Мейсон придержал дверь, пропуская Деллу Стрит, и, следом за
ней войдя в коттедж, тщательно запер дверь.
– Кто вы? – спросила женщина.
Внутри коттеджа было просторно и удобно. Маленькая гостиная
с дорогим ковром на полу была обставлена хорошей мебелью, через другую дверь
была видна спальня с двуспальной кроватью и детской кроваткой.
– Меня зовут Перри Мейсон, я адвокат. Это Делла Стрит, моя
секретарша. Я хочу сразу выложить карты на стол: я один из адвокатов,
представляющих Джозефину Кэмптон. Она обвиняется в убийстве Бенджамина Эддикса,
вашего мужа.
Женщина сидела, враждебно поджав губы.
– Продолжайте.
Мейсон сказал:
– Я оказался замешан в это дело совершенно случайно. Я купил
ваши дневники и…
– Я читала об этом в газетах. Зачем они вам понадобились? Вы
что, хотели заняться чем-нибудь вроде шантажа? Неужели вы думали, я такая дура,
чтобы написать в них хоть что-то такое…
– Вы написали там много такого, о чем не подозревали сами, –
сказал Мейсон. – Хотя писали о том, о чем, как вы полагали, никто не сможет
догадаться.
– Например?
– Как вы думаете, зачем я сюда приехал?
– Не знаю. Как раз это я и хотела бы выяснить.
– Как, по-вашему, я вас здесь нашел?
– Этого я не могу понять. Я приняла все необходимые меры
предосторожности.
– Это мне известно, – сказал Мейсон. – Как раз поэтому я и
говорю, что в дневниках было гораздо больше, чем вы полагали. Ну а теперь я
хочу узнать все в подробностях.
– Я не собираюсь вам ничего рассказывать.
– Я полагаю, расскажете, – уверенно заявил Мейсон.
– Почему вы так думаете?
– Потому что, – сказал адвокат, – мне и так известно очень многое.
Я знаю названия мотелей, в которых вы останавливались с Бенджамином Эддиксом. У
меня есть ваши записи в дневнике о том, что вы собираетесь наслаждаться
счастьем там, где оно вам выпало, и что вы не собираетесь ускорять развязку,
пока она не наступит сама. А затем, обнаружив, что развязка неизбежна, вы были
вынуждены что-то решать и написали об этом в дневнике. Мне известно, что
произошло на борту яхты. Я знаю, что вы с Эддиксом подстроили все так, чтобы
внушить всем мысль о том, что вы якобы покончили жизнь самоубийством.
Неизвестно мне одно: зачем он предпринимал все эти меры предосторожности? Вот
это мне и хотелось бы выяснить.
– Ну, раз вы такой умный, возьмите и выясните сами!
– Мне известно, – сказал Мейсон, – что вы поженились в
Неваде. Я знаю, что вы дали указания прислать документы о регистрации брака
почтой по этому адресу. Я знаю, что настоящее имя Эддикса было Барнуэлл. А
теперь я могу высказать несколько предположений. Я не думаю, что эти
предположения вам хотелось бы от меня услышать. Я могу опубликовать их в
газетах. Репортеры гоняются за мной, чтобы получить интервью.
– Ну так идите и дайте им интервью!
– Я уже дал им одно интервью, в котором заявил следующее: на
основании некоторых записей в вашем дневнике я предполагаю, что вы сообщили
мистеру Эддиксу о его скором отцовстве. Я уже рассказал им про мотели,
останавливаясь в которых вы с мистером Эддиксом регистрировались как муж и
жена, и у меня есть свидетели, которые опознали ваши фотографии. Газетчикам это
уже известно. Завтра утром все будет опубликовано.
– Но зачем вы все это мне устроили? – спросила она.
– Я вам ничего не устраивал, – сказал Мейсон, – я адвокат и
веду дело, в котором должен выяснить все факты. Я ничего не придумываю. Я
ничего не подтасовываю. Я только устанавливаю факты.
– А потом выбалтываете их газетам!
– Я сделал это, потому что так было нужно. Была какая-то
причина, по которой мистер Эддикс не мог на вас жениться? Что это за причина?
– Не понимаю, с какой стати я должна вам это рассказывать!
– А почему бы и нет?
Она помедлила, потом проговорила:
– У вас-то какой интерес во всем этом?
– Я пытаюсь установить истину.
– И вы представляете Джозефину Кэмптон?
– Да.
– Хорошо! – с горечью воскликнула молодая женщина. – Если
вам нужна правда о ней, то я вам скажу правду. Она убила его!
– Вы имеете в виду Бенджамина Эддикса?
– Ну конечно! Она убила его. Она еще сильнее хотела убить
меня, чем его. Это одна из причин, почему Бенни решил, что мы все сделаем так,
будто… я уже мертва.
– Мне кажется, – сказал Мейсон, – что это слишком сложный
способ решения довольно простой проблемы.
– Проблема не была столь уж простой.
– Почему бы ему было не решить эту проблему со своей первой
женой? – спросил Мейсон, выстрелив наугад.
– Потому что он не мог.
Случайный выстрел попал в десятку.
– Почему? – спросил Мейсон.
Элен пожала плечами и сказала:
– Почему бы вам самому не порассуждать на эту тему?
– Ну что ж, я адвокат. Единственное возможное объяснение
того, почему мистер Эддикс не мог открыто объявить вас своей женой, состоит в
том, что у него не было законного права это сделать, и единственная причина,
которую я могу придумать, почему у него не было законного права жениться на
вас, – так это то, что жива его первая жена, которая, возможно, тянула из него
деньги и отказывалась дать ему развод.
Элен покачала головой.
– Неправильно? – спросил Мейсон.
Она с горечью произнесла:
– Газеты время от времени много писали о нем. Множество раз
они публиковали его фотографии. И вы никогда не слышали, чтобы кто-то пришел и
заявил, что является его женой. И вы никогда не слышали о его предыдущей
женитьбе.
– Это как раз одна из тех вещей, которые меня озадачивают, –
неохотно согласился Мейсон.
– Это и меня озадачивало, но я любила достаточно сильно,
чтобы положиться на судьбу и принимать все так, как оно есть.
– Вы так сильно его любили? – спросила Делла Стрит.
Элен задумчиво посмотрела на Деллу и сказала:
– Он был замечательный. Я хотела, чтобы все продолжалось –
на любых условиях, которые он предложит, и до тех пор, пока это касается только
нас двоих.
– Я все еще не услышал от вас подробного рассказа, – сказал
адвокат.
