Тем временем мать Артура получает оплеухи, беззлобные, но
все же оплеухи. Это единственный способ разбудить ее. Когда же она, наконец,
открывает глаза, супруг, приподняв ее за плечи, минут пять трясет ее как грушу.
Первое, что она видит, когда пробуждается окончательно, это Давидо в наручниках
и полицейских, которые сажают его на заднее сиденье своей машины. Мать
хмурится: она уверена, что ей опять снится дурной сон.
— Сейчас тебе лучше, дорогая? — вежливо спрашивает ее
супруг.
Она не отвечает. Пристально глядя на полицейский автомобиль,
она ждет, взлетит он в небо или не взлетит.
Машина рвется вперед и, оставляя за собой густой шлейф пыли,
уносится, но не на небо, а по дороге в сторону города.
Значит, она не спит, и все, что вокруг нее, это, бесспорно,
реальность.
— Я чувствую себя прекрасно! — с некоторым опозданием
заявляет она, поднимаясь и разглаживая складки на платье. Бросив взгляд в окно,
она видит многочисленные ямы, вырытые ее супругом.
— Все прекрасно! — произносит она, словно ничего не
случилось. Крыша ее из-за многочисленных падений съехала набекрень и еще не
успела принять исходного положения. — Сейчас я тут приберусь немного! — говорит
она, словно речь идет об уборке на кухне.
Она мчится в сад и, схватив лопату, принимается закапывать
ямы.
Супруг смотрит на нее и беспомощно разводит руками. В
конце-концов он вздыхает и садится на край одной из ям. Остается только ждать,
когда крыша его жены встанет на место.
А пока… не будем ее останавливать! Ведь кто-то же должен их
закопать! Вот и он не препятствует жене утрамбовывать землю в яме, которую она
только что старательно засыпала.
Глава 17
Со времени необыкновенного приключения Артура прошла целая
неделя. Сад обрел почти прежний вид, перед крыльцом и на стоянке насыпали
свежего гравия, заменили расколовшиеся плиты на дорожках.
Словом, все по-старому, не считая запаха. Сегодня из окон
кухни вырывается густой запах съестного.
Бабулечка приподнимает крышку у кастрюльки и наслаждается
несравненным ароматом. Содержимое кастрюли тушится уже несколько часов, и с
каждой минутой запах становится все вкуснее — именно поэтому Альфред смирно
сидит в кухне возле самой плиты.
Бабушка опускает деревянную ложку в кастрюлю, зачерпывает и
краешком губ пробует содержимое. При виде того, как на лице ее появляется
довольная улыбка, становится понятно, что блюдо удалось. Готово.
Старушка хватает две тряпки, с их помощью подхватывает
кастрюлю за ручки и несет в гостиную. Ее встречает дружный гул голосов голодных
родственников и гостей.
— О-о-о!! М-м-м!!! — раздается со всех сторон довольное
урчание.
Арчибальд раздвигает бутылки, освобождая место для кастрюли,
издающей поистине божественный аромат.
— О! Шея жирафа! Мое любимое блюдо! — восклицает Арчибальд.
Его дочь, мать Артура, тотчас начинает испуганно вращать головой, но супруг
мгновенно это пресекает.
Мать успокаивается. Надо сказать, она по-прежнему немного не
в себе.
— Шучу! — восклицает Арчибальд и берет бутылку с белым
вином. — Вот, держи, дочь моя! Выпей стаканчик: капелька белого вина еще
никогда никому вреда не приносила! — говорит дедушка, наполняя бокал матери
Артура.
Он хочет налить и пятерым матассалаи, но те вежливо
отказываются.
Ни один из двух полицейских не собирается следовать их
примеру.
— Полицейские всегда готовы оказать услугу, особенно когда
требуется помочь распить бутылочку доброго винца, — шутит один.
Шутка приводит всех в хорошее расположение духа, а дедушка
даже закашлялся от смеха.
Бабушка шлепает его по спине и в перерыве между шлепками
протягивает ему стакан с вином. Дедушка берет его и залпом, на одном дыхании,
выпивает. Кашель прекращается, и он знаками просит жену перестать колотить его
по спине. Затем он берет бутылку и смотрит на этикетку. Это белое вино из
погреба самого Арчибальда. Крепость измеряется десятками градусов. Такое вино
может зажечь пожар не только в дыхательных путях, но и в мозгу. Теперь понятно,
кто научил минипутов готовить Огненный Джек!
Бабушка раскладывает кушанье по тарелкам, и комнату
заполняет аромат мяса по-бургундски. На тарелках лежат солидные порции, и все
ждут, когда же, наконец, хозяйка дома сядет и все приступят к еде. Последняя
тарелка наполнена, но один стул все еще пустует.
— А где же Артур? — спохватывается бабушка. Поглощенная
обязанностями хозяйки дома, она не заметила, как мальчик сбежал.
— Он отправился мыть руки, — убежденно говорит дед. — И
сейчас придет.
Бабушка понимает, что дед и внук снова в сговоре.
— Всем приятного аппетита, — произносит Арчибальд, стараясь
отвлечь внимание сотрапезников от внука.
— Приятного аппетита! — говорят друг другу собравшиеся и
принимаются с аппетитом поглощать мясо по-бургундски.
Разумеется, Артур и не думал идти мыть руки. Взбежав по
лестнице на второй этаж, он потихоньку проник в бабушкину спальню и снял с
гвоздя уже известный нам ключ. И теперь он, озираясь по сторонам, на цыпочках
движется по коридору, надеясь, что за ним не последует Альфред. Но вокруг все
спокойно. Когда подают мясо по-бургундски, Альфред обычно не отходит от стола
дальше, чем на метр.
Артур подходит к дедушкиному кабинету, и несмотря на
табличку на двери, гласящую, что вход воспрещен, вставляет ключ в замочную
скважину.
В кабинете вновь все как прежде. Письменный стол занял свое
привычное место, каждая безделушка, каждая маска нашли свой гвоздик. И всюду
громоздятся книги.
Подойдя к письменному столу, Артур приветствует его, словно
старого приятеля. Ласково погладив столешницу из черешневого дерева, он
проводит рукой по большому чемодану из буйволовой кожи, касается каждой маски.
Прежде, до случившихся с ним невероятных приключений, он очень любил играть с
этими масками. Теперь он взирает на дорогие его сердцу вещицы не только с
нежностью, но и с грустью. Ему очень не хватает его новых друзей.
Он подходит к окну, распахивает его, и в кабинет врывается
теплый летний воздух. Опершись локтями о подоконник, Артур со вздохом смотрит
вниз, на большой дуб, возле которого по-прежнему стоит садовый гном. В вышине,
в голубом летнем небе скромно висит тонюсенький серпик луны, стыдливо
побледневший от яркого света солнца.
