– Ты мне всегда нравился, – ответила Инга, поднимая на него свои прелестные глаза.
– Ты тоже мне нравишься, как друг, – сказал Эрвин, пялясь на входную дверь.
– Друг? – переспросила она разочарованно. – Я же тебе почти в любви признаюсь…
– Не надо, Инга. Мы добрые соседи и друзья. – Он чувствовал себя не в своей тарелке.
– Но у тебя сейчас нет невесты, нет девушки. Аня оказалась… не будем говорить об этом…
– Не стоит, – согласился Эрвин, – но это не означает, Инга, что я буду играть в любовь с тобой. Прости, соседка.
– Прекрати называть меня соседкой! – взвилась Инга и тут же снова прильнула к груди Эрвина. – Прости, дай мне хоть один шанс!
– Шанс для чего? – прожег ее своими темными глазами Ламар. – Для того, чтобы обмануть тебя? Я оставлю все как есть.
У Инги от напряжения разболелась голова. Она не знала, каким образом соблазнить этого мужчину, больше похожего на глыбу льда.
– А кого ты все время высматриваешь?
– Это так заметно? – усмехнулся Эрвин.
– Очень заметно, – подтвердила она, – что, ждешь новую липовую невесту? Почему я не подхожу на эту роль? – продолжала Инга гнуть свою линию.
– Я думал, что ты все поняла, – холодно ответил Эрвин.
– А ты жестокий.
– Я справедливый, – поправил он ее и отвел на место. Потом поднял тост за бабушку, за ее труд и сердце, отданное виноделию.
Ариадна Львовна растрогалась, прослезилась и, пригубив вина, подошла к внуку.
– Эрвин, не переживай… я сама удивлена, что Анна не пришла. Может, она струсила?
– Она не из трусливых… Очень заметно, что я все время о ней думаю? – запаниковал Эрвин.
– Ну, меня-то не проведешь, я столько лет тебя знаю! – подтолкнула внука локтем Ариадна Львовна. – А ведь правда Анна – очень смелая и решительная женщина, и, если она не пришла, это о чем-то говорит. Но ты не отчаивайся, а то я тебя вообще не узнаю. Где твоя смелость? Наглость, в конце концов? Ты должен первый начать за ней ухаживать. Раньше ты не был таким робким…
– Все так, бабушка, все так… Я впервые боюсь спугнуть женщину.
– Да ты одним своим видом спугнешь кого хочешь, о чем говорить?
Так бы они и продолжили мирно беседовать, если бы вдруг в помещение не повалил молочно-белый пар или дым: присутствующие не сразу поняли, что это за явление природы.
У всех защипало в носу и запершило в горле. Из глаз полились ручьями слезы.
– Откройте окна настежь! Все немедленно на выход! Без паники! – прокричал Эрвин, одним из первых поняв, что это слезоточивый газ. Но его призыв был грубо прерван. Раздались мужские голоса и автоматная очередь. Нападавшие говорили на плохом английском:
– Всем не двигаться! Лечь на пол, крысы, и не шевелиться! Одно движение – и всех перестреляем к чертовой матери!
Эти слова и предшествующая им газовая атака казались чем-то нереальным среди мирного праздника вина, труда и жизни, но поверить все равно пришлось. Женщины кричали, кто-то бился в истерике, кого-то рвало, все кашляли и чихали. Сквозь рассеивающийся дым стали отчетливо видны три мощные мужские фигуры. Лица у всех были злобные, бритые головы, на шеях болтались респираторы, а в руках бандиты держали оружие. У самого главного был автомат, у двух других – пистолеты. Эрвин, пригнувшись и пытаясь не попасть в поле зрения нападавших, сделал попытку приблизиться к ним. В тот же момент один из бандитов, не задумываясь и не целясь, выстрелил в него. Острая боль пронзила плечо Ламара и вдавила его в пол. Женщины закричали еще пронзительнее, отчего бандит с автоматом дал вторую очередь в потолок, ругаясь и матерясь по-русски.
– Вы что, не поняли? Мы сюда не играть пришли! Каждый, кто ослушается, будет убит! Это – не служба развлечений, это – грабеж!
– Эрвин, дорогой! Что с тобой?! Вы его убили! Звери! Подонки! Убийцы! – закричала Ариадна Львовна, пытаясь освободиться из цепких рук одного из гостей.
– Угомони старуху, а то я ей рот закрою, – процедил сквозь зубы один из нападавших.
– Бабушка, со мной все хорошо, – тихо произнес Эрвин, он не в силах был оторвать ладонь от раны на своем плече.
– Пустите меня к нему! Эрвин! – пожилая женщина продолжала извиваться в руках мужчины, надрывно плача.
– Бабушка, прошу тебя! – выдохнул Эрвин, превозмогая боль.
Ариадна Львовна затихла на плече мужчины, удержавшего ее от нападения на обидчиков любимого внука.
– Мы не шутим! – грозно прорычал мужик с автоматом, хотя уже никто не сомневался, что они не шутят.
– Что вам надо? – спросил Эрвин.
– Ты здесь за старшего? Слышь, Краб, ты, кажется, главного подстрелил, – криво улыбнулся один из бандитов.
– А мне плевать! Все они здесь главные, и надеюсь, что все хотят жить, – ответил мужик с автоматом, он же Краб.
– Что вам нужно? – повторил свой вопрос Эрвин, у которого прошел первый шок от боли, и он даже смог прислониться спиной к стойке.
– Переводи! Быстро выложили все ценности на столы! Давай, давай! Шевелись! Дамочки снимают все брюлики, золото и тоже кладут на стол! Живее и энергичнее, сборище маразматиков! Водку надо пить, а не вино! Понятно?
Люди были абсолютно раздавлены и испуганы – все в такой заварушке участвовали в первый раз. Австрия являлась одной из самых спокойных стран Европы. А уж это тихое место в стороне от крупного города вообще напоминало рай. Сквозь всхлипывания и молитвы раздался звук ювелирных украшений, никто и не думал оказывать сопротивление.
– Слышь, ты, умник! – обратился к Эрвину главный преступник. – Никто не нажал ни на какую кнопку? Не вызвали полицию? А то перестреляю всех к чертовой матери.
– Не трогайте людей, никто никого не вызывал, здесь нет никаких кнопок! Берите что хотите и уходите! – ответил Эрвин.
– А ты нам не указывай, не то сейчас добавим! – предупредил его главарь банды и посмотрел на часы. – Гена, собери барахло! Ну если кто-нибудь дернется!
Один из бандитов стал выполнять указание старшего, небрежно кидая в мешок всё, что люди надели на праздник.
– Эрвин, они ждут Карлоса! – выкрикнула Ариадна Львовна на немецком языке.
– Я уже понял, – откликнулся внук, добавив: – Прошу тебя, не кричи и веди себя тихо!
Главарь банды не выдержал и подошел к Ариадне Львовне. Через секунду он с силой сжал ей руку.
– Старуха, ты не поняла меня? Я сказал, чтобы было тихо!
Ариадна Львовна вскрикнула от боли, а Эрвин рванулся к ним, захлебываясь от ярости.
– Не смей трогать ее! Ублюдок! Это же пожилая женщина!
– Я и говорю – старуха! – усмехнулся бандит и навел автомат на Эрвина.
