Он так и не закончил. Серебристый дракон, хотя и следил за
пришельцами, заметил огромное тело, лежавшее в дальней части зала.
— Мать! — Яростный рев отозвался эхом по всей крепости.
Серебристый дракон бросился в атаку.
— Слишком поздно, мой друг! — проревел Темный Конь. Главный
зал и его гнусные обитатели мгновенно исчезли — и возникла местность, поросшая
редкими деревьями.
— Хвала Дру! — Вечноживущий опустился на колени в высокой
траве. Шарисса быстро огляделась вокруг и увидела, что все остальные также
находятся здесь. Она облегченно вздохнула и крепко обняла Фонона — такое
облегчение испытала она оттого, что они очутились в безопасности.
Наконец с неохотой они разомкнули объятия. Геррод, все еще
ведший за руку потерявшего память отца, кротко спросил:
— И где мы теперь?
Они стояли на участке довольно ровной местности. Волшебнице
показалось, что далеко-далеко на севере она различает горную цепь — хотя с
этого расстояния невозможно было сказать, те же ли это самые горы, в которых
находятся пещеры. Сейчас ее интересовало лишь то, в безопасности они или нет.
— Я думаю, что узнаю это место, — сказал Фонон, снова
осматриваясь вокруг. — По-моему, мы находимся южнее крепости.
— И далеко на юге? — спросила Шарисса.
— Достаточно далеко.
— Если только у них нет способности обнаружить наш
магический след, — вмешался чародей, глядя на эльфа с выражением, которое не
понравилось Шариссе. — Именно так я и оказался втянутым во все это безумие:
просматривая оставленный им след.
Взглянув на Темного Коня, Шарисса ужаснулась, увидев, что он
стал прозрачным.
— Темный Конь! Что с тобой происходит?
— Я… боюсь, что я почти истощил свою… себя самого. Свою
сущность. У повелителя драконов… не было… недостатка в… фантазии, когда он
наказывал меня! — Он взглянул на Баракаса, который смотрел на деревья, не видя
их. — Я не могу сказать, что сожалею о том положении, в котором он оказался! Я
пожелал бы ему и худшего, но я знаю, что тебе бы не понравилась такая
ненависть!
— Я могу понять твою горечь, Темный Конь. Не думай, что я на
это неспособна.
— Возможно. Теперь это не имеет значения. Дайте мне лишь
мгновение, и я переправлю вас по последнему отрезку вашего пути. — Темный Конь
медленно поднялся, и его тело стало чуть менее бесплотным.
Она не была уверена, что поняла.
— И куда ты посылаешь нас?
Призрачный скакун фыркнул.
— Куда же еще? Домой, к твоему отцу и его супруге!
— Но… — Ее глаза встретились с глазами Фонона. — А как же
ты?
— Я? — спросил эльф, подходя ближе. Она увидела, как Геррод,
стоявший поодаль, отвернулся с явным отвращением.
— Ты сможешь вернуться к твоему Народу?
— Если бы я собирался это сделать… — Он устало улыбнулся ей.
— Я думал, что отправлюсь с тобой.
Именно это она и хотела услышать, но все еще не могла
принять его жертву.
— Ты, вероятно, не сможешь возвратиться сюда! Путь через
океан смертельно опасен!
— У меня нет никакой причины для возвращения, Шарисса. Даже
старейшин едва ли интересовала моя экспедиция. Для них она была лишь последним
исследованием, предпринимаемым новыми хозяевами земли, и только. Они
согласились на нее скорее потому, что знали: мы отправились бы в любом случае,
а не из подлинного интереса. — Он прервал любые дальнейшие возражения долгим
поцелуем.
Шарисса неохотно оторвалась от него.
— Тогда нас ничего не задерживает. Темный Конь может…
Геррод, настолько закутавшийся в плащ, что черты его лица
были почти неразличимы, прервал ее.
— Шарисса, у меня к тебе просьба.
— Какая? — Теперь, когда было решено, что все они покидают
это место, она хотела, чтобы заклинание прозвучало как можно быстрее. Увидеть
отца и мачеху… зажить мирной жизнью — по крайней мере на какое-то время…
— Позаботьтесь о моем отце. В его нынешнем состоянии он
никому не нужен — даже самому себе. Кому-то надо присматривать за ним.
— А как же ты, враад? — спросил Фонон, неодобрительно глядя
на чародея. — Где будешь ты, что не сможешь позаботиться о нем?
— Здесь. Я не отправляюсь с вами. — Ответ ошеломил даже
эльфа.
Шарисса шагнула к Герроду, но тот отступил назад. Наконец
она решилась спросить:
— Но почему? С чего бы тебе хотеть остаться здесь?
Волшебница не могла судить, смотрит он ей в глаза или нет — настолько темную
тень отбрасывал капюшон.
— Здесь лежат мои интересы. Мои исследования и прочее. Кроме
того, если я отправлюсь с вами, это будет только лишней нагрузкой для
демонического коня. — Он пожал плечами, пробуя изобразить беспечность, хотя по
его позе Шарисса могла судить, что дело обстоит совсем иначе. — У меня нет
ничего, к чему надо возвращаться.
Хорошо зная Геррода, Шарисса понимала всю тщетность попыток
отговорить его от этого решения. И все же она попыталась снова приблизиться к
нему, желая, по крайней мере, нормально попрощаться с ним и поблагодарить его
за все, что он претерпел ради нее. Чародею, впрочем, ее благодарности были ни к
чему. Когда она сделала еще один шаг, он покачал головой.
— Времени нет! Он делается слабее, и всем нам надо покинуть
это место, прежде чем драконы — или что-то другое — найдут нас.
Услышав упоминание о себе, Темный Конь собрался с силами. Он
смотрел не на Геррода, а на тех, что готовились в путь.
— И куда ты направишься, Геррод? — спросила Шарисса, желая,
по крайней мере, узнать хоть это.
Он предпочел не отвечать на вопрос, сказав только:
— У меня есть одна мысль. — Чародей поднял на прощание руку.
— Удачи тебе, Шарисса. Я всегда буду помнить о тебе и о твоем отце.
— Время пришло! — объявил вечноживущий. — Это будет наша
единственная возможность, так что приготовьтесь!
Шарисса взяла Фонона за руку, а другой притянула к себе
ушедшего в себя Баракаса. Они с эльфом обменялись улыбками, но затем волшебница
обернулась, чтобы в последний раз посмотреть на Геррода. Чародей уже исчез.
— Гер… — начала она.
Мир мигнул и исчез — и так же моментально возник снова.
