Она буквально впилась в его пенис, потом опять резко прекратила ласки.
— Прошу тебя, Ричард, нам это необходимо. Всего несколько килограммов. Ты можешь принести в своем мешке. Наполни его.
— Продолжай, Майя. Дай мне кончить.
— Мясо. Скажи, что ты принесешь нам мяса.
Он кричал, тряс головой, но соглашался. Он тряс головой и повторял:
— Я принесу. Обещаю.
Он положил руку на ее голову и слегка нажал.
Она подчинилась.
Глава 2
СИНИЙ-792 стучит по алюминиевой стене стойла кончиками своих обрубленных пальцев. Нехитрую мелодию сопровождают звуки «ха-а-а» и «шу-у-у», которые он издает, приоткрыв рот. Собственно, удары слишком хаотичные, чтобы их можно было назвать ритмом, и грубоватые, чтобы сойти за ноты. Хотя стучит он ловко. Его причудливый шепот не похож на заранее отрепетированную лирику. Это маниакальные вздохи, говорящие о крайней степени сосредоточенности.
СИНИЙ-792 прекращает стучать и вздыхать и прижимается своим массивным мускулистым туловищем к холодным металлическим панелям. Они немного прогибаются под его тяжестью, но достаточно крепки, чтобы не обрушиться; панели усилены решетками из прутьев. От прикосновения к металлу его кожа покрывается пупырышками, и ему становится не по себе. Он прикладывает правое ухо к стальной стенке. На его лишенной волос голове отражается свет ряда тусклых желтых лампочек, что горят вверху. Но тепла от них нет.
Он слышит стук и вздохи, отдающиеся в металле, и улыбка расползается по его лицу. СИНИЙ-792 — бык-тяжеловес, гигант-производитель с блестящей родословной. Он настоящий боец, в нем кипит кровь славных предков, от которых ему в наследство досталось физическое и сексуальное совершенство.
У СИНЕГО-792 круглая голова. Звериный оскал. Бульдожье лицо. Триста фунтов мяса, а между ног — редкой величины яички. Ему двадцать два года, и он может целый день без устали заниматься оплодотворением. Только поэтому СИНИЙ-792 еще жив, и он об этом знает. Но всего этого недостаточно, чтобы вызвать у него улыбку, даже половая охота его уже не радует.
Но иногда, вот как сейчас, он все-таки позволяет себе дернуть губой и приоткрыть рот в ухмылке. И тогда обнажаются его скользкие беззубые десны, а за ними показывается язык с желтым налетом. До СИНЕГО-792 доносится тихая дробь. Скрежет, причмокивание, вздохи. Его глаза закрываются, а улыбка становится шире. Сейчас он напоминает огромного ребенка — глухого ребенка, который слушает музыку, звучащую только в его сознании. Слюна стекает из уголка его рта и капает на устланный соломой пол.
Он прислушивается к звукам за стеной, и гигантская волна возбуждения возникает в его паху и прокатывается по всему его телу, вызывая невиданную эрекцию. Его член приобретает устрашающие размеры, становясь похожим на ствол — такой толстый, что не обхватить пальцами, и настолько длинный, что в действии он может причинить только боль. СИНИЙ-792 слышит чьи-то шаги и отстукивает копытом три раза, три удара по стенке, прежде чем передвигается к двери загона.
Возбуждение все еще бьется в нем горячечным ритмом, когда в верхнем окошке двери возникает лицо. Оно обрамлено кудрявой черной шевелюрой с вкраплениями седины. Борода густая и гораздо темнее, в ней еще нет и намека на серебристые нити. Глаза на лице темно-карие. Теплые, глубокие глаза. Лицо не говорит. Не улыбается. В нижней части двери открывается заслонка, и широкий алюминиевый таз размером с раковину для мытья посуды проталкивается в стойло. Заслонка опускается. Лицо исчезает.
