— Где остальные?
— Кто «остальные»? — не поняла я.
— Тебе виднее кто. С кем ты сюда приехала? Офицеры охраны, стрелки, стражники?
Я прикусила губу.
— Ваше высочество, а вы очень расстроитесь, если я скажу, что не будет никого, кроме тех, кто уже здесь? — Я мотнула головой в сторону фургона.
— Хочешь сказать, что приехала сюда одна?
— Ну, в какой-то степени.
— Объясни.
— После вашего исчезновения я оказалась некоторым образом в опале.
— Понимаю, — немного подумав, кивнул принц. — Дальше?
— А дальше — ничего, — развела руками я. — Сверху, — я молитвенно сложила руки и возвела очи к древесным кронам, — решили, что лучше будет обойтись без участия Говорящей. Так что вас до сих пор ищут. Надо отметить, ищут очень старательно и прилежно. Я так думаю, полкоролевства уже прочесали.
— Ясно. Кто взял на себя поиски?
— Росс.
— Ну конечно.
Принц говорил, как всегда, спокойно, но что-то в его интонации заставило меня ощутить постыдную волну злорадства. Все-таки затаила я злобу на советника, хотя до сих пор у меня даже не было времени это осознать.
— То есть ты хочешь сказать, — пристально посмотрел на меня Рауль, — что приехала сюда одна и тебя даже никто не прикрывал?
Я молча передернула плечами.
— Ты сама понимаешь, насколько это было опасно?
— Не так уж и опасно, — возразила я. — С моей-то компанией?
— Один удар кинжала — и никакая компания тебе бы уже не помогла.
— Ну… значит, не помогла бы.
В конце-то концов, какой смысл обсуждать то, чего в любом случае уже не случилось?
— Почему ты это сделала? — спросил принц, не отводя взгляда.
— А что, я нарушила какой-то ваш план? — припомнила я его собственные слова.
— Не говори ерунды. Ты спасла мне жизнь, я перед тобой в неоплатном долгу.
Ох нет, вот этого не надо. Принимать благодарность я умею еще хуже, чем помощь.
— Обожаю разговоры про неоплатный долг, — попыталась отшутиться я. — Вроде как раз он неоплатный, то и платить не нужно. Очень удобно.
Шутка не прошла; вернее сказать, принц вполне осознанно не пожелал принять сказанное как шутку. И ответил вполне серьезно:
— Проси все, чего хочешь.
— Хорошо. Хочу, чтобы вы все-таки поймали мне того дельфина сачком.
— Проси все, чего хочешь, кроме этого, — внес поправку принц.
— Ладно, тогда хочу большой букет ромашек, лично вами собранный.
— В это время года? Может, тебе еще подснежников нарвать?
— Можно и подснежников, — милостиво разрешила я. — Но ромашек — обязательно.
— Издеваешься?
Догадливый ты мой.
— Издеваюсь, — кивнула я. — Вы забываете, что я всего лишь выполняла свою работу, ту самую, для которой вы меня и наняли в качестве Говорящей.
— Глупости. Твои функции не распространялись за пределы дворца.
— Ничего подобного.
— Ты должна была искать отравителя, а не бросать вызов банде разбойников.
— То есть я превысила свои полномочия? Хотите, мы с собачками догоним их и извинимся? Тем из них, кого не хватит инфаркт, будет приятно.
— Я предпочитаю действовать более гуманно, посредством виселицы.
— Гуманность не всегда хороша. До сих пор им грозила виселица, и что? Они продолжали болтаться по здешним лесам. А вот теперь наверняка будут бежать к границе до тех пор, пока обувь не сотрется в пыль.
Это напомнило мне о недавнем визите к Пьеру и данном сапожнику обещании, и я воскликнула:
— Совсем забыла! Это вам.
Полуобернувшись, я на ходу извлекла из фургона сапог принца.
— Что это? — подозрительно спросил Рауль.
— Подарок, — брякнула я.
А что еще было отвечать? Сапог? Это было бы слишком банально.
— Мне? — на всякий случай уточнил Рауль.
— Вам, — радостно кивнула я, чувствуя себя жутко щедрой.
Принц повертел сапог в руке, перевернул его голенищем вниз, немного потряс и отложил в сторону.
— А почему он один? — осведомился Рауль.
— Ваше высочество, вот вам самому не стыдно? — упрекнула я. — Вам от всей души делают подарок, а вы спрашиваете, почему один, а не два? Впрочем, так и быть, я подарю вам второй, где-нибудь через год. Так у вас будет стимул меня не увольнять.
— Еще пара таких подарков, и стимул появится прямо противоположный, — заметил Рауль. — Он хотя бы правый или левый?
— Не помню, — призналась я. — А что, разве это имеет значение?
— Не знаю, — задумчиво проговорил принц. — Мне кажется, правый — это как-то более уважительно.
При ближайшем рассмотрении сапог оказался левым.
— Ну понятно, — вздохнул Рауль.
— Ладно, ладно, — поспешила исправить ситуацию я. — Через год проявлю большее уважение.
— Через год ты снова подаришь мне левый, — отмахнулся принц.
То ли подтверждая эту точку зрения, то ли, напротив, ее оспаривая, лошадь пронзительно заржала, дернулась и остановилась. Мы соскочили на землю. Я принялась осматривать ноги кобылки, щурясь при слабом свете уходящего дня, и быстро обнаружила небольшую, но глубокую рану. Понять, откуда она взялась, не составило труда: рядом с тем местом, где мы остановились, посреди дороги лежала крупная острая коряга. Я залезла в фургон и вернулась к лошади с дорожной сумкой, в которой было все необходимое, чтобы обработать рану.
— Она сможет идти дальше? — спросил принц.
— Не сегодня, — ответила я. — У меня есть с собой все, что нужно, так что через несколько часов она будет в порядке. Но не прямо сейчас.
Рауль посмотрел на небо. Уже ощутимо стемнело; даже не случись ничего с лошадью, мы не успели бы выбраться из леса засветло. А уж теперь о том, чтобы добраться до города до завтра, не могло быть и речи.
— Можно заночевать здесь, — неуверенно предложила я, — а можно проверить, нет ли поблизости какой-нибудь деревни.
— В животных ты разбираешься хорошо, а вот в географии хуже, — заметил принц. — Здесь нет никакого жилья, одни леса. Так что остановимся на первом варианте.
Пришлось распрячь повозку и устроиться на ночлег в стороне от дороги. Собак я отпустила погулять, птицы расположились на низких ветвях ближайших деревьев. Я принесла из фургона старое потрепанное одеяло и расстелила его на траве; большего комфорта здесь, к сожалению, не создать. Правда, в фургоне обнаружились кремень и кресало, и я решила попробовать отыскать немного сухого мха и развести огонь, хоть и сомневалась, что из этого что-нибудь получится.
