Мейсон сжал зубы, взгляд у него стал ледяным.
– Что ж, – сказала Делла Стрит, – Хардвик честно держит свое
слово.
– Да уж куда честнее, – сказал Мейсон. – Ладно, Делла.
Подожди здесь минутку. Я загляну к Полу Дрейку. Нам объявили войну, и я
надеюсь, что у него есть для нас какое-нибудь оружие.
– Позвонить ему? – спросила Делла Стрит.
– Нет, – сказал Мейсон. – Я схожу к нему в офис и сам посмотрю,
что там у него припасено. А ты тем временем обзвони газеты и скажи им, что если
они пришлют своих представителей сюда, я сделаю заявление в связи с делом об
убийстве Эддикса.
– Мне подождать, пока вы поговорите с Полом?..
Мейсон покачал головой.
– Вы хотите сказать, что даже если у Пола ничего для вас
нет, вы все равно выступите с прямым опровержением?
– Прямое опровержение, Делла, – сказал Мейсон, – в данной
ситуации ничего нам не даст. Мы должны заставить Хардвика и его компанию
перейти к обороне. Мне нужно нечто более эффектное. Если Пол Дрейк приготовил
для нас боеприпасы, я пущу их в ход. Если нет, буду стрелять холостыми, но эти
холостые наделают такого шума, что противная сторона вынуждена будет укрыться в
окопах. Ты дозванивайся в редакции, Делла, и обороняй крепость. Я вернусь
сразу, как только поговорю с Полом.
Мейсон вышел в коридор через дверь своего кабинета, прошел в
офис Детективного агентства Дрейка, распахнул дверь, поймал взгляд
телефонистки, сидевшей у коммутатора, и спросил:
– Пол у себя?
Она улыбнулась:
– Он уверяет, что уже навсегда у себя.
– Прекрасно, – рассеянно сказал Мейсон, посмотрев на
сидевшую в приемной блондинку. – Передайте ему, что я уже иду.
Мейсон вошел в кабинет Пола Дрейка и застал его с телефонной
трубкой, прижатой к уху. Детектив раскладывал какие-то бумаги, продолжая
разговаривать с одним из своих агентов. Дрейк жестом пригласил Мейсона садиться
и через мгновение сказал в телефонную трубку:
– Отлично. Заставь ее расписаться на обороте фотографий, не
должно быть никаких сомнений, что она их опознала. Письменные показания под
присягой она сейчас, вероятно, давать не захочет, но нужно ее связать, чтобы
она не смогла потом отказаться от своих слов. Удостоверься, что она действительно
опознала фотографии. – Дрейк повесил трубку, устало улыбнулся Мейсону и сказал:
– Твоя догадка подтвердилась, Перри.
– Какая именно?
– Я узнал телефонные номера, откуда Эддикс звонил на яхту и…
– Ты хочешь сказать, тебе удалось выяснить, что он был с женщиной?
– Ты угадал.
– С женщиной или с женщинами? – уточнил Мейсон.
– Похоже, в обоих случаях была одна и та же женщина – Элен
Кадмус.
Мейсон присвистнул.
– Вот почти все, что удалось разузнать по этому поводу.
Несколько раз, когда яхта приходила в порт часов в девять-десять вечера, Эддикс
уезжал с причала, но домой не приезжал до следующего утра. Я проверял по
вахтенному журналу. Несколько раз, когда Эддикс отплывал на яхте, а потом
высаживался на Каталине и отправлял яхту в дальнейшее плавание, он звонил
капитану, чтобы дать ему распоряжения. Телефонные звонки были как раз из этих
двух мотелей. Я еще не проверил все даты, но нет никаких сомнений, откуда он звонил,
и в одном из мотелей хозяйка совершенно уверенно указала на фотографии
Бенджамина Эддикса и Элен Кадмус.
– Как он регистрировался? – спросил Мейсон.
– Как ты сам мог бы догадаться, под вымышленным именем.
– Они обычно записывают номера машин, – сказал Мейсон, – он…
– Да, он дал им номер своего «Кадиллака».
Мейсон задумался. Глаза у него сузились.
– Ты, когда входил, заметил в приемной блондинку? – спросил
Дрейк.
– Да, и кто она такая?
– Я как раз собирался тебя вызвать и попросил ее подо-ждать
несколько минут. Это миссис Блевинс, жена того самого
дрессировщика-гипнотизера. Я попросил ее прийти в мой офис, поскольку…
– Пригласи ее немедленно, – сказал Мейсон. – Мне нужно
поговорить с ней. А теперь послушай, Пол, мне совершенно не нужны ошибки в этом
деле. Твои ребята должны крепко-накрепко связать все ниточки. Под каким именем
скрывался Эддикс?
– В обоих случаях под одним и тем же: мистер Барнуэлл. Он
зарегистрировался как Б.Ф.Барнуэлл.
– Ты не помнишь второе имя Бенджамина Эддикса, Пол?
– Нет, не помню.
Мейсон щелкнул пальцами.
– Готов спорить на десять центов, что Франклин, – сказал он.
– Бенджамин Франклин Эддикс.
– Ну и что? – спросил Дрейк.
– Наверняка окажется, что он обычно регистрировался как
Б.Ф.Барнуэлл. Он сохранил свои первые инициалы. Вот что, Пол, у Эддикса было
много дел, связанных с шахтами. Он часто бывал в Неваде. Мне нужно знать, не
останавливался ли где-нибудь в мотелях Невады Б.Ф.Барнуэлл. И поскольку ты все
равно этим занялся, так, просто ради интереса, сравни данные. Но о Барнуэлле
нужно узнать все, что только можно.
– Перри, черт возьми, тебе придется оплатить счет на
сумасшедшую сумму, – сказал Дрейк. – Мои парни…
– Это не имеет значения, – перебил его Мейсон. – У меня
сейчас самый разгар боя, а за этим скрывается что-то очень серьезное. И я не
знаю, что именно. Может быть, в этих дневниках Элен Кадмус ничего и нет, но тем
не менее каждый, кто хоть как-то связан с Эддиксом, пытается заполучить
дневники любой ценой. Я могу делать выводы только из того факта, что я сам
ничего в этих дневниках не нахожу, хотя и прочитал их. Все остальные их не
читали и потому полагают, что в них содержится нечто очень важное, потому что
нечто очень важное обязано в них быть… Ладно, Пол, зови сюда миссис Блевинс.
Дрейк снял телефонную трубку:
– Попросите ко мне миссис Блевинс. – Он откинулся назад,
потер глаза, зевнул и добавил: – Черт возьми, Перри, я уже выжат до предела. Я
сижу у этого телефона днем и ночью…
– Мы уже приближаемся к финалу, Пол, – успокоил Мейсон. – Мы
напали на золотую жилу.
– Не знаю, какая польза нам будет от всей этой ерунды, –
пожал плечами Дрейк. – Эддикс развлекался со своей секретаршей, в этом нет
абсолютно ничего оригинального. Ты же знаешь, обычное дело. Признай, что она
была чертовски смазливой девчонкой…
– Да, да, ты прав, – перебил его Мейсон. – Но мы наткнулись
на ниточку, которая может нас кое-куда вывести.
– Поскорей бы, – сказал Дрейк, – а то я сейчас свалюсь лицом
вперед и…
