От «Белорусской» по Тверской катил Большой в своем почти
новом джипе «чероки». Настроение у него, понятное дело, было выше крыши, как и
денег. Мало того, что пацаны помогли тачку у какого-то барыги по дешевке
купить, еще и новая работа намечалась на днях – перед самым Новым годом. И это
было как раз кстати.
Возле магазина «Подарки» его машину тормознула роскошная
девица в шубке едва ли не на голое тело.
Большой, само собой, остановился, приоткрыл дверь:
– Ну, чего, принцесса, замерзаешь?
– До Маяковки подбросишь? – кокетливо поинтересовалась та.
– Садись, если не боишься.
– Вы на что намекаете? – тоном, уже вовсе не оставляющим
сомнений в ее любвеобильных намерениях, проговорила девица.
– Садись, холодно, – поторопил ее Большой.
– Холодно, черт, – согласилась та, присаживаясь рядом с ним
на переднее сиденье.
Но тут еще какой-то тип постучал в стекло со стороны
Большого.
– Тебе чего? – раздраженно рявкнул Большой, опуская стекло и
глядя на парня в светлой куртке.
И это было последнее, что в своей жизни он видел. Оказалось,
что не только он был мастером втыкать заточки в жизненно важные места
человеческого организма. Его сегодняшний визави оказался не хуже. Заточка
вонзилась в шею Большого ровно на три сантиметра ниже затылка…
* * * * *
Маленький решил справить с друзьями-нигерийцами католическое
Рождество в их общаге возле университета Патриса Лумумбы. Не очень-то роскошно,
зато – экзотика, да и свежую дурь хотелось будущим коллегам продемонстрировать.
Негры танцевали под звуки какой-то зажигательной мелодии.
Маленький сам готовил на всех отвар из чистейшего героина. Его подружка Ритка,
чуть приплясывая, рядом с каждой тарелкой на уже сервированном столе
раскладывала по одноразовому шприцу и по жгуту. Это они сами, вместе с
Маленьким, придумали. Этакий прикол джентльменский.
Кто-то постучал в дверь комнаты. Чертыхнувшись про себя,
Маленький вышел в узкий коридорчик и открыл входную дверь. Некто в черном
капюшоне, скрывавшем лицо, сделал быстрый шаг к нему. Заточка вошла легко,
пронзив сердце насквозь. Все было кончено мгновенно. И тихо. Рита еще не
закончила изысканную сервировку, а чернокожие друзья были слишком увлечены
своими танцами. Только Маленького уже ничто в этой жизни не волновало…
* * * * *
Бек и Лева только что выбрались из парной. Тяжело отдуваясь,
они присели на мраморную скамью. Между раскаленным паром и прохладной водой
бассейна надо было сделать хотя бы маленькую паузу.
– Ну что, мартышек, что ли, свистнуть? – лениво предложил
Лева.
– Давай, на дорожку, – согласился Бек. – А потом – за стол.
«Мартышки», две голые девицы, уже и сами промчались мимо и
со смехом попрыгали в бассейн, подняв неимоверные брызги.
– Эй, ты кто? – Бек с изумлением разглядывал незваного
гостя, появившегося в их заповедничке.
– Доктор, – бросил, не оборачиваясь, незнакомый мужик в
белом халате и марлевой повязке на лице. Откуда он взялся?
– Я не понял… – начал возмущенно подниматься со своего места
огромный Бек.
«Доктор» быстро прошел к бассейну. Он сделал девицам столь
красноречивый жест, что те мгновенно скрылись под водой. В руках его будто из
воздуха материализовалась граната. Аккуратно вынув чеку, «доктор» катнул
гранату по кафельному полу. А сам выскочил обратно за дверь, из-за которой
мгновением раньше и появился.
Взрыв не заставил себя ждать. Девиц, к счастью, не задело.
Они выскочили из бассейна и с визгом промчались в предбанник. Там в гордом
одиночестве стоял богато сервированный стол. А Бек опоздал, безнадежно опоздал
на эту трапезу.
* * * * *
Все когда-нибудь кончается. Даже «Щелкунчик». При последних
аккордах Саша включил мобильник, который тотчас же залился соловьиной трелью.
– Браво! – взорвался зал. Оля и Елизавета Павловна вскочили,
аплодируя. – Браво!
Саша выслушал звонившего и твердо сказал в трубку в унисон с
залом:
– Браво! – и, уже в зал, перекрывая хилые женские голоса,
крикнул с чувством, разделяя слово на слоги. – Бра-во!!!
Глава 37
«Я тебе тридцатый раз говорю! Наркота не сигареты! Все
сыплются на сбыте, на мелкой рознице! На хрена мне это надо?! Я два года
отлаживал оптовую линию!..» – Голос Саши Белого был хорошо узнаваем.
Володя Каверин в который раз демонстрировал свои оперативные
способности. На сей раз – перед капитаном Коноваленко. Уж Лубянка-то должна
оценить каверинские таланты! В этом он не сомневался.
Они сидели в каком-то гараже в служебном «вольво»
Коноваленко.
– Это еще цветочки, – гордо добавил Каверин. – У меня еще
столько материалов на этого фрукта!
– Вопрос: откуда? – с едва заметной ухмылкой поинтересовался
Коноваленко.
– Нас давно свела судьба, – многозначительно отозвался
Каверин. И добавил с понятной грустью: – Дошло до того, что меня из управления
уволили…
– То есть вы решили помочь органам по личным мотивам? – не
без язвы в голосе поинтересовался лубянский капитан.
– Из чувства гражданской ответственности, – вроде бы как на
полном серьезе ответил Каверин, доставая свое «Мальборо». Все ту же, никак не
кончающуюся пачку. – Курите.
– Спасибо, – громче, чем требовалось, ответил Коиоваленко…
* * * * *
Крестились все вместе, в один день, в церкви Воскресения,
что в Сокольниках.
Держа на руках сына, Саша со счастливой улыбкой вышел из
церкви. Рядом с ним, держа его под руку, спускалась по ступеням паперти Оля.
– Ты у нас полноценный теперь человек, – глядя в глаза сына,
сказал Саша.
Впрочем, слова эти он говорил пока больше для себя и для
Оли, которая так хотела, чтобы все это произошло. Сыну он потом, позже
объяснит.
– С крещением, Ванечка! – Сашина мама и Катя протиснулись,
наконец, к ним поближе.
Увидев Макса, настраивающего фотоаппарат, Саша крикнул ему:
– Макс, теперь всех нас сними!
– Ну, что? – Пчела с некоторой иронией поглядывал на
окрещенного Космоса.
