На картах хектуриона были отметки о месте расположения двух
ближайших легионов. Несмотря на сообщения о мятежниках Мито, Арднор на всякий
случай выслал войска во всех направлениях.
— Они стоят на юг от Варга... Именно на случай уловки с
Мито...
Фарос указал на залив между столицей и Варгом.
— Нефера ждет высадки тут, здесь могут пристать большие
лодки.
— Поэтому ты послал несколько шхун туда?
— Ну, нельзя же разочаровывать стратегов Дрока!
— Да уж, — проворчал Ботанос. — Они ждут ударов именно там,
где их можно нанести. А вот как мы сами перевалим через горы?
Гром сотряс скалы до основания, и капитан выругался.
— Надеюсь, погода не ухудшится и нам не придется спешить в
скалах,— хмыкнул он.
— Скорости мы не снизим, не надейся, — пообещал Фарос. — И
погода — самая маленькая наша проблема.
Над Нетхосаком бушевал шторм. Жители столицы попрятались по
домам, давно уяснив, какое это плохое предзнаменование.
Леди Нефера гордо стояла в центре рисунка, где творила
первые заклятия. Вокруг нее трепетали мертвецы, скованные ее железной волей.
Сегодня она использует их как никогда. Этой ночью боль и страдания призраков
усилятся десятикратно.
Такир парил над залом, вспоминая старые времена и подергиваясь
от жажды крови.
— Время уже настало, — сказала Нефера. — Мой сын давно
должен быть уже здесь... Такир!
Фантом исчез, потом возник возле нее.
«Твой потомок уже рядом, повелительница...»
За стеной послышались шаги. Нефера, не отрывая взгляда от
символов Бога, распахнула взмахом руки створки дверей, в которых появился
император в черных доспехах. Арднор чуть замялся, входя в зал, — он не видел
мертвецов, но всегда их ощущал.
— Я пришел, мать, когда договаривались!
— Ты едва не опоздал... подойди ко мне, сын мой.
Арднор приблизился и склонился перед леди Неферой, он так
долго общался с матерью, что тоже ощущал силу темного Бога.
Только Такир имел право стоять рядом с жрицей, и теперь глаза
фантома сверкнули ревностью.
— Он сделал тебя своим фаворитом на этом смертном плане,
Арднор, — с любовью сказала мать, возлагая сожженную руку на лоб сына.
— Я благодарен, мать! Что мне надо делать?
— Будь сильным телом, — ответила она. — Будь сильным
душой...
Ее рука чуть нажала на голову Арднора, и огромный минотавр
заорал от боли, пробуя вырваться, но напрасно. Хрупкая жрица удерживала
атлетически сложенного минотавра прикованным к плитам зала.
Со всех сторон к нему заскользили жрицы, окутанные
призрачным пламенем, — их лица были даже более искажены страданием, чем лицо
Арднора. Когда они упали и забились в конвульсиях, пламя вспыхнуло над Неферой
и ее сыном.
— Я прикасаюсь к тебе, — сказала верховная жрица императору,
— но это он благословляет тебя... Моя рука накладывает заклятие, но это его
магия...
Арднор сдержал крики и терпел, лишь слезы лились из его
глаз.
— Я... благословлен... его... силой... Я... всего... лишь...
орудие... в... его руках!
Зеленый огонь вспыхнул вокруг руки матери, превращая мех на
ней в пепел. Такир влился в тело повелительницы, та задрожала и закрыла глаза.
Когда веки жрицы поднялись, ее глаза превратились в кровавые сферы без зрачков.
— Приди ко мне... — Голос не принадлежал ни Нефере, ни
Такиру. — Приди ко мне!
Все призраки теперь рванулись внутрь жрицы — а огонь в руках
запульсировал невыносимо ярко...
Арднор не выдержал и закричал снова — император словно
превратился в зеленую статую. Глаза Неферы сузились, и никогда не слышанный
смех прогрохотал по залу...
С мощным ревом Арднор опрокинулся назад и потерял сознание.
Из тела Неферы рванулись измученные призраки, стремясь убежать как можно дальше
от невыносимых даже для них мучений. Последним выплыл Такир — лишь жалкой
тенью, но пытаясь выглядеть бодро.
Нефера пришла в себя, ее глаза вновь стали обыкновенными.
Она провела рукой по гриве — та стала совершенно седой. Блуждающий взгляд жрицы
остановился на императоре.
— Восстань же, мой сын! Пристало ли валяться на полу
фавориту?
— Нет, мама... — прохныкал тот, похожий на призрака. —
Сейчас...
И Арднор встал. Его голова уперлась в потолок. Он и раньше
был гигантом среди минотавров, но теперь размерами сын Неферы превосходил
людоеда. Часть его меха теперь стала зеленой, а на лбу горела белым пламенем
перевернутая секира. Дар Моргиона.
— Я... — Голос гиганта становился все более мощным. — Я его
фаворит!
Он взмахнул рукой, и в воздухе сформировалась огромная
булава. Повернувшись к сияющим знакам Моргиона, император прокричал:
— Я твоя рука! Я твое оружие! — Стены сотряслись от
громового звука.
Навершие булавы загорелось зеленым огнем. Арднор сделал
движение рукой, словно вытягивал что-то из теней. И те действительно явились
перед ним — отдаленно напоминая воинов разных рас.
— У Мариции есть командующие. Теперь они есть и у меня, —
гордо сказал Арднор, посмотрев на мать. Перевернув булаву в символическом
жесте, Первый Командир проревел: — Моя жизнь твоя, отныне и навсегда!
Знаки Моргиона полыхнули пламенем. Нефера взмахнула руками:
— Это великий дар, мой сын. Докажи свою верность!
— Я принесу тебе голову и рога племянника Чота, мать! —
Арднор почтительно коснулся серебряной секиры. — А ему я отдам душу Фароса
Эс-Келина!
Сгущающаяся тьма
Нетхосак.
Мариция вернулась домой, словно спустя долгие годы, хотя
прошли лишь месяцы. Она не ожидала фанфар, но сердце девушки сжалось, когда
«Приносящий Бурю» вошел в столичную гавань.
— Ты помнишь приказ? — спросила она Ксира.
— Точно так, миледи. Буду ждать знака.
— Он прибудет скоро, мне надо лишь переговорить с братом...
А на берегу уже выстраивалась встречающая делегация — дюжина
Защитников в полном вооружении во главе с офицером Гвардии.
