«Аминь, – про себя подумала Яна, мысленно пожелав, чтобы местные кабачки родились только одного размера, – а то не ровен час…»
Люди, что сновали по деревне, все с почтением кланялись Егору Шимякину и с интересом смотрели на приехавшую пару. Мужчины были разных возрастов, но все с бородками и в каких-то одинаковых робах, а женщины в широких длинных юбках и платках, от чего вообще казались одной возрастной группы. Посередине деревни был вырыт колодец, на который в данный момент выстроилась очередь из женщин с ведрами.
– Банный день, – с улыбкой на толстых губах пояснил Егор.
– К солнцестоянию?
– К нему…
– Простите за любопытство, но откуда у вас столько средств, чтобы воздвигнуть целую деревню и возродить сельское хозяйство? – спросил Рустем.
– Я имел кое-какой капитал и все вложил в то, что всегда считал идеальным существованием. На самом деле требовалось не так уж и много. Да, мы закупали лес, древесину, но возводили дома собственноручно, своими силами. А люди, приходящие сюда жить, по собственной инициативе вносят свою лепту в общий котел.
«Стандартная схема, просто секта какая-то», – подумала Яна. Она повернула голову направо и увидела избу, единственную выделяющуюся и размером, и роскошью. У нее были резные наличники и высокая остроконечная крыша с мансардным этажом.
«А все-таки у них не у всех хозяйство одинаковое», – задумалась Яна, но вслух озвучить свои мысли не решилась.
– Ваша? – лишь спросила она, обращаясь к Егору.
– Моя, – скромно улыбнулся он, – зайдете?
– Кто же отказывается от приглашения? Преодолеешь пять ступенек? – спросила она у Рустема.
– Попробую, только не надо повторять свой урок, – ответил он, на всякий случай отодвигаясь от Яны на безопасное расстояние.
В избе Егора было дорого, богато и уютно. И мебель была не деревенская, а дорогая и мягкая. Картины, ковры по стенам, хрустальные люстры и светильники из мозаичного стекла. Все это впечатляло, но почему-то Яна не думала, что в других домах такая же обстановка. Здесь, в этой коммуне, равенство было не для всех – это она уже поняла.
Им навстречу вышли три женщины в одинаковых одеждах. Яна сразу же смогла оценить, что все они были молоды, фигуристы и красивы.
– Познакомьтесь: Алла, Рита, Настя, а Олесю вы уже видели, вы с ней даже говорили. – Егор Шимякин снова стал делать какие-то странные движения рукой.
– Очень приятно, – улыбнулся Рустем.
– Мои жены, так сказать, спутницы жизни, – добавил Егор.
Яна заикала.
– Жены?!
– Да, все мои девочки, – довольно подтвердил глава поселения, – мои суженые-ряженые.
До этого момента Яна думала, что только молодежь жаждет как можно больше сексуальных связей, из-за чего многие извращены и испорчены. Но сейчас… Судя по выражению лица Рустема, он тоже был потрясен. Чего нельзя было сказать о Егоре.
– Это тоже у вас так принято? – спросила Яна.
– Это нормально, – сразу же поправил ее хозяин поселения, – ведь я не простой мужчина.
– А какой?
– У меня аура, сильнейшее биополе, я их духовный наставник, пример, так сказать, во всем.
– То есть вашего биополя хватает на всех? Одной женщины вам мало? – уточнил Рустем.
– Девушки сами потянулись ко мне, что я мог сделать? Я в ответе за всех людей, которые пришли ко мне в поселение.
– Это так, – кивнула одна из жен, – у нас к нашему учителю большое чувство – любовь! Он очень щедрый человек и добрый, раз уж откликнулся на наше чувство.
Другая девушка в косынке подняла руку, словно в школе, спрашивая разрешения учителя.
– Можно сказать?
– Конечно, говори, Ритуля, – проскользнул по ее сарафану масляный взгляд Егора.
– Я бы не вышла замуж ни за кого другого, а Егор честно предупредил меня, что уже женат на Алле, что может взять меня только второй женой.
– Я не возражала! – быстро ответила, по всей видимости, Алла.
– Я так обрадовалась, – продолжила Ритуля, – я бы пошла хоть сотой женой, лишь бы быть поближе к этому святому человеку, лишь бы мочь прикоснуться к нему, родить от него детей. Если бы не Егор, я никогда бы не была счастлива.
«Я сейчас расплачусь», – язвительно подумала Яна, кивая.
– Не все это приветствуют, знаю, – глубокомысленно отметил Егор, – им не понять, что в нашей семье все происходит по взаимному согласию и любви.
– О какой любви может идти речь? – взвизгнула Яна, не выдержав.
– А что, было бы лучше, если бы эти девочки не выполнили своего главного предназначения – стать матерями и родить детей? – Егор вел себя так и разговаривал так, словно давал интервью журналистам, что наводило на мысль о том, что он уже не раз хвастался своими достижениями.
– Что хорошего в разврате? – прямо спросила Яна.
– А что плохого в большом здоровом потомстве? Наша семья для поселения – пример.
– А как вы детям объясните, почему мам много, а папа один? – спросил Рустем.
– Легко. Они гордятся своим отцом, – ответила старшая жена гарема, Алла.
– Водочки? Настойки? – лукаво глянул на гостей Егор, явно прерывая столь щекотливую тему.
– Все свое? – уточнила Яна, решив, что это не ее дело – лезть в чужую частную жизнь.
– Конечно, и настойка на лесных ягодках или на садовых плодах. Есть медовуха, – лучезарно улыбался хлебосольный хозяин.
– Мне бы клюквенной настойки, – подала голос Яна.
– А я выпью медовухи, – поддержал ее Рустем.
– Дорогие женушки, проводите гостей в столовую, – в несколько приказном тоне сказал Егор, – а я в подвал за настойками.
Яна с Рустемом не успели и глазом моргнуть, как их усадили на богатые высокие стулья с подушками. На большой круглый стол тут же наметали посуду, фрукты, румяные пирожки, шкворчащую яичницу, холодец, сметану, сливки, кофейник с кофе и еще много чего. Девушки, видимо, смели все, что осталось с завтрака. Работали они слаженно, в три пары рук, что убыстряло подачу пищи ровно в три раза, и это, несомненно, являлось положительным моментом.
– Я чувствую, что выздоравливаю, – шепнул Яне на ухо Рустем.
– Что так? – взяла она со стола аппетитную плюшку.
– Я всегда очень переживал, что ненормальный, а оказывается, это не так. Я – всего лишь… так… цветочки.
Яна хмыкнула.
– Видишь, как полезно иногда выходить из дома и делать открытия.
– Может, это и так, только с тобой я все равно связываться никому бы не посоветовал, – покосился на нее парень.
– Девочки, – обратилась Яна к женам Егора, пока он не вернулся, – скажите, а о каком поверье или легенде нам говорила ваша боевая подруга Олеся?
