Остальные зашумели, недоумевая, откуда повелитель Тезерени
мог бы это знать. Шарисса, помедлив, спросила:
— А что заставляет вас так думать?
— Я же слышал ее голос! — Баракас смотрел на своих спутников
так, будто все они оглохли. — Она только что звала нас! Она нуждается в нашей
помощи!
Шарисса и остальные пристально смотрели на него.
— Ба! Мои уши все еще в порядке — даже если этого нельзя
сказать о ваших! — Он повернулся и направился к зданию, в котором находился
главный зал. Трос из его воинов, хотя они и не слышали ничего, последовали за
ним. Другие двое остались при верховых дрейках. Друзья Шариссы смотрели на нес,
зная, что се клятва обязывает их находиться здесь.
— Мы могли бы сейчас уйти, — предложил эльф. — Здесь,
похоже, делать нечего, и я не горю желанием следовать за кем-то, кто слышит
воображаемые голоса.
Геррод повернулся и посмотрел в ту сторону, куда ушел его
отец.
— Мне показалось, что я слышал что-то, похожее на голос…
Шарисса нахмурилась.
— Почему ты ничего не сказал?
— Потому что я ничего не разобрал. И уж конечно, не слышал
голос моей матери, зовущей нас! Его-то, я думаю, узнал бы!
— Хотелось бы мне, чтобы я ощущала хоть что-нибудь, имеющее
смысл! — пробормотала волшебница. Она вздохнула и направилась вслед за
исчезнувшими Тезерени. — Я думаю, нам лучше последовать за ним.
Раздалось шипение какого-то крупного существа. Шарисса не
обратила на него внимания, думая, что это просто один из их дрейков, пока Фонон
не положил ей руку на плечо и поспешно прошептал:
— Шарисса! Налево!
Из разбитого дверного проема одного из ближайших строений на
них, моргая, смотрел свирепого вида дрейк.
Это был настоящий дракон — по крайней мере вдвое крупнее,
чем их верховые дрейки. Судя по тому, как он двигался, он только что проснулся.
Змеиные глаза уставились на крошечные фигурки, а затем — на испуганных дрейков,
которых Тезерени изо всех сил пытались удержать.
— Мы проехали справа от этой твари! — прошептал Геррод. —
Мой отец, кажется, лишился качеств воина и вождя. Ему вовсе не следовало…
— Сейчас не до того! — Фонон коснулся рукояти своего меча,
но затем решил, что лучше и не пытаться им воспользоваться. Он посмотрел на
верховых дрейков, и Шарисса поняла, что он искал взглядом лук и колчан со
стрелами. Луков было не меньше трех, но попытка достать их еще больше привлекла
бы внимание пробуждающегося чудища.
С обнадеживающей улыбкой на лице эльф подмигнул ей и сделал
шаг в сторону дрейков.
Дракон, чья настороженность росла с каждой секундой,
сосредоточился на эльфе.
— Иди, эльф! — убеждал Геррод. — Дракон вскоре нападет на
нас! Если лук увеличит наши шансы, дело того стоит!
Слова чародея будто послужили сигналом; дракон полез сквозь
дыру в стене, с шипением стараясь протиснуться в нес. Фонон помчался к дрейкам
и стал снимать лук и колчан со стрелами с ближайшего из них.
Шарисса знала, что ему удастся сделать только один выстрел.
Она также знала, что Фонон мог бы использовать свои магические способности, но
боялся, что их последствия — как он однажды намекнул — могут оказаться хуже,
чем нападение дракона. У волшебницы же подобных сомнений не было.
Она подняла руку и повторила заклинание, которое раньше
применила к Лохивану.
Вокруг дракона поднялась пыль. Он ревел, хватал пастью
частички пыли, а затем стал качать головой.
Страшная сила нанесла Шариссе удар и отбросила ее назад, так
что она стала падать на спину. Геррод только отчасти помог ей. Удар о твердую
землю оказался сильным, и все поплыло у нес перед глазами.
— Он движется быстрее! — проревел Геррод. Шарисса различала
напряженное, сосредоточенное выражение его лица — как будто он стремился
выпустить на свободу собственное заклинание, несмотря на его всем известное
отвращение к магии этого мира. Позади них двое воинов громко кричали, но она не
могла повернуть голову, чтобы увидеть их или Фонона.
Большой темный силуэт ворвался в ее поле зрения и помчался
вперед, чтобы лицом к лицу встретить напавшего на них колосса. Хотя слезы
застилали ей глаза, Шарисса узнала Темного Коня.
— Нет!
Ослабевший после муштры Баракаса, призрачный скакун едва ли
представлял собой что-то большее, чем просто тень. Однако дракон не мог
оставить его присутствие без внимания и переместился, чтобы заняться этим
внезапно появившимся противником.
— Он задержит дракона — но на какое время? — спросил
чародей, поднимая Шариссу на ноги. — Эта тварь нанесла тебе ответный удар — с
гораздо большей силой, чем была у Лохивана, верно?
— Да… это так.
— Как я и боялся. — Она почувствовала, что он напрягся, и
подняла голову, чтобы увидеть, что же его так обеспокоило.
Другой дракон, точно такой же, как и первый, поднимался из
руин здания, находившегося позади них.
— Как будто они ждали нашего появления! — Фонон, который
повесил на себя колчан и натянул тетиву лука, прицелился в противника Темного
Коня. Он тут же выпустил стрелу, но дракон, как бы ощутив новую опасность,
каким-то образом извернулся так, что стрела, которая должна была попасть ему в
глаз, отскочила от толстой чешуи. — Риина!
Верховые дрейки вышли из повиновения. Некоторые из них
шипели на приближающихся чудовищ, и это заставило Шариссу подумать о том, не
лучше ли предоставить им свободу. Дюжина их легко могла бы справиться с этими
двумя.
Шипение третьего заставило их понять, что дела, возможно,
обстоят еще хуже, чем они думают.
«Они приближаются к нам отовсюду!» — поняла волшебница.
Раздался вопль оттуда, где Тезерени пытался удержать
дрейков. Геррод внезапно оттащил ее в сторону, к ступеням, по которым ушел
Баракас. Фонон почти немедленно последовал за ними, едва не упав на Шариссу.
Огромный зеленый с коричневым силуэт промелькнул мимо нее.
— Верховые дрейки вырвались на свободу! — предупредила она
своих товарищей, хотя необходимости в том и не было.
— К преогромному сожалению для всех — особенно для двух
несчастных глупцов, которых мой отец оставил приглядывать за ними! — Геррод
поднялся на ноги и увлек за собой Шариссу и Фонона. — Одного из них дрейки
растоптали. Я не знаю, что произошло с другим, но знаю, что вопил он!
