Не смотри на нее. Не смотри на нее, Джекоб.
Карлик только плечами пожал.
– Ее, к сожалению, хранить нельзя. И действие слишком непредсказуемое. Такая досада, хоть плачь. Представляешь, какие барыши можно было бы на этом деле зашибать?
Джекоб почувствовал на себе взгляд Клары, но едва он на нее посмотрел, девушка отвернулась. А ведь только что эти вот пальцы ощущали ее кожу… Прекрати, Джекоб.
Он попытался было погладить Лису, но та ускользнула.
– Ну что, нашли вход? – спросил он.
– Да. – Она повернулась к нему спиной. – Оттуда смертью несет.
– Ерунда. – Валиант презрительно отмахнулся. – Это природный тоннель, он выходит прямиком на одну из подземных дорог гоилов. Большинство из таких лазеек они, вообще-то, теперь охраняют, но эта довольно безопасная.
– Довольно? – Джекоб явственно ощутил шрамы у себя на спине. – А тебе про этот вход откуда известно?
Валиант даже глаза закатил – настолько возмущал его подобный допрос.
– Король гоилов наложил запрет на торговлю самоцветами, но, по счастью, некоторые из его подданных сохранили здоровый интерес к коммерции, как и я.
– Говорю тебе, оттуда несет смертью, – повторила Лиса, и голос ее звучал чуть более хрипло, чем обычно.
– Вы, конечно, можете попробовать войти и с главного входа! – с неприкрытой издевкой предложил Валиант. – Как знать, может, Джекоб Бесшабашный – единственный из людей, кого с почетом пропустят в королевскую крепость и даже янтарной смолой не зальют.
Клара прятала руки за спиной, словно так ей легче забыть, кого эти руки только что обнимали.
Не смотри на нее, Джекоб.
Он дозарядил пистолеты, достал кое-какие вещи из седельной сумки: подзорную трубу, табакерку, пузырек зеленого стекла и нож Хануты. Рассовал по карманам патроны.
Лиса сидела невдалеке под кустом. Едва он подошел к ней, она вся съежилась – в точности как тогда, когда он нашел ее в капкане.
– Останешься здесь, будешь за ней присматривать, – распорядился он. – Если завтра к вечеру не вернусь, отведешь ее обратно в замок, к башне.
«Она. Ее». Он даже имя ее произнести не отваживался.
– Не хочу я с ней оставаться.
– Пожалуйста, Лиска!
– Ты не вернешься. В этот раз – нет.
Она оскалила зубы, но не укусила. В ее укусах всегда чувствовалась любовь.
– Бесшабашный! – Карлик в нетерпении подтолкнул его прикладом в спину. – По-моему, ты куда-то спешил.
Винтовку Уилла этот умелец превратил в какое-то совершенно невообразимое оружие. Поговаривали, что в руках у карликов металл способен даже корни пускать.
Джекоб выпрямился.
Клара все еще стояла у ручья. Когда он подошел к ней, она отвернулась, но Джекоб властно увлек ее за собой. Подальше от карлика, подальше от Лисы и лисьего гнева.
– Посмотри на меня. – Она попыталась вырваться, но он держал ее крепко, несмотря на то что сердце опять забилось сильнее. – Это ничего не значит, Клара. Ровным счетом ничего.
Ее глаза потемнели от стыда.
– Ты любишь Уилла, слышишь? Если ты его забудешь, мы не сможем ему помочь. И никто не сможет.
Она кивнула, но в глазах ее Джекоб видел отблеск того безумия, которое до сих пор чувствовал и в себе. Сколько это действует?
– Ты хотела знать, что я собираюсь делать? – Он взял ее руки в свои. – Я намерен найти Темную Фею и заставить ее снять с Уилла заклятие. – Заметив ужас в ее глазах, он предостерегающе приложил палец к ее губам. – Только Лисе ничего не говори, – прошептал он. – Иначе она за мной увяжется. И я клянусь тебе: я найду фею. А ты разбудишь Уилла. И все будет хорошо.
Как он хочет ее удержать! Ничего на свете он не хотел больше. Но он ее отпустил.
Уходя в ночь вслед за Валиантом, Джекоб не оглянулся. И Лиса не последовала за ним.
35. В земных недрах
Лиса оказалась права. Пещера, куда Валиант привел Джекоба, и впрямь провоняла смертью, и чтобы это почувствовать, вовсе не надо было обладать звериным нюхом. С первого же взгляда Джекоб понял, чье это логово. Пол сплошь усеян костями. Так, среди собственных объедков, живут только людоеды, однако здешний обитатель в последнее время, судя по всему, испытывал серьезный недостаток пропитания: многие из костей были от гоилов, мясо которых, вообще-то, людоеды не слишком жалуют. Среди костей валялись и вещи жертв: карманные часы, оторванный рукав платья, детский башмачок, такой маленький, что невольно сжималось сердце, записная книжка с заляпанными кровью страницами. В какой-то миг Джекоб хотел даже вернуться, предупредить Клару, однако Валиант потащил его дальше.
– Не беспокойся, – прошипел карлик. – В этих местах гоилы всех людоедов давным-давно истребили. Зато этот вот тоннель они, по счастью, не нашли.
И он тут же скрылся в расселине в скалистой стене. Для карлика она была в самый раз, а вот Джекобу пришлось протискиваться. Так называемый тоннель на поверку оказался попросту лазом, по которому на первых порах пришлось продвигаться вприсядку, а потом ход стал так круто заваливаться вниз, что Джекоб с трудом удерживался на ногах. В этой норе почти нечем было дышать, и Джекоб испытал огромное облегчение, когда они наконец-то выбрались на одну из подземных дорог, связывающих крепости гоилов друг с другом. Шириной с нормальную человеческую улицу, дорога была выложена фосфоресцирующей брусчаткой, откликавшейся на свет фонарика мягким зеленоватым свечением. Джекобу послышался откуда-то издали шум машин и что-то вроде жужжания ос.
– Что это? – спросил он у карлика, понизив голос.
– Насекомые. Они у гоилов канализацию очищают. В гоильских городах пахнет куда лучше, чем в наших. – Валиант извлек из кармана толстенный грифельный карандаш. – Нагнись-ка. Пора произвести тебя в рабы. Вот, «П», «Пруссан» значит, – пропыхтел он, выводя у Джекоба на лбу оглашенную им букву. – Это имя твоего хозяина, ежели кто спросит. Пруссан – это торговец, с которым я здесь веду дела. Правда, его рабы одеты поопрятней и уж точно не носят портупею. Отдай-ка ее лучше мне.
– Нет уж, благодарю, – буркнул Джекоб, хорошенько застегивая на себе плащ, чтобы прикрыть оружие. – Если меня остановят, хотелось бы полагаться не только на твою подмогу.
Они вышли на новую улицу, просторную, как бульвары в императорской столице, только окаймляли ее не ряды деревьев, а скалистые стены, и когда Валиант навел на них свет фонарика, на Джекоба из темноты глянули лица. Он-то всегда считал пустыми россказнями, что гоилы, дескать, чтут своих героев, выкладывая из их мертвых голов стены. Однако, как это частенько бывает, сказка оказалась былью. Сотни, нет, тысячи мертвецов смотрели на них со стены. Голова к голове, жуткая каменная кладка. Лица, как и у всех гоилов, смертью нисколько не искажены, только вместо угасших глаз вставлены золотистые топазы.
