Волшебник хмуро кивнул:
— Или Серебряный Дракон, или Меликард, а скорей всего —
Кворин, королевский советник. Правитель Дагора тоже ни о чем не подозревает и
поэтому совершенно спокоен.
Темный Конь взволнованно ударил копытами по земле. У него
вырвались слова, которые за последние дни ему приходилось повторять слишком
часто:
— Какой же я болван! Мне нужно было прийти к вам сразу же,
как только я обрел свободу! Может быть, уже поздно!
— Какой смысл во всем винить себя? — скорчила гримасу леди
Гвен. — Ни к чему это, я знаю по собственному опыту. Нам нужно все рассказать
Зеленому Дракону и с его помощью узнать, откуда взялась эта завеса молчания
между нами и северными землями. Ты сказал, что между Серебряным и Сумраком
заключен какой-то союз. Как ты думаешь, о чем они могли договориться?
— Подозреваю, что это как-то связано с колдовской книгой
враадов — в ней Сумрак когда-то записал свои подлые заклинания. Но я
позаботился о том, чтобы эта книга превратилась в пепел. Без книги нашему
приятелю придется все начинать сначала. С другой стороны, Сумрак сказал мне,
что сумел все вспомнить. Но тогда зачем ему книга?
— Так ты считаешь, он хочет освободиться от древнего
проклятия? Но ведь оно и так исчезло?
— Может, и не исчезло. Дружище Бедлам, Сумрак всегда рвался
к бессмертию — ты думаешь, что-то изменилось?
Подруга волшебника обернулась к Темному Коню:
— Меня беспокоит Талак. Мне кажется, мы должны вмешаться!
Темный Конь понимал, чего она опасается. Сейчас для драконов
самое время напасть на Талак.
— Я собираюсь вернуться туда немедленно, тем более я обязан
своим освобождением принцессе Эрини. Но я потерял свою силу — я не могу даже
создать пространственный переход!
— Можно мне посмотреть? — Гвен протянула руки к
Коню-Призраку. Темный Конь чувствовал, как она слегка прикасается к его
сущности то там, то здесь, выискивая причину слабости. Закончив поиски, леди
Гвен опустила руки и покачала головой:
— Между тобой и… кем-то еще существует магическая связь.
Жеребец не поверил и повторил поиски, не обращая внимания на
сопровождающую их боль. Наконец он нашел то, что искал, и горько расхохотался.
От него исходила магическая нить, тонкая, почти не ощутимая, — но разорвать ее
он был не в силах.
— Я опять связан с Дрейфиттом! Уже во второй раз! Проклятый
колдун! Неужто я никогда от него не отделаюсь?
— Странная нить… — сказала леди Гвен. — Большинство подобных
связей похожи друг на друга, но эта какая-то необычная.
Темный Конь еще раз мысленно ощупал нить.
— Да… вот откуда моя слабость. Я стал источником, силы для
Дрейфитта! Нить понемногу вытягивает из меня энергию! Наверное, это началось,
когда принцесса Эрини перебросила меня в Гордаг-Аи.
— Разорви эту нить, — предложил Кейб.
— Нельзя, иначе он потеряет то, что осталось у Дрейфитта. —
Гвен с отвращением скривилась. — Грубо говоря, старый колдун украл частицу
сущности Темного Коня.
— Он пожирает меня заживо — вот что вы хотели сказать!
— Можно сказать и так.
— Как нам разделаться с этим? — с омерзением спросил Кейб.
— Можно убить Дрейфитта. Все, что он украл, вернется обратно
вместе с нитью. Может быть, даже что-то добавится от Дрейфитта.
— Мне ничего не нужно от Дрейфитта! Я не вампир — и не
убийца!
— Натан не учил меня ничему такому, — сказала леди Бедлам. —
Мне кажется, мысль об убийстве была бы ему так же противна, как и тебе, Кейб.
Но тогда остается…
— Остается что? — спросил Темный Конь тревожно. Ему
нравилось жить, и он отнюдь не собирался от этого отказываться.
— Если бы удалось уговорить Дрейфитта отпустить конец нити…
— Как же он сможет отпустить, если я не могу?
— Так ведь это же он создал ее. — Она взглянула на Темного
Коня, как, наверное, смотрела на своих детей, пристающих с глупыми вопросами.
— Простите меня, Янтарная Леди! Мне не приходилось попадать
в такие переделки уж не знаю сколько веков! Похоже, от них я отупел. Попасть в
ловушку именно в тот момент, когда Сумрак… Гвен оборвала его:
— Не стоит извинений, Бессмертный. Может быть, ты и не
демон, но я не могу думать о тебе иначе, и твое появление всегда предвещает
несчастье. Ради своей семьи и мира на этой земле я хочу остановить Сумрака —
даже если придется иметь дело с тобой. Может быть, я не права, но чем большее
расстояние отделяет тебя от моих детей, тем спокойней у меня на душе.
Темный Конь взглянул сначала на волшебника, а потом на леди
Гвен:
— Люди — странные, непредсказуемые существа, и вы, леди
Бедлам, — отличный тому пример. Часть вашей души хочет дружить со мной, другая
же часть… Когда все кончится — если кончится, конечно, — мы с вами еще раз
поговорим о наших отношениях.
Кейб, стремясь поскорей перевести разговор в более спокойное
русло, заметил:
— Нужно, чтобы Дрейфитт разорвал нить, так что ты должен
отправиться к нему.
— Я понимаю. Но не скажу, что эта мысль приводит меня в
восторг. Думаю, Дрейфитт не в Талаке, и город остался в руках у Мэла Кворина.
— О Талаке позаботимся мы с Гвен. Похоже, настало время
могущественному волшебнику Кейбу Бедламу и его любимой супруге, великой
чародейке — той, что очаровала мое сердце! — нанести типично чародейский визит
в Талак.
Леди Гвен смущенно взглянула на него:
— Мы появимся прямо на ступенях королевского дворца?
— Наверное, это не самая удачная мысль. Если бы это было так
просто, Короли-Драконы уже давно воспользовались бы этим ходом. Я думаю, лучше
появиться у городских ворот с фанфарами и фейерверками — иллюзорными, конечно
же.
— Какую причину мы придумаем, Кейб?
— Предложим Меликарду мир — ему всегда нравилось заключать
всякие мирные договоры. Под его ужасным обличьем скрывается неплохой человек.
— И принцесса Эрини старается вытащить на поверхность то
доброе, что в нем есть, — добавил Темный Конь. — Она станет надежным союзником
— когда выйдет за него замуж, конечно. Ну, коли вы присмотрите за Талаком, то
моя душа спокойна. Но если вы оба покинете Мэнор, с кем же останутся дети?
