– Кто-нибудь там находился? – спросил Трэгг.
– Никого.
– Вскоре после этого вы позвонили Полу Дрейку. Данные
коммутатора показывают, что из семьсот двадцать первого номера связывались с
квартирой Дрейка, – заявил Трэгг.
– Все правильно.
Лейтенант повернулся к частному детективу.
– А что делали вы, Дрейк?
– Следовал указаниям Мейсона.
– Мейсон часто срезает углы, Пол, – вкрадчивым голосом
заговорил Трэгг. – Он очень ловок, находчив, искусен и знает все точки и
запятые в законодательстве. Его до сих пор не лишили права заниматься
адвокатской практикой. Он тащит вас за собой. Вы не знаете, где в законе стоят
двоеточия, а где другие знаки препинания. У вас лицензия частного детектива. Ее
очень легко лишиться. Так что давайте вас послушаем.
Дрейк с опаской посмотрел на Мейсона, ожидая увидеть какой-то
знак. Лицо адвоката абсолютно ничего не выражало.
– Я вам кое-что расскажу, ребята, – обратился сержант
Джаффрей к Мейсону и Дрейку. – Это убийство связано с еще одним – убийством
Боба Кларемонта. Боб был отличным парнем. Но это, в общем-то, к делу не относится.
Боб Кларемонт работал в полиции. Его отправила на тот свет шайка дешевых
мошенников, которые считали, что город находится в их руках. Боб вышел на след
чего-то крупного. Я не поверю, что его прикончили просто потому, что он
собирался арестовать кого-то, кто держал тотализатор. Вы, возможно, считаете,
что вас спасет ваша репутация, но на меня она никак не повлияет. Мне наплевать,
кто вы. Если потребуется, я доставлю вас в управление и хорошенько там
обработаю. Я хочу услышать ваше пение, птички, и чтобы прозвучали только
правильные ответы.
Лейтенант Трэгг предостерегающе посмотрел на Джаффрея, потом
на стенографиста и быстро добавил:
– Поймите, мы вам не угрожаем, но считаем, что вы, господа,
должны добровольно сделать нам заявление. Причем правдивое заявление. Точное.
Полное. Я предупреждаю вас, что, если вы попытаетесь что-то скрыть, у нас есть
возможность на вас надавить. А теперь рассказывайте, что произошло на самом
деле.
– Мне позвонил клиент и попросил приехать в эту гостиницу,
номер семьсот двадцать один, – заявил Мейсон.
– Кто клиент?
– Я не могу назвать вам его имя.
– Что произошло?
– Один человек вошел в комнату.
– Клиент?
– Не тот, что звонил.
– И что произошло потом?
– Лицо, которое находилось вместе со мной в комнате, вышло
на несколько минут. Я хотел, чтобы Пол Дрейк заступил на задание и проследил за
женщиной. Я позвонил ему. Это все, что мне известно.
Сержант Джаффрей встал с кресла.
– Минутку, сержант, – быстро остановил его Трэгг и
многозначительно указал на стенографиста. – Давайте допросим Пола Дрейка. У
него нет профессиональной неприкосновенности и привилегий адвоката, а при
сложившихся обстоятельствах, как мне кажется, он будет сотрудничать с нами. –
Лейтенант Трэгг повернулся к детективу. – Это дело об убийстве, мистер Дрейк. У
нас есть все основания полагать, что вы владеете доказательствами, относящимися
к нему. Я не собираюсь лезть в ваши личные отношения с Перри Мейсоном, но я
хочу услышать от вас все, что произошло и что имеет отношение к совершению
преступления. Начинайте.
Дрейк нервно откашлялся и заерзал на стуле.
– И не надо ходить кругами, – предупредил сержант Джаффрей.
– Это раскрытие карт. В течение следующих минут в этой комнате будет решен вопрос
о том, продолжать ли вам зарабатывать себе на жизнь, руководя частным
детективным агентством, или с ним покончено. Так что вперед.
– Перри, – с мольбой в голосе обратился Пол Дрейк к
адвокату, – мне придется рассказать им все, что я знаю.
Мейсон молчал.
– И у нас мало времени, – добавил сержант Джаффрей.
– Вы заставили нас ждать больше часа, – напомнил Мейсон.
– Замолчите! – рявкнул сержант Джаффрей. – Мы заставили вас
ждать, потому что собирали доказательства. И не обманывайте себя, мы их нашли.
Мы предоставляем вам единственный шанс показать, на чьей вы стороне. Начинайте,
мистер Дрейк.
– Я спал дома. Зазвонил телефон. Мейсон хотел, чтобы я
выяснил, кто был вместе с ним в семьсот двадцать первом номере.
– Мужчина или женщина?
– Женщина.
– Он упомянул имя?
– Если и да, то я не помню. Мне страшно хотелось спать.
Мейсон сказал, что женщина находилась вместе с ним в комнате, потом вышла, но
собиралась вернуться. Он велел мне сесть ей на хвост и разузнать, кто она.
– Вот так-то оно лучше, – заметил Джаффрей менее
воинственным тоном. – Давайте дальше.
– У меня было всего несколько минут, – продолжал Дрейк. – Я понимал,
что потребуется по меньшей мере два человека: один на улице в машине, а второй
в гостинице, кто мог бы показать, какая женщина выйдет из семьсот двадцать
первого номера. Одному человеку подобное задание не под силу. Объект заподозрил
бы лицо, которое встретил в коридоре, выйдя из номера, и подозрения усилились
бы, если бы это лицо поехало вместе с ней в лифте в такой ранний час.
Трэгг кивнул.
– Это был крайний случай. Вы сами знаете, что, работая по
делу, Перри Мейсон требует немедленных результатов. Ему нужно все, причем сразу
же. Он – важный клиент. Большую часть своего дохода я получаю от него. Я должен
выполнять его прихоти.
– Это не имеет значения, – перебил Трэгг. – Что вы сделали?
– Я позвонил в свою контору, чтобы выяснить, может ли кто-нибудь
из парней немедленно сорваться с места и ехать в гостиницу. Никого не
оказалось. Мой оператор коммутатора очень компетентна, и я…
– Ее фамилия? – спросил сержант Джаффрей.
– Минерва Хамлин.
– Продолжайте.
– Я велел Минерве временно закрыть контору, заглянуть на наш
склад, где хранятся различные костюмы и средства для изменения внешности,
которые мы иногда используем в работе, взять передник и головной убор
горничной, бросить их в чемодан и отправляться в гостиницу «Кеймонт», снять
номер и попросить комнату с окном на улицу.
– Почему на улицу? – поинтересовался Трэгг.
– Чтобы дать мне сигнал, – объяснил Дрейк. – Я велел ей
надеть форму горничной и занять пост в коридоре, откуда она могла бы видеть,
кто выйдет из семьсот двадцать первого номера. Когда объект сядет в лифт,
Минерва должна была бежать в свою комнату и сигнализировать мне фонариком. Я
припарковал свою машину перед зданием гостиницы. В такой ранний час я просто не
мог ее упустить. Если бы я точно знал, что объект в эту минуту сел в лифт, я
смог бы заметить, как она выходит из лифта и пересекает холл… Я припарковался в
таком месте, где виден и лифт, и холл. Я настроил наружное зеркало заднего
обзора таким образом, чтобы оно поймало луч света из комнаты, выходящей на
улицу.
