Трэгг замолчал и еще раз глубоко затянулся. Затем он снова
посмотрел на Мейсона и заявил:
– Мне нужна шуба.
Мейсон нахмурился в задумчивости, продолжая постукивать
пальцами по столу.
– Я ее получу? – спросил Трэгг.
– Дайте мне подумать, – попросил Мейсон.
– Не торопитесь. Вы не в блошки играете.
Последовало молчание. Делла Стрит с беспокойством наблюдала
за непроницаемым и суровым, как гранит, лицом адвоката.
Внезапно Мейсон прекратил стучать пальцами по столу.
– Никаких сомнений в том, что это одна и та же девушка? –
обратился он к Трэггу.
– Конечно, сомнения есть. Здесь ни о чем нельзя говорить с
уверенностью. Именно поэтому я хотел лично встретиться с Албургом… Но та
девушка, что заложила кольцо, заложила и револьвер Боба Кларемонта. Это не
вызывает сомнений.
– Я одного не могу понять, Трэгг, зачем ей было это делать?
Ведь убийца Кларемонта точно знал, что револьвер засвечен. К нему опасно
прикасаться, как к раскаленной печке. Это оружие – билет в газовую камеру. Не
родился тот адвокат, которому удастся добиться оправдания для человека, у
которого обнаружили револьвер Кларемонта.
– Это вы мне рассказываете?
– А сколько она получила за револьвер?
– Восемнадцать долларов, – сообщил Трэгг.
– В каком он состоянии?
– В отличном. В том же, что и в день, когда Боб Кларемонт
поцеловал жену и детей и в последний раз пристегнул кобуру.
– Но убийца не может быть настолько глуп, Трэгг, – заметил
Мейсон.
– Убийца оказался настолько глуп. Я вам еще кое-что скажу,
Мейсон. С револьверов трудно снимать отпечатки пальцев. Не обманывайтесь тем,
что пишут в детективных романах. В девяноста пяти случаях из ста на них не
оказывается ни одного пригодного для идентификации отпечатка. Но на этом нам
удалось обнаружить один. Оружие лежало где-то в мокром месте, и до корпуса
кто-то дотронулся. Там образовалась ржавчина.
– Вы знаете, кому принадлежит отпечаток?
– Это правый указательный палец Томаса Седжвика.
Мейсон резко повернулся к Делле Стрит.
– Что ты сделала с шубой, Делла? – спросил он.
– Отнесла в безопасное место.
– Куда?
– В камеру хранения меховых изделий.
– Где квитанция?
– У меня в сумочке.
– Отдай ее лейтенанту Трэггу.
Делла Стрит открыла сумочку, вынула оттуда голубой листок и
протянула Трэггу.
Лейтенант встал, стряхнул пепел с сигары и сказал одно
слово:
– Спасибо.
– Секундочку, – остановил его Мейсон. – Нам нужна расписка.
– Выпишите ее, – попросил Трэгг Деллу Стрит.
– Пожалуйста, дайте мне квитанцию.
Трэгг вернул Делле Стрит листок, и она быстро отпечатала на
пишущей бумаге текст, вынула страницу и протянула Трэггу.
Лейтенант вставил сигару в уголок рта таким образом, чтобы
дым не застилал глаза, нагнулся и нацарапал внизу свою подпись.
Он какое-то время стоял молча, раздумывая, потом достал из
кармана фотографию, прикрепленную на бристольский картон, на которой было
изображено молодое мужское лицо с умными глазами, с твердой линией губ, не злых
и не жестоких, с волевым подбородком, прямым носом и красивой формы лбом,
окаймленным черными вьющимися волосами.
– Симпатичный, – заметил Мейсон.
– Очень ничего! – воскликнула Делла Стрит. – Кто это?
– Его больше нет. Взгляните на эту целенаправленность во
взгляде, честное лицо… Наверное, я становлюсь слишком сентиментальным для
полицейского.
– Боб Кларемонт? – догадался Мейсон.
– Боб Кларемонт, – кивнул Трэгг и вышел из кабинета.
Глава 6
В половине десятого Мейсон заглянул в Детективное агентство
Дрейка.
– Что нового, Пол? – поинтересовался он.
– Пока ничего, – ответил сыщик.
– О Файетте что-нибудь разузнал?
– С уверенностью утверждать не могу, но пять лет назад
какого-то Джорджа Файетта арестовали за то, что он держал тотализатор.
Возможно, это один и тот же человек.
– Не исключено. И что тогда произошло?
– Ничего.
– То есть как ничего?
– А так. Его арестовали, предъявили обвинение, освободили
под залог. Дело просто растворилось в воздухе.
– А залог на какую сумму?
– Сто долларов, – усмехнулся Дрейк.
– Похоже на фальшивку, – заметил Мейсон.
– Скорее всего.
– Ты выяснил, где он живет и все в таком роде?
– Нет. Пока скажу только, что он работал брокером по
закладным. Ну, например, у него есть собственность стоимостью двадцать тысяч
долларов. Он закладывает ее на двадцать пять, а потом выписывает обязательства
еще на сто тысяч, представляя все ту же собственность в качестве обеспечения.
– Ты в состоянии это доказать?
– Нет, черт побери. Ты давал мне задание разузнать, кто
такой Файетт. Если ты хочешь, чтобы я разоблачил шайку, занимающуюся операциями
с облигациями и закладными, то мне требуется по крайней мере пять помощников,
девять телохранителей и склад оружия. А тебе я советую соорудить для себя
погреб, в каких обычно укрываются от урагана. Это только в общем и целом.
– Я понял. Я надеялся, что мне позвонит Моррис Албург. Я
написал ему письмо и отправил с посыльным. Он передал его кассиру ресторана. Я
приложил для нее записку с просьбой передать послание Моррису, если он
позвонит.
– И что ты написал, Перри?
– Много всего. Во-первых, чтобы он нашел меня в любое время
дня и ночи. Сообщил твой номер и велел звонить сюда, если меня нет в конторе.
Особо подчеркнул, чтобы связался со мной, как только прочтет письмо, независимо
от того, в какое время… Я позвоню от тебя, Пол?
Дрейк кивнул.
Мейсон поднял трубку и сообщил оператору Дрейка номер
телефона в ресторане Морриса Албурга. Когда на другом конце провода ответили,
Мейсон попросил:
– Позовите, пожалуйста, мистера Албурга.
– Его нет на месте.
