От пирамиды его отделяло двадцать восемь миль. Первую половину пути Юсуф то и дело бдительным взглядом окидывал местность, чутко прислушивался: не пошел ли уже противник по его следу? Однако через несколько часов настороженность притупилась. Из глубин памяти всплыла почему-то первая встреча с Зенаб.
Вскоре после зачисления в университет Халифа вместе с группой однокурсников отправился в зоопарк. Среди молодых людей была и она, Зенаб, — подруга подруги одной из студенток. Бродя между вольеров с животными, Юсуф испытывал непривычную робость. У клетки, в которой на краю небольшого бассейна сидел печальный белый медведь, он все-таки решился заговорить:
— Бедняга. Наверняка хочет домой, в Антарктику.
— Тогда уж в Арктику. — Миловидная девушка стояла совсем рядом. — Полярные медведи живут в Арктике. В Антарктике их не увидишь. Пингвинов — да, но не медведей.
Юсуф покраснел. Никогда еще ему не доводилось видеть таких прекрасных глаз.
— Ага, — с усилием выдавил он. — Ясно.
И все. До самого закрытия зоопарка он не проронил больше ни слова. Проклятая робость!
Неожиданное воспоминание заставило Халифу улыбнуться. Кто бы мог подумать, что за столь примитивным началом последует…
В западной части небосклона вспыхнула белая ниточка падающей звезды, затем другая, третья.
Вверх, вниз, по прямой. Вверх, вниз, по прямой. Вверх, вниз, по прямой.
Сейчас он уже думал о детях: о Бате, Али и крошечном Юсуфе. Рождение каждого он помнил совершенно отчетливо, как если бы это было всего лишь вчера. Дольше всех появлялась на свет Бата, их первенец: почти восемнадцать часов!
— Хватит! — сказала тогда Зенаб. — Мне вполне хватит одной девочки.
Не хватило. Через два года родился Али, потом Юсуф. Кто знает, может, он еще не последний? Будем надеяться.
Халифа представил, как вокруг достроенного в гостиной фонтана с радостными криками носится куча детишек: они бросают в воду игрушки и громко хохочут.
Подул легкий ветерок, и песчаные дюны зашептались. «Уж не обо мне ли?» — подумал Юсуф. Вверх, вниз, по прямой. Вверх, вниз, по прямой. Он закурил.
Перед глазами возникли образы родителей. Как любил отец подхватить сына за ногу и крутить его, визжащего от удовольствия, в воздухе! Мать же часто сидела на плоской крыше их жилища, вышелушивая из стручков фасоль.
Побыв недолго с родителями, мысли потекли дальше: профессор аль-Хабиби, Толстый Абдул, залы Каирского музея, стойла верблюдов, дела, которые приходилось расследовать. Одно лицо сменялось другим, как на экране, где в кадрах картины медленно разворачивается вся его жизнь.
Вот и неизбежный черед. Брат.
Сначала самое светлое: совместные игры, немыслимые авантюры, поездка на древнем пароходике по Нилу: взявшись за руки, они прыгают с верхней палубы в мутные воды. А потом Али начал меняться. Он становился упрямым, замкнутым, попадал в неприятные истории и с каждой неделей уходил от Юсуфа все дальше. День гибели. В этот день жизнь Халифы раскололась надвое. Все произошло очень неожиданно и очень быстро. Однажды в деревню пришли фундаменталисты. Они искали иноземцев и были обуреваемы желанием пролить кровь. Поднялась стрельба. Погибли семь человек, в том числе трое террористов. Юсуф находился в университете и узнал о случившемся по радио. Он тут же бросился домой. Сердце подсказало: без Али там не обошлось.
Мать сидела на табурете и пустыми глазами смотрела в стену.
— Твой брат мертв. — Голос ее звучал скучно, невыразительно. — Мой Али мертв. Все кончилось.
Юсуф вышел на улицу. Тела фундаменталистов еще не убрали, только прикрыли лица лежавших рядком мертвецов одеялом. Ярдах в трех от них курили и о чем-то переговаривались шесть или семь полисменов. Глядя на трупы, Халифа все никак не мог осознать происшедшего, связать трагедию с именем любимого брата. Выбравшись из кучки любопытствующих прохожих, он направился в сторону Гизы. С вершины пирамиды Хеопса, куда частенько забирались братья, мир походил на рельефную географическую карту. По каменным блокам Юсуф поднялся на самый верх, колени его подогнулись, из груди вырвался стон. Он зарыдал.
Брата Али больше нет. Нет брата, который стал ему отцом и сделал его таким, каков он есть, учил его быть сильным и добрым.
С той поры миновало уже восемь лет, но тяжесть утраты осталась прежней. Она и не исчезнет — по крайней мере до тех пор, пока Юсуф не встретится лицом к лицу с человеком, на чьей совести лежит бессмысленная гибель Али. С Саиф аль-Тхаром. Поэтому-то он и пришел сюда — чтобы заглянуть Саиф аль-Тхару в глаза. Даже если ради этого придется умереть.
«Я должен увидеть того, кто разрушил мою семью».
Поднявшись на вершину бархана, инспектор с удивлением обнаружил, что почти уже достиг конца пути. До угрожающего вида исполина оставалось менее двух миль. На темных гранях пирамиды играли яркие сполохи электрического света. Кое-где в дюнах виднелись черные, неправильной формы пятна. Сторожевые посты? Юсуф бросился на песок, поднес к глазам руку с часами. До восхода солнца оставалось минут тридцать.
Он осторожно сполз по склону, отложил в сторону автомат, извлек из сумки комбинезон и натянул на себя. Куском черной ткани с пятнами засохшей крови обмотал вместе с головой часть лица. Затем сунул в карманы мобильный телефон и прибор GPS, забросил за плечо автомат, чтобы в следующее мгновение по-пластунски двинуться вперед. Губы прошептали:
— За Али!
В сопровождении охранника Тэйра шла через лагерь. Предрассветный воздух был прохладен, и молодая женщина зябко повела плечами. Кожа все еще хранила память об отвратительных прикосновениях Дрейвика. За спиной слышались крики и стук молотков, откуда-то справа доносился надсадный вой электрогенераторов. Тэйра сделала глубокий вдох. Все-таки в палатке, где ее с Дэниелом держат, намного хуже.
Сколько дней они здесь провели? Нужно сосредоточиться. Два? Три? Что принять за точку отсчета? Этой ночью в палатку приходил Саиф аль-Тхар. Предыдущей ее домогался омерзительный немец. То есть на второй день? Нет, на первый: они только утром сюда прибыли. Значит, всего выходит три дня. Хотя кажется намного больше.
На южной оконечности лагеря за штабелем ящиков Тэйра увидела стадо верблюдов. Вокруг них суетились рабочие.
Ярдов через пятьдесят молодая женщина остановилась, стянула джинсы и присела. Неделю назад мысль о таком не смогла бы прийти Тэйре в голову, но сейчас подобные мелочи ее уже ничуть не беспокоили.
Охранник отвел глаза в сторону. Этого юношу, почти подростка, она впервые увидела всего несколько часов назад.
— Тебе нравится «Манчестер юнайтед»? — неожиданно спросил парень.
Пораженная, Тэйра подняла на него взгляд. Чтобы страж заговорил с ней сам, по собственному желанию?
Песок моментально впитал небольшую лужицу. Против воли Тэйра расхохоталась. Абсурд какой-то! Присесть под дулом автомата по малой нужде в пустыне, чтобы заодно поболтать с религиозным фанатиком о футболе!
