У Джекоба уже вертелся на языке вежливый отказ, но Лиска его опередила:
– А на каком корабле вы служите, мистер Каннингем?
Каннингем указал на корабль позади себя:
– На «Титании». Сопровождаем груз оружия во Фландрию. Мы отбываем на закате.
Лиска одарила Каннингема своей наиобворожительнейшей улыбкой.
– Мы будем чрезвычайно рады, – промурлыкала она, вынув сверток с униформой у Джекоба из рук и незаметно спрятав его за спиной.
Каннингем так и просиял от восхищения, а Джекоб про себя торжественно попросил прощения у всех газетчиков, которых ему случалось проклинать за вранье и преувеличения.
– Конечно, – степенно подтвердил он. – Мы не спешим. Я был бы даже не прочь составить вам компанию в путешествии. Обожаю морские прогулки. – Еще ни разу у него с губ не слетало более беззастенчивой лжи.
Каннингем едва мог скрыть радость. Капитан «Титании» вполне разделял страсть своего первого офицера к охоте за сокровищами и разместил их в каюте, предназначавшейся для самого короля в тех случаях, когда его величество наносил визит на свой флагманский корабль. Каннингем представил их капитану в качестве Джекоба Бесшабашного и его супруги, отчего Лиска густо покраснела, и Джекобу пришлось объяснить, что они только недавно поженились. Это была далеко не последняя ложь, к которой ему пришлось прибегнуть за вечер.
Капитан угостил их таким сытным обедом, словно им предстояло путешествовать не три дня, а все триста. Кок уже сервировал десерт, когда «Титания» снялась с якоря, и Джекобу становилось все труднее переносить качку, а Каннингем все выпытывал у него подробности о приключениях, о которых англичане знали из газет. Когда капитан, щеголявший такими же невообразимыми усищами, как король, стал расспрашивать о способах людоедов приканчивать свои жертвы, Лиска, сославшись на кровожадность предмета разговора, откланялась. Джекоб с удовольствием последовал бы за нею, но Каннингем не отставал от него, так что пришлось утешаться тем, что Лиска наверняка разузнает все о сменах караула на борту и о путях к бегству, а там и ему удастся найти предлог, чтобы уйти. В иллюминаторе капитанской каюты виднелись фонари на мачтах другого фрегата, а перед ними – залитые лунным светом железные борта корабля Брюнеля.
– Надо полагать, мистер Брюнель во время подобных плаваний находится на борту «Вулкана»? – Джекоб очень гордился тем, что ему удалось задать этот вопрос как бы мимоходом.
Капитан с презрением покачал головой.
– По моим сведениям, он еще ни разу не покидал Альбион. Так, Каннингем?
Его первый офицер кивнул, а капитан налил себе бокал портвейна.
– Брюнель не большой любитель моря…
– Что заметно по кораблю, который он построил. – Капитан опрокинул содержимое своего бокала себе в глотку, как будто вместе с вином мог выплеснуть и железный корабль. – К несчастью, король совершенно от него без ума, в особенности с тех пор, как тот построил ему пресловутый безлошадный экипаж. Между делом их встречаешь уже на каждом шагу. Посмешище. Форменное посмешище. Вот и железный монстр там, за иллюминатором, делает из нас таких же клоунов. Бронированная нянька…
Джекоб не мог отвести глаз от «Вулкана», в то время как Каннингем и капитан увлеклись разглагольствованиями о былых морских сражениях и красоте охваченных пламенем деревянных кораблей. Вскоре эти двое перешли на рассуждения о пробивной силе современных пушек и о неприятном эффекте, когда они разрывают человеческие тела в клочья, и он поспешил откланяться, хотя история о потерянной руке Хануты им наверняка доставила бы немало удовольствия.
Когда Джекоб вышел наружу, из-за темных облаков выглядывала серебряная луна, поразительно напоминавшая луну из другого мира, а сияние ее красного близнеца превращало волны в ржавое железо. Лиска ждала на передней палубе. Под нею над пенящейся водой парило носовое украшение.
– Как твой желудок? – Никто, кроме нее, не знал о его отвращении к кораблям. Даже Ханута. – Тебе повезло, что море спокойно.
Как повезло и в том, что он, приняв лучшего инженера Альбиона за своего отца, свел знакомство с офицером королевского флота, наслышанным о подвигах Джекоба Бесшабашного. Может быть, удача опять стала благоволить ему. Пора бы уж…
– В носовой части три поста, – вполголоса сообщила Лиска. – Я отвлеку их, пока ты перемахнешь через поручни.
Один из караульных постов располагался в нескольких метрах от них, между спасательными шлюпками. Часовой глазел на Джекоба с Лисой. Что он видел? Влюбленных в лунном свете?
А что, если так оно и есть, Джекоб? Что, если он вдруг позволит себе забыть, чем Лиска была для него все эти годы? Даже часовому хочется ее поцеловать. У него это на лбу написано.
Ты разобьешь ей сердце, Джекоб.
Или Лиса разобьет его собственное.
– Чего ты ждешь? – Она сунула рюкзак ему в руки.
– Осторожнее с ним, когда будешь дразнить его надеждой. Он почти на две головы выше тебя.
Лиска усмехнулась.
– Думаю, твоя задача гораздо опасней!
Она направилась к часовому как бы невзначай, однако строго по прямой линии; так подбирается лисица к своей добыче.
Джекоб перелез через планширь. У носовой фигуры было тело дракона и голова человека. Данбар как-то готовил доклад по истории королевских флагманских кораблей и подметил, сколь велико сходство позолоченного лица этой статуи с изображениями Истребителя Ведьм. Джекоб понимал, что это всего лишь рискованная догадка, но, по слухам, фигура оживала при нападении врагов. Голова чародея на страже альбийского флота. Немного черной магии не помешает и в наше время. Данбар утверждал, что традицию оснащать носовую фигуру флагманского корабля чудодейственной головой ввел правнук Фейрефиса, не догадываясь о том, что некогда она принадлежала его прапрадеду-чародею.
Джекоб огляделся.
Роберт Льюис Данбар, я очень надеюсь, что ты не обманываешься!
Часового и след простыл. Куда Лиска его завлекла?
Ах, брось, Джекоб. Она уже взрослая.
Он вынул Рапунцелеву косу из табакерки. Золотой волосок был одной из немногих волшебных вещиц, которых он – спасибо Валианту – не лишился в крепости гоилов. Джекоб принялся сучить его пальцами, и волосок стал выпускать нить за нитью, пока наконец не сделался крепче любого троса. Один конец его Джекоб прикрепил к поручням. Другой послушно обвился вокруг шеи изваяния, стоило бросить его вниз. Джекоб перемахнул через поручни и начал на руках передвигаться по мерцающему тросу, пока не очутился на закорках у дракона.
Не смотри вниз, Джекоб.
Он мог, не дрогнув, стоять над любой пропастью, но от вида воды его едва не вырвало прямо на позолоченную голову Гуисмунда. Крылья, прижатые к туловищу дракона, были покрыты золотыми пластинами, однако шея и само тело были выпилены из выкрашенного в алый цвет дерева.
