Саша, конечно, не мог знать, чем был вызван звонок
Введенского. Но в одном сомневаться не приходилось – ему снова будут навязывать
чужую волю, снова потребуют сыграть какую-то маленькую роль в чьей-то большой
игре. Мысль о том, что ему, Саше Белому, опять предстоит роль шестерки в
чьем-то хитроумном пасьянсе, была невыносима. И Белый решил – будь что будет,
но сегодня он скажет Введенскому «нет», сегодня он, наконец, соскочит с его
крючка!
Момент был самый подходящий. Фээсбэшнику вряд ли известно,
что уже через пару дней будут подписаны бумаги по фонду, и перед Беловым
откроются огромные возможности в легальном бизнесе. А еще через полгода, когда
фонд раскрутится на полную катушку, Саша станет крупным и уважаемым бизнесменом
и тогда уж точно окажется Введенскому не по зубам..
Разговоры с «опекуном» всегда проходили непросто, но
сегодняшний обещал быть особенно тяжелым. Белый сильно волновался, хотя всячески
старался не показать этого. Для того чтобы чем-нибудь занять себя и скрыть свой
мандраж, он даже купил мороженое, которое, кстати, терпеть не мог.
К месту встречи – фонтану «Дружба народов» на ВДНХ – Саша,
как ни спешил, все-таки немного опоздал. Введенский уже был там – неторопливо
расхаживал вдоль ряда скамеек, опустив голову и заложив руки за спину.
– Здравствуйте, Игорь Леонидович! Давненько мы с вами не
виделись, – приветливо улыбнулся Саша, протягивая руку. – Что за пожар в
большом доме, то бишь в джунглях?
– Вам надо принять предложение Луки, – сразу огорошил его
Введенский.
Скрывая свое замешательство, Саша усмехнулся и с веселым
любопытством взглянул на собеседника:
– Слушайте, да вы, по-моему, просто вездесущи! Я сам об этом
только сегодня утром узнал.
– Обычные оперативные мероприятия. – Введенский
проигнорировал игривый тон Белова и, желая подчеркнуть важность своих слов,
строго взглянул на него и повторил ровным и твердым голосом: – Для того чтобы
вам все было предельно ясно, я повторюсь: вы должны принять предложение воров.
«Так, начинается… – подумал Саша. – Теперь, значит, Конторе
нужно, чтобы я еще и оружием торговал! Ну вот уж хрен тебе, Игорек!»
– Игорь Леонидович, я ничего никому не должен, – так же
ровно и твердо ответил он.
– Глупая и губительная ошибка думать так, – неодобрительно
покачал головой фээсбэшник.
– Хотите мороженого? – вдруг резко переменив характер
беседы, добродушно предложил Белов.
– Нет.
– Знаете, в детстве я его мало ел. Жили вдвоем с мамой,
денег не хватало…
– Я сейчас заплачу, – хмыкнул чекист, присаживаясь на
скамейку под раскидистой елью.
– Не надо, Игорь Леонидович! – Белов сел рядом с ним. – Еще,
не дай бог, увидит кто!
– Думаете?
– Конечно! За нами, кстати, следят…
– Кто?
– Белочка.
– У вас?
– Нет, на дереве.
– Это наша сотрудница.
– Е-мое! Ну всюду вы! – смеясь, развел руками Саша. – Куда ж
мне, бедному, податься?!
Настал черед Введенского менять тональность разговора. От
легкой словесной пикировки он мгновенно перешел к сухому, почти официальному
тону. Со стальным прищуром глядя прямо перед собой, он отчеканил:
– Вы определенно недооцениваете ситуацию, Белов. Это большая
политика. В Чечне зреет крупная буза, и Контора намерена поддержать противников
Джохара. Своим отказом вы противопоставляете себя государственным интересам. Вы
отдаете себе отчет в возможных последствиях?
Это уже была прямая угроза. Надо было как-то разрядить
обстановку, но сделать это следовало так, чтобы у фээсбэшника не осталось
никаких сомнений – Белов ни за какие коврижки не станет ввязываться в это
грязное дело.
Выдержав паузу, Саша посмотрел на часы.
– Игорь Леонидович, поймите меня правильно, – примирительным
тоном сказал он. – Я не против сотрудничества – в принципе, – но считаю, что
дорос до паритетных отношений… Меня эта тема не интересует, так что давайте
прекратим дебаты! Извините, но мне пора, я уже опаздываю.
Белов поднялся со скамейки и раздраженно швырнул в урну
недоеденное мороженое.
– Саша, а где сейчас Лендл? – вдруг спросил Введенский. – Ну
или, скажем, Макинрой?
Белов недоуменно повернулся к нему.
– Это я к тому, что политики, как теннисисты, приходят и
уходят. А останетесь без партнера – что будете делать? – с едва заметной
усмешкой спросил «опекун».
«Знает! Все, гад, знает! И про теннис, и про Виктора
Петровича, и, наверное, про фонд тоже! – пронеслось в мозгу у Белова. – Все
равно – не отступать, не гнуться! Хватит, все! Пусть поищет себе другую
шестерку!»
– Найду другого – не проблема, – беззаботно пожал плечами
он. – Сейчас ведь многие в теннис играют. Вот так, дорогой Игорь Леонидыч,
понимаешь! – мастерски спародировал главного теннисиста страны Белый и
решительно поднялся. – Счастливо!
– И вам не хворать! – ледяным тоном, сквозь зубы, процедил
ему в спину Введенский.
«Нехороший вышел разговор, – мрачно думал Белов, шагая
сквозь нескончаемую толпу с тележками и огромными клетчатыми баулами. – Очень
нехороший…»
Глава 4
Татьяна Николаевна ждала гостей. Сегодня была годовщина
смерти ее мужа, а они с сыном всегда отмечали этот день. Вот и сегодня Саша
должен был приехать к ней со всем своим семейством. По этому случаю она затеяла
пироги – с морковкой, как любил покойный Николай Иванович, да и Саша с Олей
тоже.
– Иду-иду!!! – крикнула, услышав звонок в дверь, Татьяна
Николаевна.
Наскоро вытерев о передник перепачканные в муке руки, она
бросилась в прихожую. Это наверняка были Оля с Ванечкой, Саша должен был
приехать чуть позже. Татьяна Николаевна открыла дверь и восхищенно всплеснула
руками:
– Ой, кто это ко мне приехал?! Это Ванечка мой приехал! –
радостно улыбаясь, она взяла у Ольги внука. – Ну иди ко мне, солнышко мое…
Давай-ка разденемся, шапочку снимем…
Ольга повернулась к замявшемуся в дверях Максу:
– Заходи, Максим, ты что встал?
– Нет, спасибо… – отнекиваясь, попятился он. – Я внизу
подожду, в машине…
