На сей раз она уже не шутила. Терпение лопнуло, как поношенная футболка после сотой стирки. Аманда обвела взглядом Лас-Вегас-бульвар и опять увидела тот же автомобиль, шикарный внедорожник «лексус». Сегодня он дважды мелькал у нее перед глазами, и она успела запомнить номера. Знала она и человека, сидящего за рулем.
Аманда пересекла улицу, приблизилась к «лексусу» и постучала костяшками пальцев по тонированному стеклу. Оно сразу опустилось. В лицо ей ударил свежий воздух.
– Привет, Лео, – произнесла она, стараясь сохранять спокойствие. – Ты долго еще собираешься таскаться за мной?
Риччи смотрел на нее сквозь затемненные очки. Красные вены на его шее выпирали как трубы.
– Мы живем в свободной стране, не так ли? – усмехнулся он.
– Точно. Где такая падла, как ты, может стать миллионером. Храни, Господь, Америку.
– Слушай…
– Это ты послушай! – перебила его Аманда. – Не надоедай мне, Лео. А то я рассержусь и упеку тебя в камеру.
– За что?
– За то, что чинишь мне препятствия в работе. Не даешь офицеру полиции отправлять правосудие.
– Напротив. Я могу помочь тебе, – миролюбиво проговорил Лео. – Ты знаешь, мои методы эффективнее. Как найдешь место, где этот урод прячется, просто позвони мне, а остальное – дело мое.
– Иди-ка ты поиграй в гольф, Лео. О Блейке мы позаботимся сами.
Аманда повернулась и зашагала через улицу к библиотеке. Она слышала, как за ее спиной взревел мотор «лексуса» и машина умчалась. Аманда вошла в здание, миновала холл, оказалась в зале и, повертев головой, увидела столик с надписью «Справочная служба». За ним сидела молодая симпатичная девушка. Аманда направилась к ней.
– Мне нужна Моника Рамсий, – сказала Аманда.
Девушка показала ей на высокую женщину лет пятидесяти, перебиравшую микрофиши за столиком в глубине зала.
Аманда двинулась туда.
– Вы мисс Рамсий? – спросила она. – Меня зовут Аманда Гиллен. Вы оставляли мне сообщение на автоответчике.
– Да. – Моника кивнула, тряхнув длинными темными волосами, завязанными в конский хвост, и посмотрела на Аманду. Она была худая, как трость, с громадными круглыми очками на вытянутом носу. – Так вы и есть тот детектив, которому я звонила? – словно не веря своим глазам, воскликнула она и принялась стягивать резиновые хирургические перчатки. – Да, я звонила насчет мужчины, которого вы разыскиваете. Вы ведь разыскиваете, да?
– Совершенно верно, – подтвердила Аманда. – Вы видели его?
– По-моему, видела, правда, несколько недель назад. Собственно, я не знаю, поможет ли вам моя информация.
– Не сомневайтесь, она для нас очень важна. Так когда вы его видели и где?
– Я все вам расскажу. Давайте присядем.
Они сели за длинный стол возле книжных полок. Моника наконец сняла перчатки.
– Приходится надевать их, когда работаешь с микрофишами. Они такие хрупкие, старые. – Моника постучала пальцем по развернутому Амандой рисунку.
– Как грубо он обращался с пленками, – сокрушенно произнесла она. – Мне пришлось сказать ему, чтобы он был с ними поосторожнее.
– Это точно он?
– Да, конечно. Такие глаза нельзя не узнать.
– Простите, а почему вы обратились к нам только сейчас?
– Весьма сожалею, но тогда мы собирались в круиз по Карибскому морю и я попросту забыла о нем. Я лишь сегодня вернулась на работу.
– Вспомните все, что вы успели в нем заметить, – попросила Аманда.
– Времени много прошло. Он приходил в середине лета. В июле, кажется, или в начале августа. Помню, что он появлялся у нас дня три-четыре подряд и всегда спрашивал одно и то же – материалы о Лас-Вегасе шестидесятых годов. Смотрел все, что я ему приносила, – газеты, журналы, микрофиши.
– Он искал что-нибудь определенное?
– Если судить по подбору информации, то да. Особо интересовался тем, что так или иначе было связано с казино «Шахерезада». Спрашивал материалы о Бони Фиссо. А знаете, сколько их у нас? Огромное количество. И он прочитал абсолютно все.
– Он не объяснял, зачем ему нужна данная информация?
– Нет.
– Моника, мне нужна ваша помощь. Нам необходимо поймать его. Пожалуйста, вспомните, не было ли в нем чего-нибудь особенного: в одежде, во внешности, в манере разговаривать. Нам важно знать о нем как можно больше. Любая мелочь пригодится.
Моника сидела на стуле прямо, как штатив, вытянув шею. Облизнула языком губы. Она напомнила Аманде жирафа в зоопарке, дотянувшегося до макушки дерева и с аппетитом съевшего самый сочный и вкусный листочек.
– Вроде бы у него был рюкзак синего цвета, – произнесла Моника. – Он в него складывал копии. Во что он был одет? Не припоминаю. В джинсы, наверное. Извините, больше ничего не могу сказать.
– Вы не заметили, на какой машине он приезжал? С какой стороны? Куда отъезжал?
Моника сокрушенно покачала головой.
– Вы видели его позднее?
– Нет. При мне он сюда больше не приходил.
Аманда поднялась.
– Спасибо, что позвонили и уделили мне время, Моника. Если вспомните еще что-нибудь, сообщите.
– Да-да, обязательно.
Аманда повернулась и вдруг услышала за спиной негромкое хихиканье.
– Что такое, Моника?
Женщина вспыхнула.
– Ой, простите, пожалуйста. Знаете, что я подумала? Если вам так хочется поймать этого человека, выставьте засаду во всех кондитерских магазинах.
Аманда с удивлением посмотрела на библиотекаря, ее глупая шутка показалась ей неуместной.
– Почему? – все же поинтересовалась она.
– Он постоянно жевал булочки с кремом. Ну, такие поджаристые, их еще называют «криспи». Мне даже пришлось напомнить ему, что в библиотеке есть нельзя – материалы могут засалиться. Он извинился и объяснил, что с детства их обожает.
Аманда почувствовала, как бешено заколотилось ее сердце.
– Еще раз спасибо, Моника, – сказала она.
«Ну, сукин сын. Значит, криспи тебе нравятся. Ладно, будут тебе криспи».
Глава 37
Клэр сидела на софе, поджав одну ногу под себя, а другую свесив вниз. Ладонями она сжимала чашку горячего кофе. Нечесаные волосы свисали длинными прядями. Она была в длинной домашней футболке, доходившей ей до середины бедер. Ногти на ногах выкрашены красным лаком.
Клэр покосилась на настенные часы, тихо отстукивавшие время.
– Уже поздно, двенадцатый час пошел, – промурлыкала она. – Где же твой возлюбленный?
Серена оторвала взгляд от компьютера, стоявшего у нее на коленях, и вскинула голову. Сконцентрироваться на экране ей не удавалось. Их глаза встретились.
