– Думаете, ярлык поддельный? – спросил Моррис Албург.
– Нет, настоящий, – ответил адвокат. – Конечно, его могли
спороть с другой шубы и пришить на эту… Секундочку! Здесь что-то есть. Шов
новый. Нитки по цвету слегка отличаются от других.
Его пальцы ощупали подкладку в том месте, где он заметил
нитки другого цвета.
– Сюда определенно что-то зашито, Моррис, – сообщил адвокат.
Мейсон поднял глаза на владельца ресторана с немым вопросом.
– Вы – врач, – сказал Албург.
Мейсон внезапно стал осторожным.
– Это дело окружают странные обстоятельства, – заметил он.
– Это вы мне говорите?
– Давайте предположим, что эту шубку покупала сама девушка.
Это означает, что когда-то она была достаточно богата. Затем ей внезапно
пришлось уехать и оставить ее где-то. Она не могла взять ее с собой и не могла
поручить кому-то уход за ней, потому что не хотела или не смела.
– А дальше? – спросила Делла Стрит.
– Через какое-то время, за которое до шубы успела добраться
моль, девушка вернулась, – продолжал Мейсон. – Теперь уже удача ей не
сопутствовала. Она впала в отчаяние. Она отправилась туда, где хранилась шуба.
Надела ее. У официантки не оказалось денег, чтобы отдать ее скорняку на
переделку, или в ремонт, или как там называется то, что производят с
испорченной шубой.
– Да, денег у нее не было, – подтвердил Моррис Албург.
– Она устроилась работать к вам, – снова заговорил Мейсон. –
Наверное, дела у нее шли отвратительно, иначе она нашла бы другую работу.
Однако, когда она узнала, что ей выписан чек и стоит только попросить его у
вас, она внезапно запаниковала и убежала, не взяв ни чека, ни шубы.
Моррис Албург прищурил глаза.
– Теперь я догадался, – сказал он. – Вы все объяснили. Это
как дважды два – четыре. Она сидела в тюрьме. Может, пустила кусочек свинца в
своего приятеля во время ссоры. Не исключено, что ее оправдали, но она боялась
где-то появляться в шубе. Она…
– Тогда зачем было оставлять шубу на хранение? – спросила
Делла Стрит.
– Она не хотела, чтобы кто-то знал, что она замешана в
убийстве. Ее так и не идентифицировали… Минутку, а вдруг ее остановили пьяную
за рулем? Она представилась вымышленной фамилией, чтобы никто не знал, кто она
на самом деле. Ее посадили на девяносто суток. И она отсидела этот срок под
вымышленной фамилией. Вот мне, например, она представилась как Дикси Дайтон.
Сразу же звучит фальшиво, не так ли? Точно, она сидела в тюрьме.
Делла Стрит рассмеялась.
– С таким воображением, как у вас, Моррис, вам следовало
писать романы.
– С моим воображением я жду, что полиция вот-вот нагрянет ко
мне в ресторан, – уныло ответил Моррис. – Ну и влип же я – принял на работу
преступницу! Если ее разыскивает полиция, то они обвинят меня в том, что я ее
укрывал… Ладно, у меня есть друзья в управлении полиции.
– Не расстраивайтесь так, Моррис, – попыталась успокоить его
Делла Стрит. – Вы рисуете все в черном свете. Сейчас вы уже готовы представить,
что вас обвинили в убийстве и привязали к электрическому стулу или поместили в
газовую камеру…
– Не надо, – перебил ее Моррис так резко, что его голос
прозвучал, словно пистолетный выстрел. – Не шутите так.
На минуту воцарилось молчание, наконец Албург взял себя в
руки и многозначительно кивнул:
– Да, так, наверное, и есть. Когда-то она была богата. Потом
сидела. Возможно, из-за марихуаны. Да, скорее всего. Она отправилась куда-то на
вечеринку, где баловались марихуаной. Полиция устроила облаву, ее забрали. Ее
приговорили к шести месяцам, поэтому шуба висела в шкафу, за ней никто не
следил, пока хозяйка отбывала срок. Когда Дикси вышла, до шубы уже успела
добраться моль…
– Значит, когда она садилась в тюрьму, у нее были деньги, а
когда вышла – все потеряла, – сделал вывод Мейсон.
– Не спрашивайте меня. Это ваша версия. Я просто добавляю
недостающие моменты.
– Если она – богатая дама из высшего света, которую забрали
на какой-то вечеринке за то, что она баловалась марихуаной, и она просидела в
тюрьме шесть месяцев, то как так получилось, что после выхода на свободу ей
пришлось работать официанткой?
– А вот теперь вы задаете вопросы в свойственной вам манере,
мистер Мейсон, – заметил Моррис Албург.
– Расскажите нам поподробнее о том, как она исчезла, –
попросил Мейсон. – Что конкретно произошло? Мне нужны факты, а не теории,
созданные вашим воображением.
– Она просто ушла, как я уже говорил, – ответил Албург. – Я
услышал звонок из кухни, потом еще и еще. Так звонит мой повар, чтобы сообщить
официанткам, что заказ готов и его можно подавать на стол. Мне не нравится,
когда я повторно слышу этот звонок, потому что он означает, что официантки
плохо работают.
– Сколько их у вас?
– Пять девушек и один молодой человек, который обычно
обслуживает кабинки. Он уже давно у меня. У него лучший участок – в кабинках
дают самые большие чаевые.
– Понятно. Так что с той официанткой?
– После того как я услышал несколько звонков из кухни, я
решил выяснить, в чем дело. Рядом с плитой находится полка, на которую повар
выставляет готовые блюда. Она оказалась вся уставлена тарелками. Пища уже
начала остывать. Я отправился обратно в зал, чтобы дать взбучку официанткам. По
пути меня остановил один клиент и спросил, почему так долго не приносят заказ.
Я поинтересовался, кто его обслуживает. Он ее описал. Я сразу понял, что речь
идет о Дикси. Я начал ее искать, но той нигде не было. Вся накопившаяся на
полке рядом с плитой еда предназначалась для столиков Дикси. Я послал одну из
девушек в туалет и приказал: «Вытягивай ее оттуда. Больна, не больна, что бы
там ни случилось, вытягивай». Девушка сразу же вернулась и сообщила, что Дикси
там нет. И тут посудомойка мне говорит, что видела ее. Она вышла через черный
ход и куда-то понеслась по переулку. Вы должны понимать мое положение. Если
что-то происходит, то в первую очередь надо позаботиться о клиентах. Мы
работаем для них. Я велел девушкам взять по дополнительному столику, разнести
накопившиеся заказы и… вот я здесь, выплакиваю вам свои беды.
– Эта официантка подружилась с другими девушками?
– Нет. Держала язык за зубами.
– Вообще ни с кем?
– Не желала с ними общаться. Другие официантки считали, что
она задирает нос. А тут еще эта норковая шуба в придачу.
– Я думаю… – начал Мейсон.
Он внезапно замолчал, когда официант, обслуживающий кабинки,
отодвинул зеленую штору и похлопал Морриса Албурга по плечу.
