«Я не сумею защитить тебя», — сказал босс. При этом он имел в виду не столько карьеру Юсуфа, сколько его жизнь. Может быть, даже жизни его близких. Так есть ли у Халифы право ставить под удар тех, дороже кого для него не существует? Он ничем не обязан ни Найару, ни Икбару, ни Сулейману, ни этой парочке англичан. Али? С Али дело обстоит иначе, однако стоит ли игра свеч? Не разумнее ли действительно отказаться от расследования? Принять новую должность, съездить в Исмаилию? Да, после этого его нещадно будет грызть совесть, но по крайней мере он останется жив, вместе с Зенаб и детьми.
Отшвырнув окурок, Юсуф провел пальцем по высеченным в мягком камне иероглифам. На боковой стене ниши виднелись три картуша
[42]
: Хоремхеба
[43]
, Рамсеса I [РамсесI — первый фараон девятнадцатой династии (хотя некоторые считают таковым Хоремхеба). Правил ок. 1307 — 1306 до н. э.] и Сети I [Сети I — фараон девятнадцатой династии, отец Рамсеса II [Рамсес II — третий фараон девятнадцатой династии, один из величайших правителей древнего Египта. Правил ок. 1290 — 1224 до н. э.]. Правил ок. 1306 — 1290 до н. э.]. Ниже шла надпись: «Руку к сему приложил скриб великого Амона, сын Ипу». Значит, на этом самом месте сидел три тысячи лет назад писец фараона, любовался тем же, что и Халифа сейчас, видом и, кто знает, испытывал те же чувства.
— Как поступить? — прошептал Юсуф. — Где истина? Ответь, сын Ипу! Подай мне знак. Потому что, уверен…
Сверху посыпались камни. Халифа поднял голову: на нешироком карнизе стоял мужчина в лохмотьях.
— Простите, простите Аллахом, заклинаю простите! — монотонно прогнусавил он, хлопая себя ладонями по щекам. — Безмозглый ишак забрел в чужой огород.
Стянув узлом полы галабии
[44]
на тощих бедрах, бродяга неловко спустился в расщелину.
— Ты говоришь с духами, — почти невнятно пробормотал он. — Я тоже. Их здесь множество. Тысячи. Миллионы. Есть добрые есть злые есть ужасные. Я видел!
С этими словами сумасшедший уселся у ног Халифы.
— Я живу с ними я их знаю. Они повсюду. — Грязный палец ткнул в стену чуть ниже головы Юсуфа. — Вот один вот другой. Вон еще. Привет духи! Они меня тоже знают. Они всегда голодные как я. Мы все голодные. Очень. — Мужчина извлек из-за пазухи мятый бумажный сверток. — Скарабея хочешь
[45]
? Лучше не бывает.
Халифа покачал головой.
— Не сегодня, мой друг.
— Посмотри другого такого в Египте не найдешь. Посмотри пожалуйста.
— В другой день.
Сумасшедший оглянулся и с улыбкой прошептал:
— А антикварные штучки? У меня есть. Отличные.
— Я из полиции. Следи за тем, что говоришь.
Улыбка исчезла.
— Сделал этими руками. Подделки. Не настоящие. Фальшивки. Ха! Ха! Ха!
Юсуф кивнул, закурил новую сигарету. Взгляд нищего был как у собаки. Испытывая жалость к попрошайке, инспектор бросил ему пачку.
— Бери и оставь меня в покое, договорились? Хочу побыть один.
Сгорбившаяся фигура торопливо схватила подарок.
— Спасибо. Ты добрый духи тебя любят. Так и велели мне сказать они тебя любят. — Мужчина поднес ладонь к уху, прислушался. — Вот! Говорят будут проблемы приходи сюда получишь хороший совет. Духи защитят. — Сунув пачку за пазуху, он поднялся. — Проводник нужен?
— Мне нужно побыть одному, — повторил Халифа. Нищий шумно прочистил нос и двинулся по узкой тропе, без боязни наступая босыми ступнями на острые камешки.
— Желаешь посмотреть Долину царей? — крикнул он через плечо. — Хатшепсут
[46]
. Ее заупокойный храм
[47]
на западном берегу Нила в Луксоре считается одним из наиболее значимых памятников древней культуры страны]? Могилы знати? Я здесь все знаю. Недорого.
— Как-нибудь потом. Не сейчас, — бросил ему в спину Халифа.
— Я покажу чего никто не видел. Совсем особенные места.
Инспектор отвернулся. Там, где тропа сворачивала за острый выступ расщелины, сумасшедший замер.
— Секретные!
Юсуф сделал вид, что не слышит.
— Новую неизвестную могилу!
Фигура скрылась за выступом. В это мгновение Халифа вскочил. Со стороны можно было подумать, что его ужалил скорпион.
— Стой! — Крик подхватило гулкое эхо. — Стой!
Инспектор бросился следом. Из-за выступа показалась голова.
— Новая неизвестная могила, говоришь? Так?
— Так! Так! — Нищий захлопал в ладоши. — Я нашел! Я! Духи помогли духи! Хочешь увидеть?
— Да, — выдохнул Юсуф. — Хочу. Очень хочу. Веди.
Подмигнув, мужчина призывно помахал рукой. Расщелина опустела.
* * *
Поначалу Халифа не верил, что захоронение окажется тем самым, которое на свою беду обнаружил Абу Найар. По словам аль-Мазри, в Фиванских холмах полно старых выемок и довольно глубоких шахт. В некоторых встречались отдельные находки, но большинство были пусты. Скорее всего, подумал инспектор, потерявший рассудок проводник наткнулся на безобидную яму, и к расследованию она не имеет ни малейшего отношения.
После долгих упрашиваний нищий согласился показать свои сокровища. При виде трех фигурок ушебти
[48]
, абсолютно неотличимых от тех, что были найдены в лавке Икбара, все сомнения инспектора отпали. Стало ясно: фигурки явно взяты из одного раскопа. Юсуф возвратил их владельцу и полез за сигаретами. Только обнаружив карман пустым, он вспомнил о брошенной к ногам сумасшедшего пачке.
