Весело подскакивая на мягкой капле, он скандирует бодрую
считалку, известную каждому минипуту:
Раз, два, три, четыре, пять,
Капля вышла погулять!
Капля грустная была,
И на речку побрела.
Раз, два, три,
Оказался это ты!…
Селения не дает брату возможности продекламировать считалку
до конца. Выхватив меч, она рассекает каплю, и массы воды, увлекая за собой
Барахлюша, обрушиваются на Артура. Оба мальчика отчаянно барахтаются, а когда
вода уходит, оказывается, что Артур лежит на земле, а Барахлюш сидит на нем
верхом. Оба промокли до нитки и страшно рады, что сегодня их больше не заставят
принимать душ.
— А теперь я хочу есть! — заявляет Барахлюш. — А ты, —
обращается он к Артуру, — разве не хочешь?
— Есть будем позже! — решает Селения, прилаживая к поясу
ножны. Держа в руках меч, она направляется в сторону зарослей, намереваясь
прорубить в них дорогу.
Барахлюш вскидывает на спину рюкзак и принимается искать
нож. Он хорошо помнит, что сестра оставила его там, куда воткнула извлеченный
из него колышек.
— Слушайте, где мой ножик? Куда он подевался? — взволнованно
спрашивает он. — Селения, иди сюда! У меня украли нож!
— Вот и прекрасно! Значит, ты больше никого не сможешь им
поранить! — даже не оборачиваясь, бросает ему сестра.
Юный принц в ярости, однако ему ничего не остается, как
присоединиться к своим спутникам.
* * *
Бабушка выходит на крыльцо. Солнце улыбается ей, но Артура
по-прежнему нет как нет. Нет больше и бутылок с молоком. Вместо них лежит
записка. Она поднимает ее и читает.
«Глубокоуважаемая покупательница, ваш счет исчерпан, вы
внесены в списки должников. Поэтому мы не станем отпускать вам молоко до тех
пор, пока вы не погасите вашу задолженность.
С почтением, Эмиль Джонсон, управляющий Молочной корпорации
Давидо».
Бабушка грустно усмехается: ничего удивительного в этой
записке она не видит.
Сунув бумажку в карман, она снимает с крючка фонарь. За ночь
свеча в нем сгорела полностью. Забрав фонарь, она возвращается в дом.
* * *
Барахлюш срывает с дерева красный шар и запихивает его в
рот. Он голоден как волк. Следуя его примеру, Артур срывает такой же шарик, но
не сует его в рот, а придирчиво рассматривает.
— Это моя любимая еда, — пыхтит с набитым ртом юный принц.
Артур недоверчиво обнюхивает полупрозрачный шарик, с виду
вполне аппетитный. Попробовав, мальчик убеждается, что шарик сладкий, чуть-чуть
с кислинкой. Если сравнивать его с едой людей из большого мира, то он больше
всего напоминает свежее песочное пирожное. Артуру шар нравится, и он с
удовольствием вгрызается в него.
— Мммм! Как вкусно! — мычит он. — А что это?
— Яйца стрекозы, — отвечает Барахлюш.
Артур застывает как вкопанный, по телу его пробегает
судорога, и, все, что он проглотил, оказывается на дороге. Чувство отвращения
оказалось сильнее голода.
Барахлюш хохочет и бежит вперед.
— Идите сюда! — зовет мальчиков Селения. Сама она давно
оторвалась от них, и теперь стоит в самом конце прорубленной ею тропы.
Кое-как почистившись, Артур подходит к ней. Следом подбегает
Барахлюш.
Мимоходом он успел сорвать еще какую-то съедобную гадость.
Селения стоит на краю большого каньона, сделанного руками
гуманоидов. Вдоль каньона те поставили огромные трубы в белую и красную
полосочку.
Артур с ужасом смотрит на сооружение… которое он сам и
сотворил. Это его оросительная система. По разноцветным соломинкам вода
поступает на грядку, к каждому росточку редиски. Живя в большом мире, он даже
предположить не мог, что его сооружение выглядит так ужасно…
— Ох, какой кошмар! — вздыхает Барахлюш. — Эти гуманоиды и в
самом деле сумасшедшие!
— Да, правда, отсюда водопровод смотрится неважнецки, —
смущенно соглашается Артур.
— Кто-нибудь может мне сказать, зачем нужно это безобразие?
— с нескрываемым отвращением спрашивает Селения.
Артур чувствует, что дальше отмалчиваться неприлично, и
нехотя произносит:
— Это оросительная система. По полосатым трубкам сверху
подается вода.
— Вода? Опять вода? — в ужасе восклицает Барахлюш. — Мы
здесь все утонем, когда эту систему включат!
— Понимаешь, я не знал, даже не подозревал, что вам это
может помешать, — вконец смутившись, оправдывается Артур.
— Ты хочешь сказать, что сам соорудил этот ужас? —
изумляется юный принц.
— Да, сам, чтобы поливать редиску, которая растет на грядке.
— Ох! Так вы едите эти противные штучки, сидящие в земле?
Вот уж действительно, эти гуманоиды совершенно сумасшедшие!
Селения сохраняет спокойствие и равнодушным взором окидывает
ирригационную систему Артура.
— Будем надеяться, что твое изобретение не попадет в лапы к
Ужасному У. В его грязных рукоклешнях оно принесет нам огромный вред!
Артур застывает как вкопанный. Однако, изумление его
относится не столько к словам девочки, сколько к тому, что он видит на дне
каньона.
— … А вот и он. Точнее, его армия, — шепчет Барахлюш,
устремив взгляд туда же, куда смотрит Артур.
Селения наклоняется и видит: на дне каньона суетятся осматы.
Те, кто сидят верхом на комарах, то и дело поднимаются в воздух и кривыми
резаками отсекают куски труб сверху. Внизу такими же резаками пешие осматы
перепиливают трубы у самого основания, а затем разрезают их на более мелкие
куски. Несколько осматов скатывают трубы в ручей, струящийся по дну каньона, и
те, словно бревна на лесосплаве, плывут по течению.
Кувыркаясь, соломинки для коктейля (а все помнят, что
полосатые трубы это именно они) плывут вниз по течению.
Нырнув в заросли кустарника, наши герои наблюдают за работой
осматов.
— Не понимаю, зачем им понадобились мои соломинки, —
недоуменно разводит руками Артур.
— Если они избавят нас от этих уродливых столбов, я даже
готов сказать им спасибо, — отзывается Барахлюш.
Селения дает ему подзатыльник:
