— Какое счастье, что тебя не слышит Мелинда, — сказала Мейбл. — На роль второго человека в государстве она, несомненно, претендует сама.
«Хорошо если не на первую», — подумала я.
— Кстати, хотела тебя спросить… Ты не замечала в последнее время в поведении принцессы ничего необычного?
— Не знаю. Наверное, нет. А что ты имеешь в виду? — нахмурилась Мейбл.
— Может быть, она встречалась с кем-то, с кем обычно не общается. Передавала какие-нибудь тайные послания. Или, к примеру, у нее было недомогание и она сама ходила к аптекарю.
— Да нет, не помню ничего такого, — задумчиво покачала головой девушка. — Единственное что… У нее действительно была одна странная встреча. Буквально вчера. Ты что, знала?
— Скорее предполагала, — уклончиво ответила я. — А что в этой встрече такого странного?
— Ну как, она же ходила туда без сопровождающих, — пояснила Мейбл. — Я видела, как она выскользнула из дворца. На ней был плащ с капюшоном, как будто она не хотела быть узнанной, и она несколько раз оглянулась, словно проверяя, не идет ли кто-нибудь по пятам.
— Понятно, — кивнула я. Тут есть о чем подумать. — А привидение ты как, больше не встречала?
— Хочешь поиздеваться? — огрызнулась камеристка. — Не старайся, Юджина тебе все равно не переплюнуть.
— Ну почему же, я вовсе не издеваюсь. Наоборот, вполне искренне интересуюсь.
Мейбл бросила на меня полный подозрения взгляд, но подтверждений тому, что я иронизирую, не обнаружила.
— Нет, с тех пор я его больше не видела. Но двух раз тоже, знаешь ли, хватило. Теперь я предпочитаю не покидать свою комнату после десяти часов вечера.
— Скажи, а как ты полагаешь, это не могла быть обычная светловолосая девушка, которой захотелось над кем-то подшутить?
— Не могла, — уверенно ответила Мейбл. — Во-первых, там никого, кроме меня, не было, а я сомневаюсь, чтобы какая-то девушка захотела так подшутить надо мной. Вот если бы это был мужчина, тогда да, я бы сразу заподозрила Юджина. Во-вторых, ее белизна — совсем неестественная, это не похоже на обыкновенную белую одежду и светлые волосы. А главное, она же летела!
— Летела? — удивленно переспросила я.
— Именно! Она передвигалась, не касаясь пола. Немного странно для шутки, правда?
Я задумчиво кивнула. Для шутки это и правда перебор. Но если не розыгрыш, то что же это на самом деле?
В оранжерею я возвратилась, получив добрую порцию пищи для размышлений. К вечеру у меня возникла одна идея. Хотелось проверить теорию принца о том, что привидение все-таки изображает самая обыкновенная женщина. К утверждению Мейбл о неестественной белизне бродящего по замку существа я отнеслась не слишком серьезно. Ночью, в темноте вообще трудно судить о цвете увиденного предмета, что уж говорить об оттенках. Что же касается способности привидения летать — это, конечно, более весомый аргумент. Но об этом я могла поразмыслить и позднее.
Вечером я расположилась перед зеркалом и принялась приводить себя в нужный вид. Снова пригодились белила, при помощи которых я уродовала себя несколько дней назад. Сегодня я опять нанесла их на лицо плотным слоем, но только не стала ни красить щеки, ни рисовать синяки под глазами. Далее настала очередь костюма. Для сегодняшних целей я приготовила свое единственное платье белого цвета. Для работы такое платье было непрактичным, для выхода — простоватым, а вот для роли привидения вполне могло подойти. Белого плаща я не нашла и представления не имела, где таковой можно раздобыть, поэтому решила обойтись простыней, которой придала нужную форму при помощи нитки с иголкой. Довершал образ светлый парик, одолженный у Аманды, моей приятельницы, профессионально занимавшейся макияжем и прической многих придворных дам.
К тому моменту, когда я завершила перевоплощение, колокол пробил одиннадцать раз. Теперь можно прогуляться по коридорам дворца. Мой план был предельно прост. Я хотела увидеть реакцию здешних обитателей на появление одетой в белое, но вполне себе живой женщины в поле их зрения в ночное время. Будут ли они убеждены в том, что видели привидение, или же с легкостью раскусят самозванку? Испугаются или подойдут поближе? Наконец, если само знаменитое привидение надумает выйти на встречу с сородичем, я тоже не стану возражать. Поболтаем с ним разок тет-а-тет и расставим все точки над «и».
Я тихонько вышла из оранжереи, поднялась на один из жилых этажей и принялась бродить по коридору. Увы, вокруг было пусто: дворец спал. Неужели все здешние обитатели так рано ложатся? Или многие так же, как и Мейбл, сидят по своим опочивальням, опасаясь встречи с привидением?
Продолжая бесцельно прохаживаться по этажу, я постепенно погрузилась в размышления. Итак, что мы имеем? Мелинда является главной претенденткой на престол, случись что-нибудь с Раулем. Она определенно беспокоится о вопросе престолонаследия, об этом говорит ее недоверие и неприязнь по отношению к Ридзу. Далее, она инкогнито отправляется на тайную встречу, и вечером того же дня на жизнь Рауля совершается покушение. Если бы не феноменальный нюх Тони, принца скорее всего уже не было бы в живых. Какой можно из всего этого сделать вывод?.. В сущности, никакого. Подозрений много, а фактов — ноль.
Я так глубоко задумалась, что не сразу заметила появившуюся в коридоре горничную. Мы были шапочно знакомы, поэтому я улыбнулась и помахала ей рукой. Совершенно неожиданно для меня женщина вскрикнула, схватилась за сердце и стала пятиться назад. Естественно, она почти сразу же споткнулась и упала.
— Вы не ушиблись? — с сочувствием спросила я.
Не задумываясь о своем внешнем виде, я поспешила горничной на помощь. Пока та копошилась на полу, я подошла, склонилась над ней и протянула руку, чтобы помочь встать. Горничная изменилась в лице, цвет которого стал еще более бледным, чем у меня, и принялась быстро отползать назад. Сообразив наконец, в чем причина ее странного поведения, я попыталась ободряюще улыбнуться, и именно это, похоже, окончательно доконало бедняжку. Она закатила глаза и потеряла сознание.
Что мне оставалось делать? Бросить ее в таком состоянии в пустом коридоре я не могла. Но и пытаться самолично привести ее в чувство — тоже плохая идея. Придя в себя и увидев над собой мое лицо, она, должно быть, снова потеряет сознание в ту же секунду. Поэтому я решила действовать по-другому. Подойдя к ближайшей двери, постучала. Ответа не последовало, и я постучала погромче.
— Откройте! — позвала я. — Тут женщине стало плохо. Помогите, пожалуйста!
Щелкнул засов, и дверь распахнулась. На пороге показалась молодая женщина, одетая в легкую ночную рубашку, поверх которой был наспех накинут халат. Взглянув на меня, женщина издала какой-то странный булькающий звук и медленно сползла по стене на пол.
Чертыхнувшись, я присела на корточки, взяла ее за запястье и пощупала пульс. Жить будет. Пожалуй, больше ничего предпринимать мне здесь не следовало. Стучаться в другие двери глупо, возвращать в чувство этих — тем более, дело могло закончиться чьим-нибудь сердечным приступом. Я уже почти решилась оставить все как есть и ретироваться, как вдруг у меня за спиной кто-то произнес:
