Сергей покосился на меня, некоторое время помолчал, словно собираясь с мыслями, глядя в стакан и с хрустом вращая сцепленными кистями короткопалых рук в обильной рыжей шерсти.
- Насчет вас он тоже просил меня пробить поляну, - сказал он наконец.
- Он просил вас узнать про меня?
- Да. Он в общих чертах изложил историю вашего знакомства в Афинах, воспроизвел то, что вы рассказали о себе, о причине вашего нахождения в Европе… - кривоватая ухмылка. - Видимо, он не очень вам поверил.
- В чем он меня подозревал?
- Не знаю, Юрий, честное слово.
- У них как здесь, - я оглянулся в поисках либо пепельниц, либо вечного «vietato fumare», - тоже, что ли, не курят?
- Боюсь, нет. Италию, знаете, травмировала общеевропейская борьба за здоровый образ жизни… «Иль фумо уччиде», [3]
3
Il fumo uccide - курение убивает (ит.).
[Закрыть]
- с выражением процитировал он надпись, подбадривающую c каждой продающейся здесь сигаретной пачки.
- Вот других, блин, забот нету…
- Ну, можно им позавидовать… - Он отодвинул пустой стакан, насупился. - Учтите, Юрий, это только мои домыслы. Я должен был просто узнать, тот ли вы, кем представились.
- Не понимаю. Как вы это можете узнать?
- Я же говорю - работа моя такая. - Он забегал пальцами по стойке, как по клавиатуре. - Шукать в Сети.
- И как - нашукали?
Сергей скроил неопределенную гримасу: не без того, дескать.
- Откуда? - Я нахмурился. - Что может быть в Сети - про меня?
- Да многие аспекты вашей многогранной личности. В еженедельнике «Информатор» вы были, если не ошибаюсь, зам главного редактора. Довольно давно - но архивы на его сайте сохранились… Авторемонтный бизнес, реставрация антикварных машин… даже попытка разработки русских концепт-каров - на «ситроеновском» шасси?..
- На нем самом… А это откуда? Хотя да, про нас же писали - несколько раз даже…
- Cтудия компьютерного дизайна, как - «ПолиГраф»?.. Полиграф Полиграфыч… с которой все, по прессе вашей городской судя, закончилось тем более не очень… вплоть до уголовного дела и объявления кого-то в розыск… Не вас… Я упустил что-нибудь из вех?
- Кое-что… - Я хмыкнул. - И какой на основании всего этого вы сделали вывод?
- Что вы рассказали Тохе про себя правду.
- А зачем он дал вам мой телефон?
- Да просто написал все, чем располагал относительно вас. Номер включая.
- А с чего вы решили, что я что-то могу про Антона знать?
Он пожал плечами:
- Я подумал - вдруг… Ну, всяко я не ошибся.
- Поверьте, Сергей, - ни х-хера я не знаю.
- Про Флоренцию, во всяком случае, я от вас узнал.
- Хорошо. Слушайте. Может, хоть вы что-нибудь поймете…
Рыжий спец по информации смотрел поначалу вроде бы недоверчиво, как-то механически, словно из вежливости обозначая понимание того, что собеседник шутит, поджимал то один, то другой угол рта - но под конец вид у него сделался вполне обалделый, он помотал башкой и резюмировал:
- Ебанись об косяк… И что вы об этом думаете?
- Не знаю, что думать. Я надеялся, Антон мне объяснит.
Мы помолчали.
- Ладно, - решительно постановил спец, - будем искать Тоху.
- Как? В полицию заявлять?
- Нет, - он дернул шеей, - вот в полицию мы точно соваться не станем.
- Не понимаю, что мы-то можем…
- Ну, что мы знаем? - Рыжий развернулся на стуле - пузом ко мне (я вдруг понял, кого он мне напоминает - Карлсона). - Что он по какой-то причине вчера под вечер свалил из Болоньи сюда. Благо ехать всего ничего. Возможно, он мне звонил - но не дозвонился…
- Сами понимаете, тут он тоже мог мне соврать… Сергей качнул бровями:
- Всяко это единственное, что нам известно.
- Немного, согласитесь…
- Знакомых у него тут, насколько я знаю, никаких нет. Так что если он во Флоренции завис, то, скорее всего, опять же в отеле… - По деловитости Cергеева тона я догадался, что у него имеется если не план, то идея. Какой шустрый малый.
- Здесь этих отелей… - говорю с сомнением.
- Можно попробовать… - Он беседовал уже сам с собой. Глянул на часы. Достал телефон. - Одну минуту, - мне. И бойко, безо всякого - насколько я мог судить - акцента зачастил в трубку по-итальянски.
Я аж заслушался. Хотя из всего сказанного понял только одно слово, имя, точнее: Ренцо. Видимо, так звали его собеседника.
- Вы где-нибудь остановились тут? - осведомился он, захлопнув мобилу. - Нет? Тогда имею предложение. У меня здесь живет один приятель, смешной такой итальянец. Можем нагрянуть к нему. У него машина хорошая, - задумчиво и непонятно добавил он. - Я попробую сделать одну штуку… В меру законную… - хмыкнул. - Ну и переночуем у него заодно - а то одиннадцать уже без малого. Иль конто, пер фаворе, - бармену.
- Это будет удобно?
- Итальянцы, - он перекосился туловищем, вытягивая бумажник из заднего кармана, - вообще распиздяи каких свет не видывал. А Ренцо в этом виде спорта - национальный чемпион. Если б я к нему привел десяток русских бандитов, он, я думаю, только обрадовался бы…
- Сергей, - говорю, - посмотрите: вон там, у меня за правым плечом. Компания молодежи за столом. Ну, что орут всю дорогу… Как по-вашему, они американцы?
Я время от времени поневоле на эту тусню оглядывался. Шестеро полнокровных особей: совсем молодые, дети почти. Четыре мясистых теленка и две лупоглазые хрюшки. Громкие, жизнерадостные, непосредственные. Общались по-английски. И все время фотографировались: каждые минут десять очередной экземпляр выгребал телеса из-за стола и принимался запечатлевать остальных. Причем девки всякий раз, когда их снимали, одинаково застывали лицами, приобретая абсолютно слабоумный вид.
Сергей, спустивший было на пол одну ногу, на несколько секунд замер, прислушиваясь. Кивнул:
- По языку судя - америкосы.
- Слушайте, - я подобрал свой рюкзак, - а сколько языков вы знаете?
- Пристойно - английский, французский, немецкий и итальянский. Русского не считая, понятно. Кое-как: испанский, португальский, каталонский… чего еще?.. польский… когда-то японский пытался учить…
Я только присвистнул.
Ренцо Поллини был долговяз, костляв, очкаст, то ли лыс, то ли обрит, совершенно неопределенного возраста - и действительно страшно чем-то доволен. Встречей со старым приятелем?.. Впрочем, скоро у меня сложилось впечатление, что таково его естественное, фоновое состояние. Ренцо, по-видимому, являл собой типаж, совершенно, принципиально невозможный в родных угрюмых широтах.
