Макс дергает поводья, и божья коровка планирует на землю.
Прежде чем Артур успел испугаться, жучок приземлился между двух травинок,
сделал несколько шагов по ржавой трубе и внезапно провалился в открывшееся у
него под ногами отверстие. Артур тотчас вспомнил, что труба, по которой они
удирали из дворца Ужасного У, действительно в одном месте проржавела, и в
образовавшуюся дыру было видно голубое небо. Но тогда они не могли
воспользоваться дырой как выходом, потому что она находилась слишком высоко.
Зато теперь Максова божья коровка использует ее как вход.
Чтобы так ловко вести машину, надо хорошо знать местность.
Покачиваясь, божья коровка летит между ржавых стенок трубы, освещая
замусоренное дно приятным фиолетовым светом. Как принято среди клевочуваков,
Макс небрежно держит руль одной рукой. Никакого волнения, никакого желания
вцепиться в руль обеими руками — даже на самых замысловатых виражах. Когда
принадлежишь к племени клевочуваков, приходится все время выглядеть клево, даже
когда ты за рулем.
Глядя на скользящие мимо стенки трубы, Артур восхищен
уверенными движениями Макса, который, подлетая к развилке, всегда ухитряется
направить авто в нужную сторону.
— Кажется, я узнаю эти места! — восклицает Артур. — Я тогда
проезжал здесь на своем автомобиле.
— А что у тебя за тачка? — заинтересовавшись, спрашивает
Макс.
— Да так, всего лишь «феррари». Пятьсот лошадей, — нарочито
небрежно бросает Артур.
— Пятьсот лошадиных сил? А сколько это будет в божьих
коровках? — с удивлением спрашивает Макс.
Он никогда не слышал, чтобы мощность машины измерялась в
силах каких-то лошадей.
— Э-э-э… ну, я не знаю! — отмахивается мальчик.
Действительно, задачка не из легких — быстро сосчитать,
сколько нужно взять божьих коровок, чтобы заменить ими хотя бы одну лошадь.
Макс жмет на рычаг. Скорее всего, это тормоз, потому что
насекомое тотчас выкидывает лапки и опускается на землю. Перебирая всеми шестью
лапками, оно, словно приземлившийся на взлетную полосу самолет, постепенно
замедляет ход. Свернув прозрачные крылышки, божья коровка прикрывает их жестким
панцирем и, наконец, окончательно останавливается.
Интересно, может, им сейчас даже трап подадут?
Нет, трапа им никто не подает. Они еще не добрались до цели.
Поэтому Макс жмет на кнопку, и божья коровка возобновляет свой бег.
— И как тебе? Твоя «феррари» так умеет? — спрашивает Макс,
явно гордясь своей божьей коровкой.
— Нет, так не умеет, — честно признается Артур; ему не
хочется отравлять другу удовольствие.
Коровкомобиль подбегает к широкому отверстию, тому самому,
откуда на город минипутов хлынула вода, пущенная коварным У. Артур помнит, как
беглецы изо всех сил колотили в городские ворота, а в это время вода,
вырвавшись из трубы, буквально наступала им на пятки. Это было в тот день,
когда он вместе со спасенным им дедушкой, Селенией и ее братом, принцем
Барахлюшем, сумели вырваться из когтей Ужасного У.
Сейчас Артур снова стоит перед знакомыми воротами, и сердце
его сжимается точно так же, как оно сжалось, когда он впервые увидел принцессу
Селению. Стоит только Артуру подумать о предстоящей встрече с Селенией, как
сердце его вновь стучит громко, словно бубен в руках шамана. Мы часто забываем,
что возвращение — гораздо более тяжелое испытание, чем приезд, особенно когда
приезжаешь впервые. Когда ты возвращаешься туда, где прежде был счастлив, то
заранее предвкушаешь радость от встречи с друзьями, с полюбившимися тебе
местами. Но к радости твоей примешивается тревога: что, если твой друг
изменился и не ждет тебя? А твое любимое дерево спилили, и на его месте теперь
стоит бетонная тумба? «С глаз долой — из сердца вон», — гласит пословица. От
этой мысли у Артура кровь стынет в жилах, и он содрогается, словно ему за
шиворот налили холодной воды.
— Приехали! Давай, приятель, вперед! А мне пора сматываться.
Я не хочу надолго оставлять моих девочек одних! — заявляет Макс, не подозревая,
насколько слова его пугают Артура.
Если Макс боится оставить своих жен даже на час, что тогда
должен думать Артур, который не виделся с Селенией целых десять лун?
«Она, наверное, меня даже не узнает», — с ужасом думает он.
На прощанье Макс машет мальчику рукой, затем круто
разворачивается, и его коровкомобиль с места развивает такую скорость, что
далее самому резвому гамулю за ним не угнаться.
Артур смотрит ему вслед, и сердце его сжимается. Ему очень
не хочется одному идти навстречу неизвестности. Он был бы рад любому обществу,
даже обществу выпендрежного клевочувака.
Но жизнь устроена так, что желания наши довольно редко
совпадают с нашими возможностями. Как говорит дедушка Артура, се ля ви — такова
жизнь! Что ж, Артур был обязан откликнуться на призыв о помощи, а узнает его
Селения или нет — дело десятое. И все же кто отправил мальчику паучка с рисовым
зернышком?
Настает час решительных действий. Но операцию по спасению
может провести только отважный холерик, меланхолику она не по зубам. И Артур,
собрав в кулак всю свою волю, принимается яростно колотить в ворота. Каждый его
удар эхом отдается в огромной трубе, но по другую сторону ворот, похоже, ничего
не происходит. Там царит тишина, словно в городе не осталось никого из
минипутов. Артур вздрагивает. «Неужели я опоздал?» — мелькает у него в голове
предательская мысль. Если Селения его не узнает, это плохо, но поправимо, а вот
если он ее потеряет — это скверно и непоправимо.
Мысль о возможном несчастье придает ему силы, и он вновь
набрасывается с кулаками на эти чертовы ворота, равнодушно стоящие на страже
неизвестности.
Мальчика охватывает паника, ему приходится сделать несколько
дыхательных упражнений, чтобы взять себя в руки и попытаться рассуждать
логически.
«Думай, Артур, думай! Должно же быть какое-то решение!»
повторяет он, бегая вдоль ворот, словно тигр по клетке.
Внезапно перед ним забрезжила искорка надежды.
— Перископ! — восклицает он, хотя услышать его некому.
Он вспомнил о зеркальном устройстве, позволявшем жителям
города видеть все, что происходило за его стенами, не открывая ворот, а также о
небольшом смотровом окошке, в которое привратник всегда мог разглядеть того,
кто стучал в ворота. Теперь главное — найти, где расположено нижнее зеркало перископа
или хотя бы форточка привратника.
