Темный Конь принялся восстанавливать свой облик. Жалкая
победа, но все же победа. Потом от скуки он тщательно и подробно обследовал
магическую темницу. Может, и на этот раз…
Бесполезно. Дрейфитт ужесточил заклятие, настолько ограничив
возможности Призрака, что даже зрительный контакт был бесполезен. Старый колдун
умел учиться на своих ошибках.
Странно, что колдун Меликарда пользуется книгой заклинаний
враадов в то самое время, когда Сумрак и Серебряный Дракон разыскивают подобные
предметы. Есть ли здесь какая-нибудь связь? Зачем Сумрак гоняется за
древностями? Не затем же, чтобы вызывать демонов. Сумрак гораздо сильней любого
из них. Может, его недавнее помешательство вызвано древним проклятием? В
постоянных переменах его личности есть что-то не правильное, ущербное. Когда
они прекратятся? Каким станет «последний» Сумрак?
Неразрешимые вопросы переплелись, как клубок змей. Темный
Конь решил, что сейчас стоит подумать о другом — как выбраться отсюда.
Время шло. Темный Конь настойчиво обдумывал и отвергал все
новые варианты освобождения, что приходили ему в голову.
Ему не прорваться сквозь барьеры, которыми его окружили. В
этой тюрьме его магические способности бесполезны. Темный Конь не знал, что
происходит в Драконьем царстве — может, весь мир уже на краю гибели, а он…
Его магические возможности были заблокированы, но остались
способности естественные — весьма неестественные по человеческим понятиям
(Дрейфитт так и не смог постичь природу черного жеребца, как ни пытался). В
легендах, что складывали о нем на протяжении веков, Темного Коня называли «Дитя
Пустоты». На самом же деле природа его была еще сложней. Темного Коня породил
пустынный мир между реальностью Драконьего царства и Пустотой. По происхождению
Конь-Призрак был сродни обитателям тех сумрачных мест, где проходят тайные
тоннели, пересекающие Вселенную из конца в конец. Темный Конь сумел стать
сильней большинства своих соплеменников, хотя это привязало его к реальному
миру Драконьего царства. Он потерял часть природных способностей, помогающих
жить в Пустоте, но не жалел — реальный мир оказался гораздо ярче и
разнообразней. Если бы не вечная битва с Сумраком, Темный Конь никогда не
возвратился бы в мрачные края, где провел так много лет.
Но теперь Пустота была его последней надеждой.
Даже вернуться к прежнему образу оказалось нелегко, а
разорваться на части — в самом прямом смысле — означало обречь себя на
чудовищное испытание. Сам процесс разделения мог погубить его. Ему было страшно
— и все же Черный Призрак решился пройти через боль и потерю малой части своей
сущности. Самое важное — вырваться из проклятой клетки на свободу. Он должен
остановить Сумрака, хотя теперь надежда на это была совсем ничтожной.
Он превратил одно из копыт в круг размером с блюдце. Это
была самая легкая задача. Следующий этап должен стать гораздо худшим испытанием
для его утомленного рассудка. Он собирался отделить малую часть от всего тела.
Если отделится слишком много, он рискует потерять собственную целостность, ведь
вместе с частицей сущности уходит и невосполнимая часть личности Темного Коня.
Люди, потеряв ногу или руку, говорят, что лишились части
себя, но с Темным Конем это произойдет в буквальном смысле слова. Предельно сосредоточившись,
он принялся отделять изменившее форму копыто от тела. Лодыжка утончилась, став
толщиной с волосок. Темный Конь почувствовал, как его сознание разделяется на
две отдельные личности, большую и меньшую. Отчаянным усилием они разорвали
материальную связь между собой.
«Что нужно сделать…» Он удивился такому несуразному вопросу
— и виновато потупился, осознав, что эта замирающая мысль принадлежит той его
части, которой пришлось пожертвовать. Долго Темный Конь смотрел с безмолвной
грустью на черный круг на полу, прежде чем сумел собраться. Конь-Призрак не мог
отделаться от чувства, что предает самого себя. С большой неохотой он растянул
свою сущность и создал новое копыто вместо прежнего. Пора приступать к
завершающей части плана.
— Известно, что из Пустоты, — шепотом обратился Темный Конь
к своей части, пульсирующей на полу, — можно увидеть любое место или попасть в
него. Опасность в том, что в Пустоте забываешь, кто ты такой и как вернуться. Я
— часть Пустоты, и я сам себе дом. Я поглощу тебя так же, как поглотил многих
своих врагов, как поглотил дракона в пещере. Но ты не будешь вечно падать в
бесконечность. Ты найдешь путь и вернешься через Пустоту — мое тело — и
пограничные миры в этот мир, в Драконье царство. Найди первое же пригодное место,
не трать силы, чтобы попасть поближе к дворцу. За это тебе придется отдать свою
индивидуальность, а может быть, даже пожертвовать сущностью, но я получу глаза
и уши в этом мире, и может быть, мне удастся спастись.
Ему стало легче от того, что он произнес все это вслух, хотя
общаться с отделившейся частью своей личности можно было и мысленно.
С помощью нового копыта он забросил меньшую часть своей
сущности в себя — как того дракона, что прыгнул на него в пещере. Черная
лепешка провалилась в него и стала уменьшаться, пока не стала недосягаема даже
для него.
Темный Конь печально вздохнул — и застыл на месте. Мир
вокруг него изменился.
Перед его глазами замелькали горы — меньшие, чем
Тиберийские, но такие же величественные. Зеленые холмы окаймляли границы
горного хребта, а дальше, на равнинах, виднелись человеческие поселения.
Темный Конь отпрянул и наткнулся на невидимый барьер.
«Клянусь двойной луной! Так быстро?»
Сначала ему не удавалось отделять миражи от того, что
действительно видели его глаза, но постепенно он этому научился. Даже он,
Бессмертный, был поражен скоростью, с какой путешествовала в пространстве часть
его сущности. Впрочем, от нее уцелело немного. Темный Конь получил лишь глаза и
уши, все остальное было потеряно, включая волю. И хотя он ожидал этого, Темному
Коню все равно стало грустно.
«Северо-запад. Я появился на северо-западе континента».
Теперь было легко направиться по нужному пути, чтобы появиться вновь уже в
городских предместьях. Темный Конь давно уже не был в Талаке и решил взглянуть,
как выглядит город, которым правят безумный Меликард и его советник — мерзавец
по имени Кворин.
Вот в поле зрения его второго «я» появились жители Талака.
Они выглядели здоровыми и вполне довольными жизнью. Чем дольше он наблюдал, тем
больше убеждался в том, что Талак — процветающий город — совсем не то, что он
ожидал увидеть при сумасшедшем короле.
