— Я выполнил твою просьбу, — холодно сказал Рауль, когда его сопровождающие почтительно удалились, оставив нас вдвоем. — Какого дьявола это было нужно? Или ты просто решила испытать пределы моего терпения?
— Пределы вашего терпения я испытала, когда впервые заявилась в вашу опочивальню, — тихо отозвалась я. — Ваше терпение заканчивается не так быстро, как вы это преподносите.
— Зато лучше тебе не увидеть, что бывает, когда оно заканчивается, — отрезал принц. — Для чего он здесь нужен?
— Он действительно нужен, — примирительно сказала я. — Если бы я собиралась крутить с ним шашни, вполне могла бы заняться этим в каком-нибудь более подходящем месте.
— Тогда что ты задумала?
— Хочу поставить точку в истории с привидением. У меня на руках почти все карты, не хватает только одной.
— Ты знаешь, кто это?
— Думаю, что знаю. Но прежде чем выдвигать обвинение, я должна это проверить. Именно поэтому без трубадура сегодня не обойтись. Хорошо, что вы привели с собой Тони. Будьте предельно осторожны, ничего не ешьте и не пейте без ее участия. Это уже ненадолго. Сегодня я намерена заработать своего дельфина.
— Может быть, все-таки сойдемся на черепашке в коробочке? — взмолился принц.
— Тогда я не скажу вам, кто убийца, — пригрозила я.
— Скажешь, куда ты денешься, — беззаботно отозвался Рауль.
— Ладно, скажу, но это будет нечестно.
— Я думаю, мы с тобой договоримся.
Заиграла тихая музыка; лакеи принялись обходить гостей с подносами, уставленными напитками. Оглядевшись и увидев в зале интересовавшую меня персону, я направилась к трубадуру, пробираясь между обсуждающими что-то придворными. По дороге я почти нос к носу столкнулась с Мелиндой. Глаза принцессы метали молнии. Я отвела взгляд и поспешно прошла мимо, не готовая вступать в противоборство с такой ненавистью.
— Ее следовало предупредить, — сказал Камиль, когда я наконец до него добралась.
— Нет, не следовало, — возразила я. — Но скоро она в любом случае все узнает. Итак?
— Да, — подтвердил он. — Я видел. Это она.
— Отлично, — кивнула я, проследив его взгляд.
После этого я вернулась назад к принцу.
Мой план заключался в том, чтобы подождать, пока прием закончится, и лишь тогда взять «привидение», не привлекая излишнего внимания. Однако принцесса внезапно заявила, что у нее разыгралась мигрень и она намерена удалиться к себе. И, не откладывая в долгий ящик, зашагала к двери. Фрейлины последовали за ней. Надо было либо рисковать, допуская отсрочку, либо поспешить. Я медлила, но, видя, что «привидение» вот-вот ускользнет, все-таки решилась преградить ему дорогу.
— Рыжие волосы идут вам гораздо больше, чем светлые, Отилия, — сказала я, выступая фрейлине навстречу.
Мелинда, уже почти достигшая двери, остановилась и обернулась. Отилия молчала, только смотрела на меня с такой жгучей ненавистью, что та казалась почти материальной. Ну что ж, мне сегодня не привыкать. Издержки выполняемого задания.
— Что за чушь ты несешь? — фыркнула Эльвира. — У Отилии никогда не было светлых волос.
— Не хотелось бы вступать с вами в спор, Эльвира, но — были, — возразила я. — Точнее сказать, бывают. Иначе как бы она могла ходить по дворцу, изображая привидение?
— Отилия? — изумленно спросила принцесса, подходя поближе.
— Какая ерунда! — воскликнула Эльвира, оглядываясь на остальных придворных дам. — Эту психованную давно надо сдать в приют для умалишенных, там ей самое место! С чего она взяла, что кто-то мог…
— Эльвира, помолчи. — Голос Рауля прозвучал, как обычно, негромко, но разом прервал все прочие разговоры. — Говори.
Последние слова были обращены ко мне. Я прекрасно видела: принц совсем не доволен тем, что сейчас услышал. Что ж, оно и немудрено.
— Сейчас и здесь? — на всякий случай уточнила я.
— Сейчас и здесь, — жестко повторил он, глядя при этом не на меня, а на по-прежнему молчащую Отилию.
— Хорошо. Вы позволите задать один вопрос свидетелю?
— Я жду, — нетерпеливо сказал Рауль.
— Камиль! — позвала я трубадура, жестом подкрепляя свой призыв.
Мелинда вздрогнула, но, думаю, этого не заметил никто, кроме меня. Трубадур склонился перед принцем.
— Итак? — Взгляд Рауля был тяжелым.
— Рассказывай, — кивнула я трубадуру.
— Около трех недель назад, почти сразу после того, как мы дали первое представление, к нам пришла женщина, — начал говорить Камиль. В его голосе не было ни тени волнения, да и вообще, похоже, трубадура ничуть не смущало то, что он находится в присутствии столь знатных людей. — Она спросила, есть ли у нас светлый женский парик. Артисты используют парики для некоторых своих представлений, — пояснил он. — У них есть несколько париков разных цветов — иссиня-черный, коричневый, даже голубой. И белый тоже был. Белла — артистка, которая играет Коломбину, — ответила, что есть. Та женщина попросила показать его. Белла принесла парик, женщина взглянула на него и сказала, что хотела бы его купить. Она предложила хорошую цену, и, поскольку этот парик давно уже не использовался, сделка состоялась.
— Эта женщина находится сейчас здесь? — спросила я.
— Вот она.
В толпе фрейлин послышался громкий шепот: трубадур указал на Отилию. Мелинда переводила взгляд с трубадура на свою фрейлину, затем на меня, и снова по кругу; по-моему, за это время цвет ее лица успел поменяться несколько раз. Рауль, однако, не обратил внимания на гамму чувств, отразившуюся на лице сестры; его внимание было полностью сосредоточено на Отилии.
— Это ничего не значит, — процедила она, впервые снизойдя до ответа.
— Само по себе, наверное, нет, — согласилась я.
— Какое это имеет значение, купила ли она парик? — недоуменно спросила одна из фрейлин.
Другие ее поддержали.
— Ведите себя тише, дамы, — резко оборвал их Рауль. — Или разойдитесь по своим комнатам.
Женщины тут же притихли: уйти и пропустить все самое интересное никому не хотелось.
— Я прошу прощения, — осторожно сказал Ридз, выступая вперед, — но, может быть, вы все-таки объясните нам, что здесь происходит, в самых общих чертах?
Я покосилась на принца. Он молчал, и я сочла это за разрешение ответить.
— За последние три недели на жизнь его высочества было совершено несколько покушений. Об одном из них известно всем, но организовавший его человек был пойман и обезврежен несколько дней назад, поэтому речь сейчас идет о других.
— Разве не все покушения устроил Вилстон? — нахмурился Ридз.
— Удовлетворите мое любопытство, Джозеф, — прищурилась я. — О скольких покушениях вам было известно?
