— Возможно, в этом что-то есть. Если вдуматься, я тоже
чувствовала какую-то перемену в тебе, но поначалу решила, что так действует его
волшебство. — Забена осмелилась толкнуть неподвижное тело ногой. — Его сила…
она настолько иная, и в то же время так похожа на их…
Хозяева… Сумрак, говоря о них, назвал их родственниками.
Мысль о том, что Забена следовала приказам таких хозяев, вызывала отвращение.
Что вырвалось у нее сразу после исчезновения цитадели? Повелители Мертвых?
Уэллен покосился на лошадей, все так же смирно стоявших там,
где их оставили. Руки его задрожали при воспоминании о леденящей плоти. Теперь
он понимал…
И тут в мозгу его родилась еще более ужасная мысль. Возможно
ли, что и Забена — подобие этих лошадей?
Он пригляделся к ее бледной коже, оттененной иссиня-черными
волосами и темным платьем. Нет, не может быть. Она слишком подвижна и полна
жизни, хотя большая часть ее подвижности и призвана подчинять себе мужчин. Нет,
она не могла быть одним из ходячих мертвецов.
Заметив его взгляд, Забена, невзирая на сложившуюся
ситуацию, улыбнулась. И говорила ее улыбка, пожалуй, о неподдельном
удовольствии, которое доставлял женщине его интерес. Но все же Уэллен не мог
забыть, что чародейка уже не раз выказывала недюжинные актерские способности…
— Здесь больше нечего делать, — сказала Забена, оглядывая
пустынное, поле. — Я нигде ничего не ощущаю. Ты уверен, что ты ни при чем?
— Да. И он — тоже.
Что же теперь делать с чародеем? Оставить на месте? Но
ученому совсем не хотелось бросать старика на волю обитателей Драконьего
царства. К тому же, придя в себя, волшебник тут же устремится в погоню.
— Он… Будь у нас время, я хотела бы узнать, при каких
обстоятельствах вы познакомились. Раньше ты, кажется, позабыл рассказать об
этом.
— Как и ты забыла о своих хозяевах, — ответил Уэллен выпадом
на выпад.
Забена закусила губу.
— Нет. О них я не могу забыть ни на миг. Вот они, пожалуй,
рады были бы забыть обо мне.
— Из-за неудачи?
— Такого со мной еще не случалось. Я и не думала, что может
случиться. Все было так замечательно.
Головная боль сделалась сильнее. Подняв взгляд, он осмотрел
небеса и вскоре разглядел на севере, у самого горизонта, едва заметную точку,
растущую с угрожающей быстротой.
— Забена, разногласия могут подождать. Пожалуй, нам надо
уходить — и поскорее.
— Ты что-то почувствовал?
Судя по тону, сама она не ощущала ничего. Со слабым
интересом Уэллен отметил, что его магические способности, сколь ни были они
ограничены, все же позволяли порой перещеголять неизмеримо более сильных
колдунов. Но этот факт следовало отложить для позднейшего рассмотрения. Сейчас
речь шла о жизни и смерти.
— И почувствовал, и увидел. Взгляни на север. Волшебница
повиновалась.
— Ничего не… нет, вижу!
— Дракон?
— Если бы! Скорее драконы!
Прищурившись, ученый увидел, что Забена права. Драконов было
трое. Они летели треугольником, точно птицы за вожаком.
— Уэллен… — После появления Сумрака волшебница вновь начала
обращаться к нему менее церемонно; к добру ли, к худу — могло показать лишь
время. — Что бы ни произошло между нами, я согласна, что мы — по крайней мере,
в данный момент — заодно. Если ты смог одолеть своего приятеля, может, создашь
магические врата или телепортируешь нас куда-нибудь, пока еще есть время?
— А ты? — Мысль о сознательном выполнении того, что до этого
получалось лишь само по себе, тревожила. — Сумрак тебе больше не помеха. Твоя
сила…
— … ни на что не годится. Я попробовала в тот миг, когда он
упал, — надеялась переместить нас куда-нибудь, пока он не очнулся. Словом, мои
способности превратились почти в ничто. — Она с горечью взглянула на
распростертое в траве тело. — Такими они были до того, как я заключила договор.
Значит, остался только он… — Ладно. Что нужно делать?
— Это у каждого по-разному, но… Представь нас где угодно.
Выбери место, которое знаешь и в котором не сомневаешься. Надежное место.
Легко сказать! Ведь он — чужой в этой земле. У него просто
не было времени ознакомиться с какой-либо местностью в этих краях! Уэллен
разочарованно огляделся, пытаясь придумать хоть что-нибудь.
На глаза ему попались лежащие к востоку от них холмы. Вот!
Уж их невероятного единообразия ему никогда не забыть!
— Придумал! Холмы.
— Теперь представь нас там. Пожелай, чтобы мы там оказались.
Больше я ничем не могу помочь. Остальное происходит в твоем сознании.
Незадачливый маг принялся за дело. Мысленно представив себе
симметричные вершины, он начал припоминать различные подробности ландшафта.
Наконец, выбрав один из холмов, он представил себя с Забеной стоящими на его
вершине в покое и безопасности.
Ничего не произошло. Потратив несколько драгоценных секунд,
он покачал головой:
— Не выходит. Что остается?
Не сводя глаз с несущихся к ним громадин, Забена предложила:
— Лошади.
Но обе лошади исчезли. Ни Уэллен, ни волшебница не могли
припомнить, как это случилось. Особенно это расстроило Забену.
— Они бросили меня! Я подвела их, и вот моя награда! Бежать
было бесполезно. Уэллен сомневался, что даже верхом они смогли бы удрать от
драконов. Что же остается — просто стоять на месте? Что еще можно предпринять?
И тут у него возникла идея.
— А иллюзию создать ты можешь? Забена поняла его с
полуслова.
— Наверное, смогу. Только придется прижаться друг к другу
плотнее — чем меньше пространства понадобится накрыть, тем лучше.
Кивнув, Уэллен шагнул к Сумраку.
— Ты соображаешь, что делаешь? — спросила Забена.
— Он не заслужил, чтобы его вот так бросили. Он мог бы убить
тебя, но вместо этого просто развеял твои чары. К тому же в будущем он может
пригодиться. Если и этого тебе мало, подумай: найдя его, драконы будут
обыскивать равнину намного тщательнее.
С тем, что сказал ученый, трудно было спорить. Волшебница
неохотно присоединилась к нему и села подле лежавшего без чувств чародея.
— Нам лучше сесть или встать на колени.
