Внизу он увидел шатер воинов бонго-матассалаи и петлявшую
вокруг речку. В свое время с помощью ястреба Артур овладел искусством делать
свое зрение необычайно острым. И теперь он, прищурившись и проделав несколько
мимических упражнений, ясно различил прыгающий в волнах орех, стремительно
движущийся к водопаду. Уже несколько часов друг-ястреб, поджидая Артура, то
парил над речкой, то нарезал круги в вышине. Ястреб очень волновался за своего
друга: ведь тому сейчас предстояло доказать, что человек и птица — тоже
родственники. Распластав в воздухе крылья, ястреб ясно указывал Артуру место,
где проходило плавно идущее вниз воздушное течение, позволявшее мальчику
продержаться в воздухе несколько дополнительных секунд и продлить свой полет до
самой реки. Мальчик принял сообщение и кивком поблагодарил ястреба.
Набрав в грудь побольше воздуха и раскинув как можно шире
руки, Артур вспомнил все уроки большой птицы и бросился со скалы в пустоту. В
первые секунды он даже не дышал — настолько высота захватила его. Затем он
почувствовал сопротивление воздуха и изменил положение рук, постаравшись
попасть в струю воздушного потока, указанную ему пернатым хищником. Охвативший
Артура теплый воздух подтвердил, что он справился с заданием и сумел войти в
воздушное течение, плавно спускавшееся вниз. Это был единственный способ
добраться до реки, слишком удаленной от скалистого берега, чтобы с него можно
было непосредственно спрыгнуть в воду. Раскинув руки, как учил его ястреб,
мальчик немного расслабился. Птица, летевшая впереди, прокладывала ему дорогу.
Когда ястреб обернулся, он с удовлетворением констатировал, что его ученик
летит как птица. Ну… почти как птица. Уловив устремленный на него взгляд
ястреба, Артур расслабленно улыбнулся, тотчас потерял невосполнимые секунды и
со всего размаху плюхнулся прямо в реку.
Мимолетные секунды доставленного себе удовольствия дорого
ему обошлись. Вместо того чтобы перегруппироваться и стрелой войти в реку,
Артур, растопырившись, как лягушка, плюхнулся на поверхность воды животом. Как
птица, ударившаяся о невидимое стекло. И, разумеется, сильно ушибся. Ястреб же,
снизившись до самой воды, инстинктивно взмыл вверх.
«Да, гораздо проще, когда у тебя настоящие крылья», —
подумал Артур, одной рукой рассекая волны, а другой держась за покрасневший
ушибленный живот.
Тем временем орех неумолимо приближался к водопаду, и у
Артура не было времени ни на жалобы, ни на отдых. Добравшись до берега, он
выскочил из воды, отряхнулся, словно мокрая кошка, и вновь припустился бежать.
Сейчас он бежал значительно медленнее, чем в начале испытания. С зайцем
покончено. Привет черепахам. И все же он оказался у края водопада в одно время
с орехом. Бросившись на землю, мальчик протянул руку и кончиками пальцев
схватил орех.
Из его ушибленной груди вырвался глубокий вздох облегчения.
Вздох утомленного, но довольного зверя, настигшего добычу. И, свернувшись
клубком, он мгновенно заснул на прибрежной траве, казавшейся ему в тот миг
гораздо более мягкой, чем собственная кровать. Артур выдержал испытание. Он не
только добыл орех, но и полностью слился с природой.
— Артур, ты полностью слился с природой, — повторил вождь
матассалаи, вручая ему знак отличия — орден «За заслуги перед природой»,
учрежденный воинами племени.
Знак отличия — это маленькая ракушка с проделанной в ней
дырочкой, через которую пропущена тонкая шерстяная нитка, чтобы ракушку можно
было носить на шее. Теперь Артур стал членом племени. Он был включен в великий
круговорот природы.
В тот вечер усталый и разбитый Артур буквально спал за
столом, а когда вышел из-за него, то чуть не упал.
— Что случилось? Почему ты ничего не ешь? — взволнованно
спросила его мать.
Она всегда волновалась, когда тарелка сына на протяжении
всей трапезы оставалась нетронутой или — еще хуже — пустой.
— Нет, я… ем! — ответил он, показывая ей орех.
И пальцами раздавил скорлупу ореха. На отца этот фокус
произвел огромное впечатление.
— Ты не можешь питаться только орехами! — заявил Арман. —
Орехи не являются пищей для людей!
— Этот орех является!
— Почему именно этот? — глупо спросил отец.
Он не мог себе представить, чем отличается один орех от
другого. Впрочем, он никогда не делал никакой разницы между лесным орехом и
миндалем, между оливками и маслинами, между чипсами и цукатами для аперитива.
Эти и подобные им забавки служили, чтобы занять рот до еды. Однако его сын
прекрасно чувствовал разницу между орехом лесным и орехом грецким, между
семечком подсолнуха и семечком тыквы. Артур превосходно разбирался в дарах
природы.
— Потому что именно этот орех… я заслужил! — ответил сын, а
потом медленно очистил свой орех от скорлупы и сгрыз его.
Желая обратить на себя внимание внука, Арчибальд закашлялся,
а потом осторожно расстегнул ворот рубашки и, не привлекая ничьего взгляда,
показал Артуру висевшую у него на шее ракушку. Дед и внук обменялись
заговорщическими улыбками. Страшно гордый тем, что Артур выдержал испытание, да
еще с первого раза, Арчибальд даже пустил слезу.
Великий вождь берет палку и шевелит ею угли. Воспоминания
вызывают у него улыбку. Артур действительно прекрасно прошел дистанцию и
заслужил свое место у племенного костра. Теперь ему можно доверять.
Склонившись над костром, один из воинов заглядывает в
стоящий на тлеющих углях горшок.
— Кто хочет еще стаканчик маргариток? — с улыбкой спрашивает
он.
На лицах его соплеменников появляются улыбки: они разом
вспомнили, какой хохот царил в шатре утром, когда Артур еще был с ними.
И тут, ко всеобщему изумлению, перед взорами воинов
предстает Маргарита.
При ее появлении бонго-матассалаи все как один вскакивают и
отбегают подальше от костра: похоже, они, в самом деле, поверили, что это
бабушкин призрак, выскочивший из горшка с намерением отомстить им за насмешки.
— Эй! Куда же вы? Что-то вы больно пугливы для великих
воинов! — уперев руки в бока, командным голосом произносит бабушка.
Нет никаких сомнений, это не призрак, а живая и здоровая
бабушка, а главное, ни капельки не сонная, хотя ночь уже в самом разгаре.
— Простите нас, Маргарита, но… мы как раз говорили о вас! —
оправдывается вождь.
Но у бабушки срочное дело, и она не намерена выслушивать
жалкие оправдания каких-то там воинов.
— Случилось ужасное несчастье. И вы должны помочь
Арчибальду, — заявляет она таким тоном, словно отдает приказ, и, развернувшись,
идет к дому. У нее даже в мыслях нет, что кто-нибудь посмеет ее ослушаться.
