— Не получилось.
Джуди снова уставилась в пустой стакан. Морщины стали глубже.
— Похоже, Боб считает, что ее болезнь была обусловлена исключительно эмоциональной депрессией, — сказал я.
Джуди посмотрела направо. Две пары, усевшиеся за соседний столик, смеялись и громко разговаривали. Подозвав официанта, она заказала еще джин с тоником.
— Вы согласны? — настаивал я.
— С чем?
— С тем, что все объяснялось депрессией?
— Алекс, я не врач. Побуждения Джоанны остаются для меня полной загадкой.
Снова взгляд на веселье по соседству.
— Что касается Эрика и Стейси...
— Эрик и Стейси со всем справятся, правда? Вот почему я направила Стейси к вам.
Принесли второй коктейль. Мы рассказали друг другу истории из судебной практики, я выслушал рассуждения Джуди о муниципальной политике, о том, что окружной прокурор не уделяет достаточного внимания требованию алиментов. Это позволило мне вернуть разговор в нужное русло.
— С Мейтом у него тоже ничего не получилось.
Кивнув, Джуди принялась молча помешивать коктейль.
— Не думаю, что Мейт был этим доволен, — продолжал я. — Он перестал быть звездой первой величины.
— Да, он всегда стремился к славе, не правда ли?
— Джуди, что любопытно, Мейт не приписал себе в заслугу смерть Джоанны. Даже не попытался это сделать. Насколько я мог установить, подобное с ним случилось всего один раз.
Ее рука с бокалом застыла в воздухе, медленно опустилась.
— Вы вели расследование?
— Полиция предположила, что Мейт был причастен к смерти Джоанны, но так и не смогла это доказать.
— Алекс, по-моему, это очевидное предположение. Тело Джоанны было напичкано теми препаратами, что использовал Мейт.
Принесли наши салаты. Большие тарелки, наполненные чем-то зеленым, похожим на скошенную траву. В моей виднелось несколько кешью. Мой желудок был полон мяса, и разговор с Джуди не пробудил во мне аппетит. Я принялся гонять листья по тарелке. Джуди прицелилась вилкой в крохотную целую помидоринку, но та проскользнула между зубьями. На мгновение лицо Джуди потемнело от ярости. Разговор о Доссах был для нее мучительным испытанием.
Наконец ей удалось пронзить лист салата-латука.
— Даже если Ричард был настолько глуп, что заплатил этому неудачнику, тот все равно пошел на попятную. Надеюсь, у Ричарда хватило ума остановиться на этом. Уже после нашего разговора по телефону я навела справки. Пока что его обвиняют только в подстрекательстве. Вы не слышали ничего другого?
— Нет, — сказал я.
— Страсть, Алекс. Она толкает людей на безумства.
— Ричард испытывал к своей жене страстные чувства?
— Судя по всему.
Сдвинув рукав, она взглянула на дорогой «Ролекс».
— А вот и пресловутые часы для варки яиц, — заметил я.
Джуди улыбнулась.
— Прошу прощения, Алекс. Я очень устала — есть совсем не хочется. У вас есть еще что-нибудь?
Мне бы хотелось узнать больше об Эрике.
— Я вам уже все рассказала при первой встрече. Гений, стремящийся к полному совершенству. Властная личность.
— Стейси сказала, он дружил с Элисон.
Пауза.
— Да, они встречались. С год назад. По словам Эли, Эрик оказался самодуром. Ничего серьезного, просто он слишком сильно на нее давил. Она положила конец отношениям.
А Стейси говорила, что инициатором разрыва был Эрик. Подростковая мыльная опера. Впрочем, имеет ли это какое-нибудь значение?
— Эрик во многом похож на отца, — сказал я.
— Он сын Ричарда, это точно. Маленькая ядерная бомба с ногами.
— А Стейси?
— Вы с ней занимались. Что вы о ней думаете?
— Они с матерью не были близки?
— Почему вы это спрашиваете?
— Потому что в последние дни у кровати Джоанны сидел Эрик.
Джуди отодвинула тарелку.
— Алекс, по-моему, у вас сложилось неправильное представление о Доссах и нас. Мы жили рядом, дружили, обедали вместе в Клиффсайде. Но по большей части они молчали о своих проблемах и жили сами по себе. Ричард пожаловался Бобу, что Стейси стала рассеянной. По тому немногому, что я видела, мне тоже показалось, что у девочки депрессия, и я посоветовала обратиться к вам. Вот и все. Не надо взваливать мне на плечи лишний груз. Извините за то, что не смогла вам помочь, но это действительно все.
Встав из-за стола, Джуди подошла к нашему официанту, разговаривавшему с другом и сказала что-то такое, от чего его голова дернулась так, словно от пощечины. Он поспешно удалился, а Джуди, вернувшись к столику, стоя допила коктейль.
— Каков наглец! Я жду, когда он принесет счет, а он болтает о своем последнем прослушивании.
Не смотря в нашу сторону, предмет ее ярости подбежал к нашему столику, бросил счет и смылся. Джуди протянула руку, но я ее опередил.
— Что? — улыбнулась она. — Попытка подкупа судьи?
— Благодарность за то, что судья уделила мне время, — возразил я.
— Больше вы от меня ничего и не добились, — сказала она. — Только время. Увы, путеводной нити я вам дать не смогла.
Ее «Лексус» стоял на улице. Проводив его взглядом, я стал ждать свой «Севиль», пытаясь разобраться в том, что произошло за последние полчаса.
Джуди приехала в ресторан чем-то взволнованная — я ее такой никогда не видел — и каждый мой вопрос словно еще больше натягивал ее психические струны. Прощаясь, она в открытую посоветовала мне больше не приставать к ней с вопросами. Похоже, я разбередил какую-то рану. Вот только какую именно, я понятия не имел.
Мне так и не представилась возможность перевести разговор на больницы.
Я видел Джуди в суде, был свидетелем того, как она уверенно и спокойно ведет самые сложные дела. Значит, тут что-то личное... Но ближе всего Джуди подошла к своей биографии, сказав, что в молодости ненавидела себя за обжорство.
«Я была просто отвратительна...» Но если это имело какое-то отношение к Доссам, я не уловил связи.
«Не надо взваливать мне на плечи лишний груз».
С нее достаточно Доссов? Как и с ее мужа? Боб выразил это резче, потому что он мужчина, принадлежащий к определенному поколению?
Близкие отношения, пошедшие наперекосяк? Когда Боб случайно застал Ричарда и Джоанну в бассейне, его охватила ревность? И, в конечном счете, все сводится к примитивной любовной истории?
Но имеет ли это какое-то отношение к угасанию Джоанны? К чему-то такому, что Ричард так и не смог ей простить?
