Дунк, глядя на травяное поле и пустые места для зрителей, взвешивал свои возможности. Одна победа – больше ему не нужно. Тогда он сможет объявить себя одним из победителей Эшфордского турнира, хотя бы пробыл таковым только час. Старик дожил чуть ли не до шестидесяти лет, а победителем не бывал ни разу. На одну победу надеяться можно, только бы боги были милостивы. Дунк вспомнил все песни, которые слышал: о слепом Симеоне Звездоглазом, благородном Сервине Зеркальный Щит, принце Эйемоне, Рыцаре-Драконе, о сире Раэме Редвине и Флориане-Дураке. Все они побеждали гораздо более сильных врагов. Но все они были герои и благородные мужи, кроме Флориана. А кто такой я? Дунк из Блошиного Конца? Или сир Дункан Высокий? Скоро он это узнает. Дунк тряхнул мешком с доспехами и направился к торговым рядам искать Железного Пейта.
Эг в лагере потрудился на славу. Дунк остался доволен тем, что его оруженосец не сбежал.
– Ну как, хорошую цену вам дали за кобылу? – спросил мальчик.
– Почем ты знаешь, что я ее продал?
– Вы уехали верхом, а возвращаетесь пешком; но если бы у вас ее украли, вы были бы здорово сердиты.
– Мне хватило, чтобы купить вот это. – Дунк достал новые доспехи. – Рыцарь должен уметь отличать хорошую сталь от плохой. Смотри сюда: это хорошая работа. Кольчуга двойная, каждое звено сцепляется с двумя другими, видишь? Такая защищает лучше, чем одинарная. А шлем Пейт сделал круглый. Меч или топор отскочат от него, а плоский могли бы разрубить. – Дунк надел шлем на себя. – Ну как?
– У него нет забрала, – заметил Эг.
– Зато есть щели для глаз. Забрало – самое слабое место. – Железный Пейт тоже так сказал. – Знал бы ты, сколько рыцарей получили стрелу в глаз, когда подняли забрало, чтобы глотнуть свежего воздуха!!
– И гребня нет. Он совсем простой.
– Мне такой и нужен. – Дунк снял шлем. – Видишь, как блестит? Поддерживать этот блеск – твое дело. А кольчугу ты умеешь чистить?
– Это делают в бочке с песком, но у нас нет бочки. А шатер вы заодно не купили, сир?
– Я не настолько много выручил. – Парень чересчур нахален – надо выбить из него для его же блага. Но Дунк знал, что не сделает этого. Дерзость ему нравилась – он и сам хотел бы быть посмелее. Мой оруженосец не только храбрее, но и умнее меня. – Ты хорошо поработал, Эг. Завтра я возьму тебя с собой. Посмотришь на турнирное поле. Купим овса лошадям, а себе свежего хлеба. Может, и сыру прихватим, если найдем хороший.
– Но в замок мне не надо будет идти?
– Почему бы и нет? В будущем я сам намерен поселиться в замке и надеюсь перед концом заслужить себе место выше солонки.
Мальчик промолчал. Боится, видно, заходить в господский дом, решил Дунк. Иного от него и ждать не приходится. Ну ничего, с годами пройдет. Дунк снова стал любоваться своими доспехами, гадая, надолго ли сохранит их.
* * *
Сир Манфред был худощавый человек с кислым лицом. Он носил черный камзол с пурпурной молнией Дондаррионского дома, но Дунк и без того бы узнал его по гриве золотисто-рыжих волос.
– Сир Арлан служил лорду, вашему отцу, когда тот с лордом Кароном выкуривал Короля-Стервятника из Красных гор, сир, – сказал Дунк, преклонив колено. – Я был тогда мальчишкой, но уже выполнял обязанности оруженосца. Сир Арлан из Пеннитри.
– Не помню такого. И тебя тоже, мальчик, – нахмурился сир Манфред.
Дунк показал ему щит старика:
– Вот его девиз – крылатая чаша.
– Лорд, мой отец, повел тогда в горы восемьсот рыцарей и около четырех тысяч пехоты. Не могу же я помнить их всех вместе с их щитами. Может, ты и был тогда с нами, но… – Сир Манфред пожал плечами.
Дунк на миг онемел. Старик был ранен на службе у твоего отца – как же ты его не помнишь?
– Меня не допустят на турнир, если другой лорд или рыцарь не поручится за меня.
– Что мне до этого? Довольно, сир, я уже уделил вам достаточно времени.
Если он вернется в замок без лорда Манфреда, все пропало. Дунк посмотрел на пурпурную молнию, вышитую на черном шерстяном камзоле сира Манфреда, и сказал:
– Я помню, как ваш отец рассказывал в лагере о происхождении вашего родового герба. В одну грозовую ночь, когда ваш предок вез послание через дорнийские земли, стрела убила его коня, и он свалился наземь. Из мрака вышли двое дорнийцев в кольчугах и высоких шлемах, его же меч сломался при падении. Ваш предок подумал уже, что он обречен, но когда враги приблизились, чтобы прикончить его, пурпурная молния ударила с неба и поразила дорнийцев в их броне прямо на месте. Вовремя доставленное послание помогло Грозному Королю одержать победу над Дорном, и в награду он пожаловал гонцу дворянство. Став первым лордом Дондаррионом, воин поместил на своем гербе раздвоенную пурпурную молнию, а полем стало черное звездное небо.
Если Дунк полагал, что эта история поразит сира Манфреда, он горько заблуждался.
– Каждый кухонный мальчишка и конюх, когда-либо служивший у моего отца, знает это предание. Знакомство с ним еще не делает вас рыцарем. Ступайте прочь, сир.
* * *
С тяжелым сердцем вернулся Дунк в замок Эшфорда. Как убедить Пламмера допустить его на турнир? Но в башенке распорядителя не оказалось. Часовой сказал Дунку, что Пламмер, должно быть, в большом чертоге.
– Может, я здесь подожду? – сказал Дунк. – Долго ли он там пробудет?
– Откуда мне знать? Поступайте, как хотите.
Большой чертог был не столь уж большим – впрочем, и замок был невелик. Дунк вошел туда через боковую дверь и сразу увидел распорядителя. Тот стоял с лордом Эшфордом и еще полудюжиной человек в дальнем углу. Дунк направился к ним вдоль гобеленов с вытканными на них цветами и фруктами.
– …говорил бы по-другому, будь это твои сыновья, бьюсь об заклад, – сердито произнес мужчина с прямыми волосами и квадратной бородой – такими светлыми, что они казались белыми в полумраке, но Дунк, подойдя ближе, разглядел, что на самом деле волосы серебристые с золотым отливом.
– Дейерон не в первый раз такое выкидывает, – ответил другой, которого заслонял от Дунка Пламмер. – Не надо было посылать его на турнир. Он здесь не более уместен, чем Эйерис или Рейегаль.
– Ты хочешь сказать, что он скорее оседлает шлюху, чем коня, – сказал первый. Плотный, могучего сложения принц – это был явно принц – носил кожаный панцирь с серебряными заклепками под тяжелым черным плащом, подбитым горностаем. Серебристая борода не могла прикрыть целиком оспины на лице. – Нет нужды напоминать мне о недостатках моего сына, брат. Ему всего восемнадцать, и он еще может исправиться. И он исправится, клянусь богами, а если нет, то расстанется с жизнью.
– Не валяй дурака. Дейерон такой, каков он есть, но в нем все же течет наша с тобой кровь. Я не сомневаюсь, что сир Роланд отыщет его, а заодно и Эйегона.
– Да только турнир к тому времени кончится.
