Тут уж настала очередь переглянуться Саше с Космосом: вечно
Фил со своим неуместным гражданским пафосом! Прямо пионер – всегда готов!
– Хорош, хорош! – приостановил его Космос.
И провозгласил торжественно: – За будущего сына, Сань!
– Не дай бог, если дочь… – пробормотал как заклинание Саша и
закусил виноградиной.
– За настоящего пацана! – опрокинул в себя рюмку Космос.
– Ладно, пошли.
На Ленинградском шоссе никаких признаков событий,
сотрясавших телеэфиры, не наблюдалось. Наоборот – вовсю светило солнце и
хотелось радоваться жизни. Единственное, что смущало Сашу, это отсутствие
свежей информации. А нужна она была ему каждые пять минут. Еще бы – Оля рожала,
да еще и на месяц раньше срока. Номер роддома все время отвечал короткими
гудками.
– Ну что, Сань, как слетал-то? Отлично? – Космос не пытался
отвлечь друга от беспокойных мыслей, ему и вправду было интересно.
В отличие от него, Саше было не до деловых разговоров, тем
более если речь шла о дне вчерашнем.
– Да так, более-менее ничего, – отбрехнулся он.
– Ну, а погода-то как в Майами? – не отставал Космос.
Они с Филом, вольготно развалившись на заднем сиденье, все
еще надеялись на подробный и красочный отчет о заграничной командировке
командора.
– Да я не помню, я и океана-то не видел. Там братва с Урала
подтянулась, мы пили в основном, – слабо защищался Саша, все набирая и набирая
злосчастный номер.
– А кто был? Кабан был? – решил прояснить обстановку и Фил.
– Был, и Мурат был.
– Ну, и как Кабан?
– Да так… – неопределенно хмыкнул Саша. Фил эту его
неопределенность воспринял как сигнал тревоги, все-таки безопасность была его
головной болью:
– Чего, какие-то проблемы, что ли?
– Да нет… – отрицательно мотнул головой Саша. О, кажется,
дозвонился.
– Вообще Кабан проблемный… – нахмурился Фил.
– Да что Кабан! – жизнерадостно встрял Космос. – Вот когда я
на островах был, там такая негритяночка была… – И он смачно зачмокал влажными
губами.
– Братцы, я не слышу ни хрена! – рыкнул на раздухарившихся
опричников Саша.
Космос убавил звук, но остановиться не мог, продолжая тихо
втолковывать Филу:
– А она, прикинь, раздевается, а там – все белое… Сань, да
ты расслабься, – хлопнул он по плечу Белова, у которого опять сорвался звонок.
– Подумаешь, на месяц раньше…
– Я вообще семимесячным родился, – с неподдельной гордостью
сообщил Фил.
– Ну! А разве по нему скажешь? – радостно завопил Космос. – Все
будет по уму, Санек! Родится Ванька – ножки обмоем, свозим, окрестим в
Свято-Даниловском…
– Постучи по дереву. – Саша сам постучал костяшками пальцев
по иконке, закрепленной у лобового стекла. – Ладно. Лирика… Что там у Фархада?
Фил удрученно покачал головой:
– А у Фархада, Саня, полный аллее…
Глава 26
«Дамы и господа! Наш самолет, следующий рейсом Душанбе –
Москва, совершил посадку в аэропорту Домодедово. Температура за бортом – семь
градусов тепла», – даже профессионально бодрый голос стюардессы не вывел
Фархада из оцепенения. Перебирая в руках четки, он был словно не в Москве, а в
своем доме, в Душанбе. Одни и те же мрачные мысли не оставляли его ни там, ни
здесь. Теперь к ним добавились еще и воспоминания…
* * * * *
В своем благоухающем осенними плодами саду Фархад не находил
себе места. Неприятности он предчувствовал заранее – как зверь, инстинктивно.
Пытаясь отвлечься, он вытащил из кухни повара Рахмата. Все равно после обеда
тот ничем не занимался, бездельничал, подкручивая холеные усы.
– Сейчас мы с тобой поиграем в Робин Гуда.
– Это кто? – не понял Рахмат, но напрягся. Голос хозяина
ничего хорошего не предвещал.
– Конь в пальто, – по-русски пояснил Фархад и добавил опять
на родном: – Вставай туда. И яблоко возьми.
– Куда яблоко? – Рахмат точно ничего не знал про Робин Гуда.
Пришлось Фархаду самому организовать полную диспозицию. Он
взял за локоть повара, подвел его к щиту, куда обычно прикреплял мишень,
упражняясь в стрельбе из лука. Когда же Фархад установил на голове несчастного
Рахмата большое красное яблоко, тот прозрел. По меньшей мере догадался, каким
же образом развлекался этот загадочный Робин Гуд.
– Фархад, может, не надо? – жалобно простонал Рахмат, когда
уже третья стрела вонзилась на расстоянии двух пальцев от его правого уха.
– Надо, надо. Должен же я когда-нибудь попасть… – снова
прицелился Фархад.
– Фархад, – окликнули его от дома, – к нам гости!
Оглянувшись, Фархад одновременно отпустил тетиву. Стрела
вонзилась точно в яблоко, пригвоздив его к щиту.
Рахмат, не веря, что остался жив, кончиками пальцев стер
капли со лба и лизнул влажные пальцы. Вместо вкуса крови он почувствовал
восхитительную сладость яблока.
– Аллах акбар! – прошептал он еле слышно.
– Вы видели, вы видели?! – восторженно закричал на весь сад
Фархад. Ему хотелось, чтобы весь мир разделил его триумф.
Но пришедшие к нему «старшие товарищи» были далеки от его
детских восторгов.
– Фархад, есть разговор, – суровый Абдула-Нури поглаживал
свою седую бородку, что само собой не предвещало ничего хорошего.
– Какой? – Вопрос этот просто так сорвался с его губ.
Будто Фархад не знал, о чем с ним хотят говорить!
– Фархад, они деньги заберут. Нам не оставят. Толку от них
не будет, – тонкие усики Далера топорщились от возбуждения. Сквозь его длинные
воздушные волосы просвечивало синее небо.
– Он правду говорит. Этот Белый – как черная нить на нашем
дастархане, – вмешался лощеный Ораз, который несмотря на свой исключительно
европейский вид всегда выражался по-восточному пышно.
– Вы что, с ума сошли? Какой дастархан? – всплеснул руками
возмущенный Фархад: достали эти их иносказания! – Да Белый весь риск, всю
опасность взял на себя. Он создал эту дорогу. И вообще, он мой кровный брат.
