– Коммерсанты, мать вашу… Полный боекомплект. Ты знаешь, на
сколько это потянет? – глянул он на поднявшего голову Белова.
– У нас разрешение, – сквозь зубы отбрехался Саша.
– И у нас тоже разрешение, – издевательским тоном
прокомментировал Старшой. – Я тебе сейчас такой шмон, бля, устрою, мало не
покажется. Морду в пол, руки на голову!
Перед крыльцом под омоновскими стволами уже лежали Пчела и
Фархад. Пчела еще пытался крутить курчавой головой из стороны в сторону, пока у
него в кармане не заверещал сотовый. Тут он получил сполна – прикладом меж
лопаток:
– Лежать!
Фархад с отсутствующим взглядом бормотал молитву.
А с крыльца уже сводили остальных пацанов и охрану, всех – в
наручниках и с руками на затылке.
– Больно, сука! – огрызнулся кто-то.
– Руки, руки не переломай! – морщился и Саша.
– С приездом, брат, – успел он крикнуть, встретившись
взглядом с «отдыхающим» на асфальте Фарой.
– Здравствуй, брат! – через силу усмехнулся тот.
«Воронок» не задержался – будто давно уже стоял наготове,
тут, за углом.
Глава 28
– Первый, пошел!
Космос в синей рубашке и сбившемся набок галстуке спрыгнул
на землю из приоткрытой двери автозака. Его обычно подвижное лицо напоминало
гипсовую маску.
– Поживее, поживее. Руки за спину! Направо, лицом к стене!
– Второй, пошел!
Фил, расстегнув воротник, будто тот душил его, был
следующим.
– Руки за спину, поживее!
– Третий, пошел!
Пчела перед прыжком вниз аккуратно придержал полы длинного
желтого пальто. Он был спокоен и вроде как даже равнодушен. Выплюнув жвачку, он
шагнул в сумрак «приемного отделения».
Фархад с развевающимися волосами, весь в черном, напоминал
лермонтовского Демона.
Белов даже попробовал улыбнуться. «Вовремя вырядился, – про
себя усмехнулся он, – весь в белом. Белый всадник без белого коня!»
– Направо, лицом к стене!
Саша, подвинув плечом Фила, занял свое место. Точно по
центру.
– Лицом к стене!
Перед этой безликой машиной они сейчас были не людьми, а
фамилиями.
– Пчелкин!
– Чего?
– Ничего, отвечайте на поставленные вопросы. Фара бормотал
по-своему не то молитву, не то стихи.
– Не нервничай, Фарик, – подмигнул ему Саша.
– Пчелкин Виктор Павлович.
– Год рождения?
– Шестьдесят девятый.
– Место рождения?
– Москва.
– Проходите.
– Куда нас привезли? – поинтересовался коренной москвич
Космос.
– Да в Бутырку, – снисходительно пояснил Фил.
– Прекратите разговоры! Филатов!
– Да молчу я, молчу.
Фара все бормотал свой бесконечный восточный стих.
– Филатов Валерий Константинович.
– Год рождения?
– Тысяча девятьсот шестьдесят восьмой.
– Место рождения?
– Город Москва.
– Проходим.
– Фамилия, имя, отчество?
– Космос Юрьевич Холмогоров.
– Год рождения?
– Одна тысяча девятьсот шестьдесят девятый от рождества
Христова.
– Место рождения?
– Город-герой Москва.
– Проходим.
– Фамилия, имя, отчество?
– Джураев Фархад Гафурович.
– Год рождения?
– Шестьдесят девятый.
– Место рождения?
– Город Душанбе, Таджикистан.
– Проходим.
Один за другим подходили они к зарешеченному окошку, где
бесстрастный представитель государственного механизма в погонах прапорщика с
малиновыми петлицами снимал с них информацию. Если бы машины умели уставать, то
эта сегодня устала бы наверняка. Из-за беспорядков в Москве камеры были
переполнены. А задержанных все везли и везли.
– Фамилия, имя, отчество?
– Белов Александр Николаевич, шестьдесят девятый, Москва.
– Проходим.
Последующее напоминало прием молодого пополнения в армии.
Только вместо бани и душа был полный, унизительный шмон с раздеванием догола.
Одежду потом снова выдали. Но не новую, казенную, а пока свою, собственную.
Правда, без ремней, шнурков и галстуков…
* * * * *
– Ну, как тут наша молодая мама? – Катя ворвалась в Олину
палату, как вихрь, неся за собой запахи цветов и фруктов. – Привет, Светик, –
кивнула она медсестре, выгружая ей в руки пакеты с яблоками, грушами, киви,
апельсинами. – Ах ты моя красавица! – Катя обняла присевшую на кровати Олю,
затормошила, чмокнула в щеку.
– Что, Саша приехал? – смеясь, спросила Оля. И насторожилась
– ведь если приехал, почему он не здесь? А?
– Знаешь, – Катя суетливо стала помогать медсестре выгружать
снедь из пакетов. – Он вот передал тебе целый мешок вкуснятины. – Она протянула
Оле один из пакетов, старательно отворачивая лицо. – А сам выбраться не смог,
потому что дороги перекрыли…
– Даже записки не передал? – Оля разочарованно перебирала
аппетитные осенние яблоки.
– Записка?.. – на секунду остолбенела Катерина, но
моментально нашлась. – Ах, да… Слушай… Куда ж я ее..? По-моему, я ее куда-то
выложила. В какой-то карман.
Она излишне старательно рылась в карманах, стараясь не
встречаться с испытующим Олиным взглядом. В халате записки не оказалось, в
карманах пиджака почему-то тоже.
– Ну Ка-ать! – укоризненно протянула Оля.
