– У кого? – уточнила Люся.
– Мои соседи, которые живут через дорогу, – устало пояснила бывшая любовница. – Они вчера вечером приехали домашние консервы забирать, остались ночевать. Я в окно видела, как темная фигура от моего окна отбежала и к их участку кинулась. У Гуляевых сразу свет вспыхнул. У них собака есть, и она, наверное, дикого зверя почуяла, залаяла, хозяев разбудила. Медведь мне письмо принес.
– От кого? – заржала Коткина. – От Лисы Патрикеевны? Зайки-побегайки? Мышки-норушки?
– Да нет же, от него, от Андрея! – воскликнула Вера. – Помнишь, я говорила о нем? Я знаю, он умер. Но… Вдруг нет и в Интернете ошибка? Он меня ненавидел, он…
Филиппова замолчала.
– Все, пока, – начала прощаться Людмила, – я на работу опаздываю. И тебе пора выезжать.
– Remember
[7]
… пятнадцатое декабря… десять часов утра… – прошептала главная пиарщица «Элефанта».
– Это что такое? – не поняла Коткина, собравшаяся повесить трубку.
– Это я записку прочитала, – сдавленно ответила Вера. – «Remember. Пятнадцатое декабря, десять утра». Люся, пожалуйста, давай сегодня проведем вечер вместе! И ночь тоже. Я… я… в панике…
– Ну ваще! – перешла на сленг подростков Коткина. – Ай да Мишутка! Он, оказывается, еще и англицкой мовой владеет!
Глава 23
Людмила, распрекрасно знавшая, что Вера всегда добивается своего и считает, что победа должна быть достигнута любой ценой, ни на йоту не поверила ей. Коткина полагала, что раскусила задумку бывшей любовницы. Той непонятно зачем понадобился ее визит в коттедж, вот она и устроила дешевый спектакль: ночью и утром старательно изображала страх, переходящий в ужас, пыталась разволновать Люсю, заманить ее к себе. Вот только непонятно оставалось: по какой причине пиарщица так усиленно зазывает бывшую любовницу?
Коткина твердо решила не поддаваться на провокацию, сказала себе: «Все, больше не думаю о дуре». Однако мысли о Вере никак не испарялись из головы. Сев в машину, Люся вдруг подумала: Филиппова подлый, но очень умный человек. Могла ведь придумать нечто реальное, например сказать, что упала во дворе и сломала ногу. Как бы ни относилась теперь Коткина к Вере, она, услышав это, мигом бросилась бы в коттедж. Бывают ситуации, когда нужно помочь даже злейшему врагу. Филиппова это прекрасно понимает и тем не менее плела чушь про медведя. Согласитесь, глупее и не придумаешь.
Вы поверите человеку, который говорит о визите к ней на огонек топтыгина? Хорошо, пусть медведь реальность, удрал из цирка, частного зоопарка или от сумасшедшего хозяина, который вместо комнатной собачки держит дома лесного зверя. Но как воспринимать рассказ Филипповой о записке? Мало того, что косолапый воспользовался компьютером, так он еще и владеет английским! Или кто-то дал мишутке послание и приказал доставить его Вере? Но топтыгин-почтальон тоже из области фантастики!
Чем дольше Людмила размышляла о звонках Филипповой, тем больше злилась. Что задумала Верка? Какую очередную гадость готовит?
Свернув на третье транспортное кольцо, она вдруг сообразила: все дело в лекарстве. У Веры постоянно болит голова, она регулярно глотает всякие таблетки, увеличивает дозу, ищет новые средства, и если увидит в аптеке неизвестный ей анальгетик, непременно купит. Что, если Филиппова обожралась на ночь каким-то медикаментом и он оказал на нее наркотическое действие? Вот тогда на все вопросы про медведя есть один достойный ответ: Вера находится под воздействием препарата, у нее глюки…
Коткина прервала рассказ, пару секунд сидела молча, потом пробормотала:
– Я тебе платье испачкала – вытирала лицо о рукав.
– Ерунда, – отмахнулась я. – Всегда вожу в машине запасную одежду, не переживай.
– Надо было пообщаться с Верой, поговорить с ней, – продолжала Людмила. – Но я в тот день только сильнее обозлилась. Поднялась на пятый этаж, гляжу: Филиппова каблуками цокает, свежая как огурчик, в шикарном костюме, сумка дорогая на плече, волосы в салоне уложены, ни малейших следов переживаний на морде. Ух, как же мне захотелось ее головой о стену шмякнуть! Не принимала Вера обезболивающее, комедию передо мной ломала.
– А может, и нет, – пробормотала я. – Четырнадцатого числа Вера неожиданно попросила меня приехать к ней домой для обсуждения новой пиар-кампании. Я попыталась отказаться – у меня была назначена тренировка по скалолазанию, – но пиарщица, обычно легко соглашавшаяся поменять дату встречи, уперлась, заявила: «Вилка, речь идет об очень важном деле!» Ну и так далее. То есть постаралась заставить меня изменить планы и преуспела, я согласилась приехать к девяти вечера. Но сейчас, побеседовав с тобой, я понимаю: Вера боялась оставаться дома одна. Похоже, она не соврала тебе. Кстати, насколько мне известно, любовника у нее на тот момент не было. Ты отказалась ей помочь, следователь Пиратино, которого Филиппова тоже зазывала, к ней не поехал, вот она и обратилась ко мне. Думаю, она хотела затянуть разговор, а потом воскликнуть: «Засиделись мы с тобой глубоко за полночь, оставайся ночевать!» И я бы точно улеглась спать в гостевой комнате.
– Говорю же, Верка умела добиваться своего, – вздохнула Людмила. – Манипуляторша экстра-класса.
Мне вдруг стало не по себе.
– Она очутилась дома чуть раньше меня, и произошло непоправимое. Похоже, я вошла в коттедж в ту минуту, когда похититель нес Веру к задней двери. И думаю, она реально видела ночью медведя. Потому что я наблюдала, как Филиппову утаскивает оборотень.
– Кто? – подпрыгнула Коткина. – Вилка, ты в своем уме?
– Надеюсь, да, – хмыкнула я. – Видела коренастого, прямо квадратного мужика, чуть сутулого, явно очень сильного. Он нес Веру на руках, остановился у фонаря, оглянулся… Люся, у него были морда, заросшая шерстью, и глаза зверя, а с клыков капала кровь!
Коткина отпрянула в угол дивана.
– Господи…
Я же продолжала:
– Двум людям не мог привидеться один глюк, чудовище существует в реальности. Вера столкнулась с ним нос к носу, когда посмотрела в окно, а зверь именно в тот момент заглянул с улицы в дом.
Людмила начала креститься.
– Вилка, медведи не носят одежду.
– Почему? В старину топтыгиных на потеху народу наряжали, как мужиков, и водили по ярмаркам. И на цирковой арене они часто выступают в костюмах. Косолапые прекрасно дрессируются. Я, видевшая монстра издали, посчитала его оборотнем. А Вера разглядела морду. Огромное тебе спасибо, Люся, с твоей помощью стало возможно сузить круг поиска убийцы Флипповой, у него есть обученный разным трюкам медведь. Кстати, печенка! В холодильнике в коттедже лежал кусок телячьего ливера, от которого кто-то откусил хороший шматок. Я никак не могла найти объяснение сему факту. А сейчас понимаю: Михайло Потапович ранее побывал в доме Веры. Ты же, наверное, знаешь, что безалаберная Филиппова вечно забывала запирать двери. Зачем хищник пришел, понятия не имею. Зверь захотел есть, открыл холодильник, схватил…
