец ко входу в пещеру. Мерцающая дорожка
постепенно растаяла. С того места, где остановился Геррод — не больше чем в
пяти шагах от этого зева, — он не видел ничего — только темноту. Полную темноту
— как будто свету здесь места не было вовсе.
«Ты уже встречался с такой темнотой, — напомнил ему голос,
теперь преисполненный уверенности в себе. — За той темнотой оказался свет
пещеры, которая принесла тебе освобождение от пленивших тебя. Ты об этом
помнишь, не так ли?»
Сходство между этой пещерой и пещерой кристаллов Геррод
заметил. Набравшись решимости, он сделал последние несколько шагов и вошел в
пещеру.
Та оказалась по-прежнему черной — как тело Темного Коня — и
пробуждающей почти такую же тревогу.
— Где ты?
«Здесь».
Чародей увидел перед собой мерцание чего-то движущегося,
время от времени вспыхивавшего, как будто оно не полностью находилось здесь.
Это был неясный силуэт, несколько напоминавший животное, но какое именно —
Геррод сказать не мог. Возможно, их было несколько.
— Кто… что… ты?
«Я… твой руководитель».
Не совсем тот ответ, который хотел бы услышать Тезерени, но
он, конечно же, не мог спорить со своим странным благодетелем — особенно тогда,
когда успокаивающий тон этого существа полностью погасил в нем неуверенность.
Ту, что оставалась.
«Твои родные не найдут тебя здесь. Их ощущения не достигнут
этого места. Ты в безопасности».
— Шар…
«С ней все в порядке. Они в замешательстве. Я играл с ними в
игры, и твоя подруга оказалась тут очень полезной — поскольку из ее
воспоминаний я мог извлечь кое-какие идеи».
Снова в темноте что-то пошевелилось. Два горящих угля,
которые могли бы быть глазами, вспыхнув, осветили фигуру человека в плаще и
капюшоне, затем снова исчезли.
— Пожалуй, пора нанести удар, пора…
«Вскоре это произойдет. Дела еще не пришли к завершению.
Однако теперь это произойдет очень скоро».
Геррод на это надеялся. Как высоко он ни оценил помощь этого
фантастического существа, кое-что продолжало его тревожить, подстрекая к
бегству. Почему? Здесь он был в безопасности от своего отца.
«Да-а-а… здесь ты в безопасности ото всех».
Чародей поежился. Ему не нравилось, что его мысли так легко
читались кем-то. Это слишком сильно напоминало ему о квелях.
«Нет! — проревел голос. — Держи свое сознание открытым! Не
прячь своих мыслей!»
Страшная сила, ударившая враада, едва не сбила его с ног. Он
попятился назад, еще плотнее кутаясь в защищающий его плащ.
Возможно, поняв, что оно зашло слишком далеко, существо,
скрывавшееся в темноте, вернулось к более вкрадчивому, успокаивающему тону,
который больше устраивал Геррода.
«Для твоей же безопасности необходимо, чтобы ты не прятал от
меня твои мысли. Я не смогу помочь тебе, когда на тебя нападут — если только не
смогу всегда быть с тобой. Ты же понимаешь это, разве не так? »
Это не должно было показаться таким уж само собой
разумеющимся, но почему-то казалось. Чародей кивнул и слегка успокоился. Его,
однако, по-прежнему заботило многое.
— Что мы будем делать? Каков твой план освобождения Шариссы?
«Когда придет время, она сама поможет нам. Среди тех, что в
латах, возникнут смятение и страх. Поверь мне, у них будет слишком много других
забот, чтобы обращать пристальное внимание на твою женщину».
Шарисса Зери не была его женщиной, но он не мог рассуждать
об этом, когда надо было подумать о множестве безотлагательных дел.
— Тезерени не слабы, их объединенная мощь позволила им
пересечь огромное море с помощью одного лишь волшебства. Дракон, возможно,
только символ, но это описание очень хорошо подходит к моему отцу. Он во многих
отношениях и в самом деле дракон.
Его слова вызвали лишь тихий, издевательский смех обитателя
тьмы. Снова вспыхнули огненные глаза и возник едва видимый силуэт какого-то
громадного зверя. Каждый раз это создание выглядело иначе — как будто оно
подбирало себе внешность, стараясь найти наиболее устрашающую и внушительную.
«Он действительно дракон, как ты и говоришь, и даже в
большей степени, чем считаете и ты, и он, и любой из его людей! — Снова
послышался недолгий смех. — В значительно большей!»