СИНИЙ-792 садится на солому, обхватывает алюминиевый таз и наклоняет к нему голову. Тот же вкус, тот же запах, та же порция, что и всегда. Почти как собака, с ее врожденной привычкой погружать морду в еду, он набрасывается на теплое месиво, составляющее его завтрак, поглощая его своим беззубым ртом. Процесс еды больше напоминает заглатывание. СИНИЙ-792 не может жевать, да даже и не пытается. Через пять минут шумного чавканья и причмокивания уже видно дно таза. СИНИЙ-792 подбирает остатки пищи обрубками своих пальцев и облизывает их. Потом вылизывает внутреннюю поверхность таза. Отирает лицо ладонями и чистит их языком. Таз падает из его крючковатых рук.
Он заваливается на солому и громко отрыгивает два раза. Эрекция прошла. Бурые хлопья теплого месива еще липнут к щекам, подбородку и шее. Вскоре СИНИЙ-792 так шумно храпит, что стенка рядом с ним вибрирует в такт его дыханию.
Конвейер длинный, но Избранные проходят по нему быстро.
Все начинается в загонах, куда скот доставляют прямо с пастбищ, что находятся всего в нескольких сотнях метров от заводских стен. Но даже для столь короткого путешествия стадо грузят в специальный транспорт, работающий на газовом топливе. У въезда в загон откидывается задняя стенка грузовика, и скотники электрическими погонялками подталкивают животных к выходу.
«Горячие уколы», как скотники называют то, что они проделывают погонялками, безвредны для скота, но не реагировать на них невозможно. Грузовики пустеют быстро, и от этой скорости тоже зависит эффективность производства. Пробки при разгрузке означают простой для всех, кто задействован на конвейере.
Как только стадо оказывается в предубойном загоне, скотники с помощью все тех же погонялок перемещают его к прогонному коридору. Высокие решетчатые ворота, периодически опускаясь за движущимися животными, регулируют плотность потока.
На входе в прогонный коридор начинается постепенное сужение, так что место остается только для одного животного. Стадо выстраивается в очередь. Давления сзади обычно бывает достаточно, чтобы животное проскочило вперед, но иногда скотникам приходится прибегать к заостренным стальным стержням. Скотник, которого еще называют пастухом, следит за тем, чтобы движение стада не прерывалось и чтобы испуганные животные не рванули назад.
Первое в очереди животное, под напором задних, утыкается в стальную перегородку. Когда она поднимается, животное проскакивает вперед, подталкиваемое либо напирающим сзади скотом, либо щупом пастуха. По другую сторону перегородки каждое животное оказывается в высоком узком боксе из стали. Бокс спускается по желобу, и животное навсегда расстается с другими, себе подобными.
Это так называемый бокс для предубойного оглушения скота, или фиксатор. Пока он едет по желобу, сверху опускается маленькая клетка, которая захватывает голову животного, фиксируя ее. В это мгновение у животного срабатывает инстинкт: оно пытается согнуть колени и опуститься вниз, чтобы оказаться дальше от клетки. Но в движущейся кабинке предусмотрена балка на уровне коленей, препятствующая сгибанию ног. К тому же бокс слишком узкий, чтобы животное могло дернуться в сторону, и оно, скованное теснотой окружающего пространства, а вовсе не кандалами и цепями, оказывается полностью неподвижным.
Бокс двигается в режиме «пуск — останов», и ритм зависит от мастерства и аккуратности забойщика. Всякий раз, когда забойщик успешно производит выстрел из пневматического пистолета, он нажимает кнопку; она приводит в движение конвейерную цепь, и следующий бокс занимает свою позицию. Животное, оказавшееся на финишной прямой, встречается с забойщиком всего через пять пусков и остановок. Секунду-другую, пока заслонка поднимается, животное успевает разглядеть заводской пол. И последнее, что оно видит в своей жизни, — это лицо забойщика, который приставляет ему ко лбу дуло пистолета.
