Егоркой, кстати, его звали только двое мужчин Соковых, Настя – исключительно Егорушкой, а все прочие, вплоть до управляющего имением – Егор Пантелеевич.
Услышав от хозяина о показательном поединке, казак, естественно, возражать не стал, но недовольно буркнуть типа «Баловство все это…» не преминул.
И маску его надеть уговорили насилу. Явно считал, что я его не зацеплю. Напрасно. Мы встали на исходную и по отмашке подполковника начали.
Ну да. Впечатляет «веер», который он тут же поставил между нами своей саблей. На противника со слабыми нервами, может, и подействовал бы. Как ферзевый гамбит на начинающего шахматиста – несколько пешек пожертвовать, зато фигуры развить. Но при спокойной и аккуратной защите – верный проигрыш атакующего.
Так и здесь: спокойно держать дистанцию и ждать – протыкается этот «веер» на раз. Если поймать момент, конечно. Терпим, ждем…
Егорку поначалу очень манило мое выставленное правое колено, казалось, наверное, что из той позы «раскоряки», в которой я двигался, увести его из-под удара не успею. Многим так кажется, из тех, кто на дорожке не стоял…
На этом я его и поймал в первый раз: колено, разумеется, убрал и ткнул навстречу куда поближе. Ну а поближе как раз маска и оказалась. Зрители слегка загудели, а Настя даже зааплодировала. Рановато, елки-палки, не разозлился бы мой будущий наставник по верховой езде.
После того как я показал, что его «зеркало» пробивается шпагой, Егорка действовал поаккуратней и выпендриваться на публику перестал. Но клинок в руке уральского казака продолжал порхать, выписывая восьмерки. Вот под это колющим я лезть не рискнул. А ведь шпага и рубить может.
Показательный в выпаде по голове – естественная защита-пять – перенос, и рублю его правый бок, тут же сам на автомате ставлю пятую, чувствую клинком прилетевший в голову ответ и мгновенно отвечаю сам. Есть!
Пусть бок в реальной ситуации я бы ему только поцарапал, но второй ответ в голову был действительно травмирующим – даже если не убил бы, то ошарашил точно.
Ой, наживу я врага, где не надо! Пропустить, что ли, укол-удар какой-нибудь? Неа, не умею – будь что будет.
Но беспокоился я напрасно: в следующем эпизоде я обвел саблю противника и вдогонку за уходящим клинком потянулся своей шпагой к груди соперника. Ну не просто потянулся, само собой в выпаде.
Бздыньш! Его я не достал, а по башке получил. В общем, если бы все опять-таки было реально, то половина от моего штатного количества ушей валялась бы под ногами. Поймал меня Егорка. Красиво поймал. Мысленно аплодирую.
И теперь уже, слегка разозленный, я уделал соперника флешью вразрез. А ты думал! Но атаковали мы оба, и все чуть не закончилось плачевно: мой клинок, уперевшись в грудь Егорки, не выдержал скорости нашего сближения и сломался. Я еле успел отвести его от маски противника…
Сломанный клинок – страшное оружие. Он нисколько не менее опасен, чем заточенный кинжал – проткнет и простеганную защитную куртку, и маску из обычной проволоки. Запросто проткнет. Даже большинство масок конца двадцатого века, кроме элитных и очень дорогих, тех, которые олимпийцы используют, ну или другие бойцы международного уровня. Так у них и воротники кевларовые – ножом не пробить.
А обычная среднестатистическая проницаема для обломка шпаги или рапиры запросто. Сам видел, как на соревнованиях пробили и обломок кожу на лбу парню распорол. Хорошо хоть не в глаз…
В общем, обошлось. Поединок наш прекратили, а Егорка, пожимая мне руку, улыбался и выглядел вполне довольным. Хотя… Кто его знает, что творилось в душе побежденного. Он-то ведь не спортсмен, проигрывать может и не уметь.
Оказалось – умел. Очень доброжелательно и тактично помогал мне в освоении верховой езды. И кобылку мне для обучения подобрал спокойную – красавица просто. Гнедая. Афина.
Я бы на ее месте при моих первых же попытках взгромоздиться сверху взбрыкнул однозначно. А она стояла смирнехонько.
Нет, засунуть ногу в стремя и вспрыгнуть в седло не проблема, но, например, как эти местные умудряются тут же ногой во второе стремя попасть? Оно же, гадина, болтается! Непостижимо, но факт – попадают. Сразу. В отличие от меня, придурка. И это еще Егорка лошадь под уздцы при этом держит и как-то ее уговаривает, чтобы меня сразу с седла не сбрасывала.
И пошли мои первые круги вокруг берейтора. Сначала на ремне Афина была, потом я уже сам управлял, не на привязи.
Через неделю обучения мог спокойной рысью передвигаться верхом. Но недалеко. Но уже мог позволить себе поездки без сопровождающего. За все время Афина не сбросила меня со своей спины ни разу.
Шикарная животина! Умная, спокойная… А какая красавица! Какие глаза! Черная грива и стройные ноги… Только на ноги женщин можно смотреть с большим удовольствием. А сколько грации в каждом движении! Меня изначально подмывало притащить именно ей какое-нибудь лакомство с барского стола, однако Егорка это мгновенно усек и категорически запретил. Только изредка кусок хлеба или яблоко. Причем обязательно спелое.
В общем, я уже стал потихоньку разъезжать по окрестностям в одиночку. Мой учитель был вполне доволен и такое позволял.
Параллельно мы с Сергеем Васильевичем регулярно заходили на кузню, но в последний раз нам было предельно вежливо предложено не путаться под ногами. То есть слова прозвучали, конечно, другие, однако смысл в них был самый тот. Причем кузнец умудрился довести до своего барина этот смысл так изысканно, что Сергей Васильевич даже не подумал гневаться или обижаться.
Но дело шло. На наших глазах вырастала та самая «Емелина печка» – кухня на колесах.
И во время одной из моих самостоятельных прогулок, когда на дороге были только мы с Афиной, а вокруг лишь изнуряющая летняя природа русской средней полосы, вдали заклубилась пыль – явно кто-то поспешал по той самой русской дороге, у которой семь загибов на версту.
При ближайшем рассмотрении этим Шумахером здешних мест оказался мой старый знакомый – доктор Бородкин.
– Вадим Федорович! Какое счастье, что я вас встретил! Бросайте все – немедленно ко мне в лабораторию! – Местный эскулап просто задыхался от избытка чувств.
Ну да. Прямо сейчас все брошу и поскачу за десять верст. А потом обратно. У меня, знаете ли, задница не казенная. И профессиональных мозолей на ней пока нет.
– Увы! Прошу простить, но сначала я должен вернуться в усадьбу Сергея Васильевича. Там сильно обеспокоятся, если меня долго не будет. А что случилось, уважаемый Филипп Степанович? Вы так возбуждены.
– Не без причины. Почти наверняка вы правы. Позавчера мне доставили водоросли. Я не удержался и повторил описанный вами эксперимент – смотрите! – Доктор протянул мне пузырек, содержимое которого было весьма предсказуемо.
Черные кристаллы с признаками металлического блеска. Немного, разумеется. Я открыл сосуд и понюхал. Ну, естественно. Он самый. Йод.
