— Честно говоря, не знаю. Куда-нибудь подальше отсюда.
— Ты мог бы остаться у меня.
Реакция Тима была мгновенной.
— Нет. Спасибо, но нет.
— Они не станут искать тебя здесь. Никто, кроме Ника, не знает, что мы друзья.
— Иден, пойми, за это можно оказаться в тюрьме. Это не игра.
Она разозлилась:
— Ты думаешь, я считаю это игрой?! Убиты два человека!
— Я и так втянул тебя во все это больше, чем нужно.
— Я и не говорю, чтобы ты оставался здесь навсегда. Хотя бы пока мы не обдумаем твой следующий шаг. И я могу помочь.
Тим знал, что Иден права. Выяснить, кто стоит за этим кошмаром, будучи в бегах, казалось задачей невыполнимой.
— Но только на одну ночь. В любом случае завтра я уеду.
Еще до того, как Ник прочел записку Тима, он уже знал, что тот подался в бега. Это была интуиция, и она еще ни разу его не подводила.
Бегство Тима было понятным, но безрассудным. Тим ведь не Усама бен Ладен, он самый обычный бизнесмен из Нью-Джерси. Ник решил не звонить Новаку, пока не поговорит с Тимом, и, поскольку ни Тима, ни самого Ника никто пока формально не уведомил об ордере на арест, Тим не считался скрывающимся от правосудия. Однако это не могло продолжаться вечно, и если Тим все же попытается связаться с Ником, ему очень не понравится то, что он услышит в ответ.
Ник не видел смысла торчать у квартиры Тима, а потому поехал обратно в офис, откуда сразу позвонил Иден.
Иден сидела в своей гостиной напротив Тима, когда раздался звонок. Она взглянула на определитель номера.
— Это Ник.
— Пожалуйста, не говори ему, что виделась или разговаривала со мной.
Она кивнула и сняла трубку:
— Алло?
— Иден, это Ник. Тим связывался с тобой?
— Нет. А в чем дело?
— Если Тим вдруг выйдет на тебя, передай, чтобы он срочно позвонил мне. Скажи, что еще не поздно, но очень скоро время уйдет. Ты поняла?
— Да.
По односложному ответу сестры Ник догадался, что она виделась с Тимом. Если бы это было не так, Иден обязательно спросила бы, что означают его загадочные инструкции.
— Иден, прошу тебя, держись от этого дела как можно дальше. Не совершай худшей в своей жизни ошибки.
— Спасибо, большой брат.
— Я не шучу. Для тебя это может кончиться тюрьмой.
«Если не хуже», — чуть было не добавил он. Судя по обстоятельствам, известным Нику, Тим вполне мог оказаться маньяком-убийцей.
Будучи адвокатом, чья миссия — представлять своего клиента в самом выгодном свете, Ник никогда не заморачивался на том, виновны его подопечные или нет. Но сейчас речь шла о самом родном ему человеке. Если Тим виноват, Иден находится в такой опасности, с которой ей в одиночку не справиться.
Ник положил трубку, чувствуя, что теряет контроль над ситуацией. Такого с ним еще не было. Его клиент — на самом краю пропасти, и его сестра — там же, рядом с ним. И падать им ох как глубоко.
— Я знаю, где ты мог бы пересидеть, — сказала вдруг Иден. — Как я раньше до этого не додумалась?!
Мысль пришла внезапно, после часа дискуссий, то и дело прерываемых молчаливыми паузами, пока каждый пытался придумать выход из ситуации. Они сидели в комнате Иден, поглаживая собак по ходу беседы. Сцена была бы абсолютно житейской, если б не тема, которую они обсуждали.
— Где?
— В Линкольн-парке есть дом в лесу. Он принадлежит университету; мы используем его для командированных преподавателей, аспирантов, которые приезжают к нам по обмену, все в таком роде.
Она прошла к письменному столу и стала рыться в ящике в поисках записной книжки.
— И в настоящий момент дом свободен? — спросил Тим.
Иден кивнула;
— Минимум на ближайшие шесть недель. Там жил мой коллега-преподаватель, но сейчас он в академическом отпуске.
— Если полицейские найдут меня там, сразу будет ясно, что это устроила ты.
— Отнюдь. Я ведь могла рассказать тебе о нем раньше. Поверь, это идеальный вариант; да и соседи давно привыкли, что жильцы в доме постоянно меняются. Там даже есть машина, которой ты мог бы пользоваться.
— Машина — это очень кстати, ведь мне придется ездить туда-сюда. Пока не знаю как, но я должен выяснить, кто за всем этим стоит. Ведь не могу же я приглашать подозреваемых на интервью?
Иден с сомнением взглянула на Тима:
— У тебя есть опыт в таких делах?
Он покачал головой:
— Откуда?
Оба вновь замолчали.
— Я могу помочь, — прервала паузу Иден.
— Ты и так слишком много для меня делаешь.
— Я могла бы проверять информацию, беседовать с людьми.
Он улыбнулся:
— У тебя есть опыт в таких делах?
— Примерно столько же, сколько у тебя.
— Нет, Иден. Чем больше ты ввязываешься в это дело, тем большему риску ты подвергаешься. Готов спорить, Ник сказал тебе именно это, когда звонил.
— Я буду осторожной. Тебе нужна помощь, и я, наверное, единственный шанс, что у тебя есть. Знаешь, мы можем препираться до бесконечности; не лучше ли заняться конкретикой?
Они оговорили все: начиная с того, как будут связываться друг с другом, и до того, как свести к минимуму риск, что Тима кто-нибудь опознает. К тому моменту, когда Тим отправился спать, у него были коротко подстриженные русые волосы, аптечные очки и план отрастить усы с эспаньолкой. Хотя и без растительности на лице перемена была разительной.
— Даже родная мать тебя бы сейчас не узнала, — довольно сказала Иден.
Он кивнул:
— Это хорошая новость.
— А какая плохая?
— Новак не моя мать.
Тем временем человек, который не был матерью Тима, находился в квартире Тима и руководил обыском. До сих пор обыск не дал сколько-нибудь ощутимого результата, но эксперты продолжали делать свою работу. Что же до Новака, то он почти не сомневался: Тим подался в бега. В квартире не было ни одного чемодана, а из ванной исчезли туалетные принадлежности.
Он набрал номер Ника:
— Я в квартире вашего подзащитного, адвокат.
— Передайте ему трубку.
Ник прекрасно знал, что Тима там нет; адвокат хитрил, надеясь внушить Новаку мысль, что ни он, ни его клиент не имеют ни малейшего представления о том, что Тим в розыске.
— Боюсь, это будет сложно. Его здесь нет.
— Тогда какого черта вы делаете без него в его квартире? — спросил Ник, хотя прекрасно знал ответ на свой вопрос.
